Библия Раджниша. Том 3. Книга 2 - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 61

23 января 1985 года

Бхагаван,

Вы добрались до завтрака. Чтобы закончить наши религиозные исторические записи, не могли бы вы рассказать нам о своем завтраке, а именно - что следует за соком?

За соком ничего не следует. Пророки Упанишад описывают абсолютную реальность как «сок» — raso vai saha. Это единственное определение, которое подходит к тому, что я называю - божественность.

Raso vai saha означает - «не что иное, как сок»: не человек, не личность, а всего лишь вкус, вкусовое ощущение.

Поэтому, если вы спрашиваете меня о чем-то, что следует после сока, то мне очень трудно ответить вам, так как сок - это последнее, это наивысшее и за ним ничего больше быть не может. Поскольку речь идет о моем завтраке, когда я пью только сок, я могу сказать, что после сока я себе ничего больше не позволяю.

Вам надо будет постараться понять это. Во-первых, вот то, что требуется для ваших религиозных и исторических записей: после сока - и обратите внимание: слово «после» совсем не означает «дополнительно», «сверх чего-то» - имеет просто хронологическое значение, временное значение, но не значение «потом»...

После сока я слушаю песни, стихи, музыку, которые я слушаю вот уже почти тридцать лет. Те, кто живет со мной, всегда удивляются...

Когда я был студентом, я слушал те же песни, что и сейчас - вот что удивляет моих друзей. У меня есть старый граммофон и хорошая коллекция пластинок. Когда я начинал проигрывать свои пластинки, мои друзья, как правило, выходили из своих комнат, расположенных с двух сторон, и им ничего не оставалось, как слушать.

Они пожаловались президенту университета. Меня позвали для объяснений, и я сказал: «У слуха два измерения. Одно -горизонтальное. Вы слышите песню; если она новая, вам становится интересно, потому что вы не знаете, что будет дальше, какой оборот она примет. Но если вы ее уже слышали когда-нибудь, тогда она теряет свое горизонтальное измерение. Горизонтально - нет никакого волнения: вы знаете довольно хорошо, что будет дальше. А когда вы это уже знаете, как же вы можете волноваться?

Это горизонтальное значение связано с тем, что вы переживаете впервые. Но я открыл, что существует также вертикальное значение - для всего в жизни. Песни, музыка, которые я слышал тридцать лет и продолжаю слушать сейчас, теперь не имеют для меня никакого горизонтального измерения. Я знаю каждый закоулок, каждый нюанс, когда речь идет о горизонтальных измерениях, они становятся незначительными, не имеющими почти никакого отношения к делу. И когда я слышу их, происходят странные вещи: я почти засыпаю, но продолжаю слышать. В таком состоянии слова, которые я слышал тысячи раз, больше не имеют значения, но начинают открывать что-то более глубокое, чем простые слова.

Песня не в словах: это что-то вокруг этих слов, между словами, между строк, но никогда не в самом слове. Если это подлинная поэзия, то тогда будет какая-то глубина, где слова пропадают: вы углубляетесь в само значение, чистое значение. Это больше звук и тишина. Слово оставлено далеко позади, слово становится почти призрачным.

На Востоке это было обнаружено давным-давно. В Англии у вас есть одно слово для чтения — изучать. Для слова «чтение» на санскрите имеется два слова - adhyayan, - что означает «изучать», и path - слово, которое считается непереводимым. «Path» означает неоднократное чтение чего-то не для того, чтобы понять это «что-то» с лингвистической точки зрения, это вы можете понять, когда вы читаете один раз или два, вам не нужно читать это. много раз. И если вы не можете понять то, что вы читаете пять-десять раз, тогда вы не сможете понять это, читая много тысяч раз.

Вы по-прежнему будете самим собой.

Нет, не это является целью многоразового чтения. Цель — найти ответ на вопрос, как идти дальше слова. Единственный способ - повторять слова так много раз, что они теряют абсолютно всякое значение и становятся несущественными.

И когда оно потеряет свое значение, только тогда открывается вертикальное измерение: вы начинаете падать в глубину.

Но это возможно только с подлинной поэзией или подлинной музыкой, а не с обычной поэзией или обычной музыкой, которые создаются обычным умом. Это всего лишь игра со словами: передавать нечего. У человека нет опыта, нет «сока» для исполнения этих слов так, чтобы они смогли стать носителями послания. Он знает, как вызвать определенный ритм в словах, он сочиняет песню. Это сочинение. Это не творение.

Но когда песня уже создана, это означает, что онане создана умом, а вытекает из определенного ритма. Это слова, так как слова могут достигать других - чистый сок не передается. Это как если бы вы написали любовное письмо, привязали его к камню и бросили этот камень через окно женщине, которую вы любите.

Ваше письмо нельзя бросать: оно не долетит до окна, оно такое легкое, но камень тяжелый. Камень - это не послание. Послание находится на этом маленьком кусочке бумаги, который к нему прикреплен, привязан бечевкой к тяжелому камню. Но если вы влюбитесь в глупую женщину, что наиболее вероятно, женщина может выбросить письмо назад. Какое может иметь значение - этот кусочек бумажки? И она может подумать, что камень, более тяжелая часть, должно быть, и есть это послание. Это и происходит с песнями, музыкой и поэзией - вы продолжаете держать и собирать камни, вы продолжаете выбрасывать письма.

Итак, после своего завтрака в течение двух или трех часов я слушаю свои выбранные песни. Вероятно, я знаю их лучше, чем людей, которые написали их, и людей, которые поют их. Я гораздо больше знаком с ними, потому что я слышал их тысячи раз. Каждый день я опускаюсь на новую глубину. Это состояние почти глубокой тишины, и благодаря тишине мое тело расслабляется и погружается в сон, но я не сплю. С телом связаны слова, а со мной связано их значение. Но это тоже является еще одним жизненным опытом «сока».

Иногда, очень редко, я слушаю инструментальную музыку. Многие спрашивали меня: «Если вас не интересуют слова, то, вероятно, инструментальная музыка должна вам больше нравиться?» Но это не так. Инструментальная музыка прекрасна, но так как она не имеет слов, она не имеет и размерности. Слова придают песне горизонтальное измерение, что делает возможным погружаться вертикально. Инструментальная музыка проста. Она горизонтальна, но так как нет слов, тот момент, когда вы попадаете в горизонтальное измерение, вы оказываетесь в пустыне без оазиса. Это прекрасно.

Песни прекрасны только тогда, когда вы входите в вертикальное измерение, но это возможно только при создании прямой противоположности. Слово является прямой противоположностью тишины. Если нет слов, вы не сможете создать и тишины. Инструментальная музыка - это звук, тишины нет. Это звук, организованный гармонично, но он не может иметь полярность, противоположную слову и его отсутствию.

Итак, после завтрака я наслаждаюсь тем, что можно опять назвать словом «сок», но это нечто нематериальное... Как если бы у вас были какие-то вкусовые ощущения без еды. Этому нет физического соответствия — просто вкусовые ощущения без чего-либо вкусного на ваших вкусовых бугорках.

В одиннадцать часов я завтракаю второй раз. Вивек все еще не может поверить, что я возбужден, но что делать? Верите вы или нет, я все-таки возбужден. Я сам не могу в это поверить. Поэтому я могу понять, что никто не сможет поверить в это, если я сам не могу поверить в это. Я точно знаю, что она собирается мне принести - все предсказуемо: три небольших порции овощей, отварных, без соли, без специй.

Они стали настоящими знатоками по приготовлению безвкусной еды. Вы не можете победить их в этом. И, конечно, они, вероятно, удивляются: они продолжают давать мне эту безвкусную пищу, а я никогда не жалуюсь. Я всегда ее одобряю, так как она дает мне возможность, о которой они не знают. Когда вы едите вкусную пищу со специями и всякими разными добавками для того, чтобы сделать еду более вкусной, ароматной, вы теряете что-то, чего вы не знаете. Вы разрушаете свои вкусовые бугорки. Они не предназначены для таких сильных ощущений; они очень маленькие, очень нежные.