Ведьма - Стругацкие Аркадий и Борис - Страница 5

• Предыдущая
• 5/10
• Следующая

— Простите... Просто я не ожидал... Как-то вы... Зачем же вы через ограду, по грязи...

— Ну а как же? Через парадное к вам ломиться? Ведь супруга ваша пока ничего не знает...

— Нет.

— Вот видите... А вдруг бы я с парадного позвонил и она бы мне открыла? Кто такой, зачем, то-сё, профессор устал, зайдите завтра, по какому вы делу... Это нам ни к чему, ведь я правильно соображаю?

— Да, пожалуй...

— Не «пожалуй», а правильно. Пришлось бы объяснять, да это бы еще ничего, а разговор у нас будет свойства совсем уже деликатного, не для ее ушей, я это вам сразу говорю...

На протяжении этого разговора Максим закрывает окно и отходит к столу, а посредник ставит портфель на пол рядом с ботинками, стаскивает плащ и берет, бросает их на портфель и идет по кабинету, разглядывая полки с книгами.

— Деликатный, деликатный будет разговорчик... — продолжает он. — Я бы даже сказал — шокирующий... Так что пришлось мне через ограду и по грязи... и плащ вот порвал... Что книг-то, книг-то! Все сами написали?

— Нет, — сухо отзывается Максим.

— Ну да, ну да, самому столько в три жизни не написать...

Посредник останавливается и, склонив голову набок, читает заголовок на корешке одной из книг: «Подъем и падение Третьего рейха»... Но уж эта-то наверняка ваша!

— Нет, не моя.

— Ага... Ну правильно. Здесь и фамилия значится — Ширер. Немец, видно... А вот тут «Утро магов»... и еще «Эзо... эзотерические аспекты демонологии»...

— Послушайте, господин посредник...

— Оскар меня зовут, пожалуйста.

— Хорошо. Пусть Оскар. Послушайте, Оскар, может быть, сразу к делу?

— С удовольствием!

Оскар очень живо подходит к столу и садится в кресло для посетителей. Максим тоже садится. Они смотрят друг на друга через стол — один угрюмо и подавленно, другой с сумасшедшим весельем в прозрачных глазах.

— Так вот, — начинает Максим. — Вы звонили мне...

— Никак нет, я вам не звонил. Это вы мне звонили.

Пауза.

— Ну, как угодно, — говорит Максим. — Это не важно. Так или иначе, но мне было дано понять, что у меня есть шанс на исцеление... на излечение. Я слушаю вас.

Оскар усаживается поудобнее, закидывает ногу на ногу. На носке задранной ноги зияет дыра, сквозь которую высовываются два пальца.

— Значит, так, — говорит он. — Имеется ведьма. Ясновидение, приворот и все прочее. Для нас с вами главное, что она целительница. Понимаете? Целительница. Есть у нее такая сила.

— И как же она исцеляет? — криво усмехаясь, осведомляется Максим. — Травки, заговоры?..

— А, в том-то вся и штука! Какие там травки... Она исцеляет через плотскую близость. Грубо говоря... — Оскар понижает голос и мельком оглядывается на дверь. — Грубо говоря, вы переспите с нею, и через недельку-другую от вашего рака следа не останется.

— Ну, знаете... — с отвращением произносит Максим.

— Знаю, знаю, как же...

— Это либо дурная и грубая шутка...

— Либо?

— Либо вы отвратительный шарлатан и негодяй. Сводник.

— Ха!

— Вас надо...

Пауза.

— Имейте в виду, профессор! — веско говорит Оскар. — Это ваш единственный шанс. А ведь жить-то как хорошо!

— Ладно, — устало произносит Максим. — В сущности, вы правы. У меня просто нет иного выхода.

— Во-во. Деньги вы приготовили?

— Да.

— Тысячу?

— Да. Это вам?

— «Зачем мне деньги? Сегодня утром у меня опять шла кровь из горла». Это я цитирую. Джек Лондон. Да, деньги мне. Ей о деньгах вообще говорить не рекомендую. Она порядочная женщина. Давайте.

Максим достает из стола банкноту.

— У меня только банковский билет, — произносит он со значением. — Купюр помельче не оказалось.

— И прекрасно. У меня тоже. Давайте сюда.

Максим отстраняет банкноту от протянутой руки Оскара.

— А собственно, какие у меня гарантии? — произносит он.

— А не нужно вам никаких гарантий, — отвечает Оскар. — Вы сами себе гарантия. Вы отправитесь к ней и будете просить, чтобы она вас спасла. Удастся — вы спасены.

Не удастся...

— Ага, значит, может и не удаться?

— Ну, это вам лучше знать. У вас как с этим делом — всё в порядке?

— С каким делом?

— Ну, с темпераментом... способностями... Вы не импотент, надеюсь?

— Послушайте, Оскар!

— Вот то-то и оно. А вы о гарантиях... Тут другое главное. А впрочем, для вас это, может быть, и не главное. В общем, как я вам уже сказал, кажется, она — исключительно порядочная женщина. Странная, удивительная, но очень тонкая и чуткая женщина. Кого попало она к себе в постель не пустит, уж будьте уверены. Так что это уже от вас самого зависит. Поняли?

— Понял.

— Тогда давайте сюда деньги, что вы дурака валяете?

Максим протягивает банкноту. Оскар разглядывает ее на свет, затем достает из кармана крошечные маникюрные ножницы и разрезает банкноту пополам. Одну половину прячет за пазуху, другую протягивает обратно Максиму.

— Возьмите. Отдадите, когда и если исцелитесь.

Максим молча берет половинку и вертит в пальцах, не спуская глаз с Оскара.

— Вот так, — говорит Оскар удовлетворенно. — С этим, значит, у нас все в порядке. Адрес такой: улица Сапожников, дом шестнадцать, квартира двадцать три. Зовут ее Марта. Марта... впрочем, фамилия ее вам не нужна. Завтра после девяти вечера. Еще раз предупреждаю: будьте предельно... как это... кавалерственны, что ли. Она хоть и портниха, но ведьма, а значит — дама.

У меня всё.

Он встает и идет к своим вещам, надевает плащ и напяливает на голову берет. Задумчиво глядит на мокрые ботинки, затем в окно.

— Хм... Знаете что, профессор, выпустите-ка вы меня через парадное, не бойтесь, я не наслежу...

Он берет свои промокшие ботинки и портфель и на цыпочках, балансируя руками, направляется к двери кабинета. Максим молча следует за ним.

Поздний вечер. Чистенькая, опрятная комната Марты. Марта готовится ко сну — расстилает постель. Видно, что она только что из душа: она в халатике и шлепанцах на босу ногу, лицо разрумянилось, на голове — огромный тюрбан из махрового полотенца. Покончив с постелью, она ставит на стол зеркало и баночки с кремами, садится и едва лишь принимается за свое лицо, как в прихожей раздается звонок. Она встает и выходит в прихожую.

• Предыдущая
• 5/10
• Следующая