Цезарь Каскабель - Верн Жюль Габриэль - Страница 31

• Предыдущая
• 31/60
• Следующая

Рассчитали, что теперь этот островок находится не дальше двух километров к западу, и, если хорошенько приналечь, то можно в час достигнуть берега.

К несчастью, быстро темнело, и приходилось двигаться вперед почти в темноте. Кто мог сказать, на верной ли они дороге? Как это проверить?

В эту минуту обе собаки громко залаяли. Что они почуяли? Не было ли где-нибудь поблизости эскимосов или чукчей? Они помогли бы добраться до острова, или, по крайней мере, точно указали, где он находится.

В то же время открылось одно из окошек повозки, и послышался голос Корнелии, которая спрашивала, почему лают Ваграм и Маренго.

Ей отвечали, что еще ничего не известно, но что, во всяком случае, беспокоиться нечего.

— Не выйти ли нам? — спросила она.

— Нет, нет, Корнелия! — отвечал Каскабель. — Вам там хорошо, и выходить не надо.

— А если собаки почуяли какое-нибудь животное?.. Медведя, например?..

— Ну так что же? Держи ружья наготове! А главное — не выходи!

— Затворите окно, госпожа Каскабель, — обратился к ней Сергей Васильевич. — Времени терять нельзя, мы трогаемся дальше.

Повозка, остановившаяся было при лае собак, вновь начала свое тяжелое путешествие.

Около получаса «Красотка» двигалась немного быстрее, так как поверхность льда стала менее шероховата. Уставшие лошади с опущенными головами напрягались изо всех сил. Но видно было, что это последнее усилие. Еще немного — и они свалятся.

Свет чуть брезжил. Казалось, что он исходит скорее снизу, от льда и снега, чем сверху.

А собаки все не переставали лаять. То забегая вперед, то возвращаясь к хозяевам, они точно говорили, что впереди что-то есть.

— Что-нибудь да есть там, — заметил Каскабель.

— Там островок Диомида! — воскликнул Жан, протягивая руку к группе скал, видневшихся в нескольких стах шагах к западу.

Жан не ошибался. Там виднелись темные точки, которые заметно выделялись на снегу.

— Очевидно, это островок, — сказал Сергей Васильевич.

— Мне кажется, что эти точки передвигаются с места на место! — вскричал Каскабель.

— Передвигаются?..

— Да!

— Вероятно, это тюлени, которые забрались на островок…

— Их там несколько тысяч…

— Как? Несколько тысяч тюленей? — удивился Каскабель.

— Ах, хозяин! — вскричал Гвоздик. — Вот было бы счастье, если бы мы могли поймать хоть одного и показывать его на ярмарках!

— И научить его говорить «папа», — прибавил Сандр.

Это был крик сердца юного акробата.

Наконец-то «Красотка» была на твердой почве, и нечего было бояться каждую минуту, что лед провалится. Можно представить себе, как все были счастливы.

Было уже совсем темно. Отъехав немного внутрь островка, расположились лагерем. Сначала позаботились о животных, а потом уже и о себе.

Было не холодно. Ртуть в термометре показывала лишь четыре градуса ниже нуля. Но беспокоиться теперь было нечего. Здесь можно будет обождать, пока сильные морозы не укрепят окончательно лед.

Ввиду темноты Сергей Васильевич отложил до другого дня исследование острова. Первым долгом позаботились о том, чтобы возможно лучше устроить и накормить лошадей, которые положительно выбились из сил. А когда был готов ужин, то все торопились поскорее окончить его, чтобы растянуться на постели и отдохнуть от тяжелого дня.

Скоро обитатели «Красотки» спали крепким сном. На этот раз Корнелии не снилось, что она проваливается в бездну вместе со своим передвижным домом.

На другой день, 24 октября, едва забрезжил свет, Сергей Васильевич, Цезарь Каскабель, Жан и Сандр отправились на осмотр острова.

Прежде всего их поразило невероятное количество котиков.

В этой части Берингова моря, под пятидесятым градусом северной широты, животные эти встречаются иногда огромными стадами.

Вглядевшись в карту, невольно удивляешься сходству в очертаниях между двумя берегами, американским и азиатским. Это один и тот же ясно очерченный профиль: земля Принца Уэльского соответствует Чукотскому полуострову, бухта Нортона — Анадырской губе, конец полуострова Аляски загибается вроде полуострова Камчатки, и все это точно замкнуто цепью Алеутских островов. Но из этого все-таки не следует заключать, что Америка отделилась от Азии вследствие какого-либо переворота в доисторическую эпоху и что таким путем образовался Берингов пролив.[44]

В этих водах много островов: св. Лаврентия, Нунивак — возле американского берега, Карагинский — возле азиатского; недалеко от полуострова Камчатки — остров Беринга, возле него небольшой островок Медный и вблизи берегов Аляски — острова Прибылова. Даже количеством и расположением островов берега Азии и Америки сходны между собою в этих местах.

На островах Беринга и Прибылова водятся в громадном количестве тюлени. Когда-то их здесь насчитывали миллионы, сюда съезжалась масса охотников на тюленей и морских котиков, и этих животных истребляли в таком невероятном количестве, что теперь их стало гораздо меньше.

Что касается нерпы, то ее разновидности — морские львы, морские медведи и т. п. — водятся в таком огромном количестве, что вряд ли эта порода когда-либо исчезнет. А между тем ее беспощадно истребляют.

По сделанному подсчету, с 1867 по 1880 год только на одном Беринговом острове было убито 398 992 нерпухи. На островах Прибылова за сто лет убито 3 500 000. И ежегодно рыбаки Аляски добывают их не меньше 100 000.

А сколько их остается еще на других островах Берингова моря! Это могли предполагать Сергей Васильевич и его компаньоны, судя по тому, что они встретили на островке Диомида. Тюлени покрывали весь берег острова, так что не было видно снега.

Но если путешественники смотрели с удивлением на тюленей, то и эти последние, в свою очередь, с любопытством смотрели на пришельцев. Животные заметно беспокоились, но бежать, по-видимому, не собирались. Некоторые из них испускали крики, похожие на мычание, и приподнимались на ластах.

Само собой разумеется, что ни Сергей Васильевич, ни Жан не собирались охотиться на этих животных, а между тем эти млекопитающие представляли собою целое состояние. Сколько котикового меха можно было здесь добыть! Но Сергей Васильевич советовал всем быть как можно осторожнее, так как животных было слишком много, и они могли наброситься на «Красотку».

Но не было ли это скопление тюленей на острове указанием, на которое следовало обратить внимание? Почему они забрались на этот скалистый остров?

По этому поводу Сергей Васильевич, Цезарь Каскабель и Жан много спорили. Наконец они все втроем отправились на осмотр центральной части острова, предоставив женщинам хозяйничать и поручив Гвоздику и Сандру присмотр за лошадьми.

— Друзья мои, — начал Сергей Васильевич, — надо узнать, не лучше ли будет нам уехать отсюда, как только отдохнут лошади…

— Месье Серж, — отвечал Каскабель, — я думаю, что нам нечего здесь задерживаться и изображать собою Робинзонов… По правде сказать, мне страшно хочется почувствовать под ногами сибирскую почву.

— Твое желание понятно, отец, — сказал Жан, — но мы не можем рисковать, как уже мы это сделали, пустившись сейчас через пролив. Что с нами было бы без этого островка? Ведь до Нуманы еще около сорока километров…

— Да, но если мы хорошенько поможем лошадям, то это расстояние сможем покрыть в два-три перехода…

— Это было бы очень тяжело, если бы даже лед был достаточно плотен, — отвечал Жан.

— Мне кажется, что Жан прав, — заметил Сергей Васильевич. — Вполне попятно, что всем нам хочется поскорее переправиться через пролив, но так как погода изменилась, я думаю, что мы поступим лучше, если переждем немного здесь. Мы выехали из порта Кларенс слишком рано. Если мы уедем слишком рано и с острова Диомида, это может кончиться плохо. Теперь вполне ясно, что пролив не весь покрыт прочным льдом.

— Поэтому и слышны были потрескивания, — прибавил Жан. — Очевидно, это происходило оттого, что лед недостаточно окреп.

• Предыдущая
• 31/60
• Следующая