О смерти и умирании - Кюблер-Росс Элизабет - Страница 45

ПАЦИЕНТКА: Ну, в церковь я ходила раньше. А потом я стала чувствовать себя плохо; я еще за несколько месяцев до того, как поступила сюда, перестала ходить в церковь. Слишком трудно это было. Но...

СВЯЩЕННИК: А к вам священник приходит?

ПАЦИЕНТКА: Священник приходил ко мне, когда я была еще в той больнице, дома, перед тем как сюда попасть. А потом он приходил еще раз. Я как-то неожиданно решилась приехать сюда, так что он не успел навестить меня перед отъездом. А здесь, недели через две или три после госпитализации ко мне приходил отец Д.

СВЯЩЕННИК: Ваша вера, однако, питалась главным образом от вашего частного, домашнего источника. Вы ведь не имели возможности поговорить с кем-нибудь в церкви?

ПАЦИЕНТКА: Не имела.

СВЯЩЕННИК: Но эту роль играла ваша подруга.

ВРАЧ: По вашим словам можно было предположить, что она стала вашей подругой сравнительно недавно. Наверное, вы переехали в этот двухквартирный дом, или это она переехала?

ПАЦИЕНТКА: Я знакома с ней... около... да, около полутора лет.

ВРАЧ: Только и всего? Это удивительно! Как же вы так быстро подружились?

ПАЦИЕНТКА: Да я и сама не знаю. Это и вправду трудно объяснить. Она сказала мне, что всю свою жизнь мечтала о сестре, а я и говорю ей, что мне тоже всегда хотелось иметь сестру; что у меня только брат. Она тогда и говорит: «Что ж, кажется, мы нашли друг друга, и теперь у тебя есть сестра, и у меня тоже». Ей достаточно просто войти в комнату, и мне становится хорошо, да, я чувствую себя с ней как дома.

ВРАЧ: А сестры у вас никогда не было?

ПАЦИЕНТКА: Нет. Только брат и я.

ВРАЧ: Только один брат. А какие у вас были родители?

ПАЦИЕНТКА: Отец с матерью развелись, когда мы были совсем маленькие.

ВРАЧ: Как, совсем маленькие?

ПАЦИЕНТКА: Мне было два с половиной, а брату около трех с половиной лет. Нас воспитывали дядя и тетя.

ВРАЧ: Как они к вам относились?

ПАЦИЕНТКА: Замечательно.

ВРАЧ: Что же ваши настоящие родители?

ПАЦИЕНТКА: Мама еще жива. Она живет в нашем городе, а отец умер вскоре после того санатория.

ВРАЧ: То есть он умер от туберкулеза?

ПАЦИЕНТКА: Да.

ВРАЧ: Понятно. А кто вам ближе всех, как вы считаете?

ПАЦИЕНТКА: Пожалуй, дядя и тетя, они были мне настоящими отцом и матерью. Мы жили у них с самого детства. И никогда... понимаете, они говорили, что они нам дядя и тетя, но на самом деле они были как родители.

ВРАЧ: В этом нет никакой фальши. Они были искренни.

ПАЦИЕНТКА: Да, конечно.

СВЯЩЕННИК: Они сейчас живы?

ПАЦИЕНТКА: Нет. Дядя умер несколько лет назад. А тетушка еще жива. Ей восемьдесят пять лет.

СВЯЩЕННИК: Она знает о вашей болезни?

ПАЦИЕНТКА: Да.

СВЯЩЕННИК: Вы поддерживаете с ней контакты?

ПАЦИЕНТКА: Да, конечно, поддерживаю. Она-то сама не очень здорова. В прошлом году из-за артрита позвоночника она лежала в больнице. Я даже не уверена была, что она выздоровеет. Но она справилась с болезнью и сейчас неплохо себя чувствует. У нее своя маленькая квартирка, она живет там сама и обходится без чьей-либо помощи. Я считаю, что она молодец.

ВРАЧ: Восемьдесят четыре?

ПАЦИЕНТКА: Восемьдесят пять.

ВРАЧ: Скажите, какие у вас средства? Вы работаете?

ПАЦИЕНТКА: Я работала неполный рабочий день, пока не поступила сюда.

ВРАЧ: Это было в апреле?

ПАЦИЕНТКА: Да. Но муж хорошо нас обеспечивает.

ВРАЧ: То есть вы не зависите от своего заработка?

ПАЦИЕНТКА: Нет.

ВРАЧ: Ваш муж с вами как-то общается?

ПАЦИЕНТКА: Ну, он навещает мальчиков, когда хочет, и это всегда... ну, я всегда чувствую, что, когда он хочет их навестить, это ему нужно. Он тоже живет в нашем городе.

ВРАЧ: Он женился второй раз?

ПАЦИЕНТКА: Да, он женился второй раз где-то через год после того, как ушел.

ВРАЧ: Он знает о вашей болезни?

ПАЦИЕНТКА: Да.

ВРАЧ: Все знает?

ПАЦИЕНТКА: Я, по правде сказать, не уверена. Я думаю, он ничего не знает, кроме того, что рассказывают сыновья.

ВРАЧ: А у вас с ним разговоров не бывает.

ПАЦИЕНТКА: Не бывает.

ВРАЧ: Понятно. Так вы его и не видели ни разу?

ПАЦИЕНТКА: Не говорила с ним. И не... не видела его.

ВРАЧ: Скажите, какие еще части вашего тела сейчас поражены?

ПАЦИЕНТКА: Вот здесь есть опухоль, и вот в этом месте на печени. И очень большая опухоль на ноге, она разрушила почти всю кость, и они поставили мне стержень в ногу.

ВРАЧ: Это было весной или летом?

ПАЦИЕНТКА: В июле. А кроме того, у меня же еще опухоль на яичнике; и они до сих пор не могут установить, где это началось.

ВРАЧ. Я понимаю. Они знают, что опухоли теперь есть в разных местах, но не знают, в каком месте была первая. Понятно. Что является для вас самым худшим в этой злокачественной болезни? Насколько она мешает нормальной жизни и деятельности? Например, можете ли вы ходить хоть немного?

ПАЦИЕНТКА: Не могу. Только с костылями.

ВРАЧ: Вы можете ходить по дому на костылях?

ПАЦИЕНТКА: Могу, но и только. Если нужно что-то делать, например приготовить еду, то это очень трудно.

ВРАЧ: Чем еще это плохо?

ПАЦИЕНТКА: Ну, я даже не знаю...

ВРАЧ: Кажется, вы говорили наверху, что у вас бывали сильные боли.

ПАЦИЕНТКА: Бывали.

ВРАЧ: И теперь бывают?

ПАЦИЕНТКА: Знаете, когда проходит столько месяцев, то просто научишься жить с этой болью. Когда болит так, что нельзя выдержать, то я прошу дать мне что-нибудь. Но вообще я никогда не любила принимать лекарства.

ВРАЧ: Г-жа С. производит на меня впечатление человека, который вытерпит долгую и мучительную боль, прежде чем попросит помощи. Точно так же она длительное время ждала и смотрела, как растет опухоль, прежде чем обратилась к врачу.

ПАЦИЕНТКА: Это всегда было для меня самой трудной проблемой.

ВРАЧ: У вас есть недоразумения с сестрами? Говорите ли вы им, когда вам что-то нужно? И знаете ли вы, какая у вас репутация как у пациента?

ПАЦИЕНТ (шутливо): По-моему, вам лучше спросить об этом у сестер.

СВЯЩЕННИК: О, это легко; но мы интересуемся вашим мнением.

ПАЦИЕНТКА: Я, правда, не знаю. Мне кажется, что я могу ужиться с каждым.

ВРАЧ: Я тоже так думаю. Но, быть может, вы слишком мало просите.

ПАЦИЕНТКА: Я не прошу больше того, что мне полагается.

ВРАЧ: А как вы это определяете?

ПАЦИЕНТКА: Не знаю. Видите ли, разные люди, они разные и есть. Что касается меня, то я всегда радовалась, что сама могу позаботиться о себе, сделать домашние работы, все приготовить для мальчиков. Это для меня самое важное, главная моя забота. А теперь я вижу, что кто-то должен обо мне заботиться, и мне очень тяжело с этим смириться.

ВРАЧ: Хуже всего то, что болезнь прогрессирует, так ведь? И вы не в состоянии давать что-то другим.

ПАЦИЕНТКА: Да.

ВРАЧ: Что можно дать другим, когда физическая деятельность невозможна?

ПАЦИЕНТКА: Можно вспоминать их, когда молишься.

ВРАЧ: Что вы и делаете в настоящее время.

ПАЦИЕНТКА: Да.

ВРАЧ: Считаете ли вы, что это помогает каким-то другим пациентам?

ПАЦИЕНТКА: Да, я считаю, что помогает. Надеюсь, что помогает.

ВРАЧ: Какую еще помощь, по-вашему, можем мы оказать? Вот когда умираешь, как это воспринимается? Что это означает для вас?

ПАЦИЕНТКА: Я не боюсь умереть.

ВРАЧ: Не боитесь?

ПАЦИЕНТКА: Не боюсь.

ВРАЧ: И в этом нет ничего плохого?

ПАЦИЕНТКА: Я не имела этого в виду. Конечно, каждому хочется жить как можно дольше.

ВРАЧ: И это естественно.

ПАЦИЕНТКА: Но умирать я не боюсь.

ВРАЧ: Как вы себе это представляете?

СВЯЩЕННИК: Меня это тоже интересует, потому что мы говорим обо всем, только не о настоящих проблемах. Думаете ли вы о том, что будет происходить, если дело дойдет до смерти? Думали ли вы об этом раньше? Вы упомянули о беседах с вашей подругой.

ПАЦИЕНТКА: Да, мы с ней об этом говорили.

СВЯЩЕННИК: Вы не могли бы немного рассказать нам о ваших беседах?