Не вся трава зеленая - Гарднер Эрл Стенли - Страница 3

• Предыдущая
• 3/34
• Следующая

Я послал ей успокаивающую улыбку и сказал:

— Хочу попасть в 43-ю квартиру. — С этими словами я поднял руку и снова постучал.

— Вы издатель Колберна Хейла? — спросила она.

Я повернулся и испытующе посмотрел на нее:

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что Кол ждет своего издателя.

— Понятно, — ответил я.

— Вы не ответили на мой вопрос, — заметила она.

— А я должен отвечать? — спросил я.

— Думаю, да.

— Почему бы вам не спросить мистера Хейла, когда он вернется?

— Потому что я не думаю, что он вернется. Но может быть, я окажусь вам полезной?

— Может быть.

Тогда объясните, что происходит? — попросила она.

Я поднял брови.

— Разве что-то происходит?

— Вы сами знаете. Среди ночи приходят какие-то люди, шарят по шкафам, уносят коробки с вещами…

— В котором часу это было?

— Примерно в час ночи.

— Вы их видели? — спросил я.

— Меня все это жутко раздражало, — сказала она, — я не могла уснуть из-за их топота. Когда мое терпение лопнуло, я встала, набросила халат, открыла дверь, но уже никого не застала.

— Вы не посмотрели на часы?

— Была половина второго.

— Сколько было людей?

— Мне кажется, двое.

— Колберн Хейл с другом?

— Я не разобрала, о чем они говорят. Но голоса Кола я не слышала. По-видимому, это были чужие люди. А теперь я вас снова спрашиваю: вы издатель Кола?

— Нет, я не издатель, — ответил я. — Но мне нужно поговорить с Хейлом, прежде чем тот поговорит с издателем.

— Тогда вы литературный агент? — спросила она.

— Не совсем так, но я не могу вам больше ничего сказать, кроме того, что мне хотелось бы поговорить с Хейлом до его разговора с издателем.

— Наверно, вы хотите предложить ему контракт на сценарий для фильма, — предположила она.

Я пожал плечами, как бы предлагая прекратить догадки, и сказал:

— Это вы так думаете.

Она посмотрела на меня и сказала:

— Не заглянете ли ко мне на минуту?

Я посмотрел на дверь в квартиру Хейла, выражая всем видом сомнение.

— Полагаю, его нет дома, — сказал я. — Вы не в курсе, когда он вернется?

— Мне кажется, он уехал и уже не вернется.

— Не заплатив за квартиру?

— Как мне известно, он платит вперед по двадцатое число. Здесь нельзя задерживать квартирную плату. В любом случае вы или платите деньги, или съезжаете.

— Очень жесткие правила, да? — спросил я.

— Очень.

Я вошел следом за ней в квартиру. Она была обставлена более претенциозно, чем та, что находилась по соседству. Нишу с приставной кроватью закрывали двери. В комнате также стоял довольно ветхий письменный стол с пишущей машинкой. По столу были рассыпаны листки рукописи.

— Вы писательница? — спросил я.

Она указала на стул с прямой спинкой.

— Пожалуйста, садитесь, — пригласила она. — Я действительно писательница, если вы издатель… в общем, мне хотелось бы поговорить с вами.

— Откровенно говоря, — ответил я, — я не издатель.

И даже не знаю, смогу ли вам помочь. Что вы пишете?

— Я пишу роман, — сказала она, — и, думаю, эта вещь мне удастся.

— Много уже написали?

— Чуть больше половины.

— Интересные характеры? — спросил я.

— Во всяком случае, твердые.

— Конфликт героев?

— Уж этого достаточно. Очень острый сюжет. Перед героями встают проблемы, требующие решений, и читатель будет заинтригован, пытаясь угадать, какими окажутся эти решения.

— Все это очень занимательно, — сказал я. — Вы хорошо знаете Колберна Хейла?

— Довольно хорошо, если учесть, что он пробыл здесь всего пять или шесть недель.

— Почему вы решили, что я издатель?

— Я знала, что он ждал встречи с издателем и все последнее время был сосредоточен на романе. Он печатал одним пальцем, но довольно бегло.

— Вы не в курсе, о чем его роман?

— Нет, мы решили, что не будем рассказывать друг другу сюжеты наших произведений. Кроме того, у меня принцип — я никогда никому не рассказываю подробности сюжета. Это плохая примета.

Я понимающе кивнул.

— Вы с Хейлом были друзьями? — спросил я.

— Скорее просто соседями, — ответила женщина. — У него была подруга.

— В самом деле? — спросил я.

— Ее зовут Нэннси Бивер, — сказала она. — Я собираюсь навестить ее сегодня и попробую узнать, не известно ли ей что-нибудь. Видите ли, у нас здесь нет телефонов.

— Она живет неподалеку? — продолжал я выспрашивать.

— В доме 830, — объяснила она. — Это чуть дальше вверх по улице. У нее квартира 62-Б. Я надеюсь…

Я очень надеюсь, что она в курсе.

— А почему же ей не быть в курсе?

— Вы же знаете, каковы они — мужчины, — неожиданно сказала она.

— Каковы? — спросил я.

Она вдруг вспыхнула и сказала с горечью:

— Им нравится пофлиртовать, а когда дело коснется обязательств, они тут же бросаются в кусты. Сначала подавляют вас своим натиском, а потом исчезают, и их не найти.

— Вы думаете, Колберн Хейл был таким же?

— Я думаю, все мужчины одинаковы.

— Включая издателей?

Ее жесткость в некоторой степени смягчилась, и она оглядела меня с головы до ног.

— Если вы издатель, — сказала она, — вы другой.

А мне почему-то кажется, что вы издатель, несмотря на то, что это отрицаете.

— Хотел бы я быть издателем, — вздохнул я.

— Спонсором?

Я покачал головой.

— Нет, не им.

— Но вы так и не представились.

— Вы тоже.

— Меня зовут Мардж Фалтон, — сказала она.

— Я — Дональд Лэм, — сказал я. — Я еще зайду попозже, чтобы узнать, не вернулся ли Колберн Хейл.

Если он вдруг возвратится и вы, допустим, увидитесь с ним, передайте, что Дональду Лэму необходимо с ним встретиться.

— А что мне сказать ему о причине вашего визита?

Несколько секунд я колебался, не зная, говорить ли ей. Затем произнес:

— Мне кажется, будет лучше, если я сам все ему скажу. Не хочу показаться невежливым, но, думаю, так будет лучше.

Я встал и направился к двери.

— Большое спасибо, мисс Фалтон. Вы очень мне помогли.

— Я увижу вас снова?

— Возможно, — ответил я.

— Мне кажется, у меня получается милый роман, — сказала она.

— Могу держать пари, что так оно и есть, — сказал я на прощанье.

Она стояла в дверях, наблюдая, как я спускаюсь по лестнице.

На всякий случай я всегда вожу с собой пишущую машинку. Эту не очень новую машинку в футляре я прихватил с собой перед тем, как подняться по лестнице дома 830 на Биллинджер-стрит. Квартира 62-Б находилась на третьем этаже. Я тихонько постучал в дверь, но мне не открыли. Я взялся за шарообразную ручку и попытался повернуть ее. Дверь была заперта.

Я отошел от двери и постучал в квартиру 61-Б.

Женщина, что открыла дверь, была крашеной блондинкой с мешками под глазами, но стройная фигура с тонкой талией делала ее довольно привлекательной. Она была в брюках и кофточке, и, по всей видимости, мой визит пришелся явно некстати: выражение ее лица говорило о том, что она ждала кого-то другого.

— Простите, мэм, но мне срочно нужны деньги, — начал я. — У меня есть пишущая машинка…

В глазах женщины появился живой интерес.

— Сколько вы хотите за нее? — спросила она.

— Меня зовут Дональд Лэм, — представился я. — Я писатель. Мне нужны деньги. Опробуйте машинку и сами назначьте цену. Я в отчаянном положении.

Если все сладится — машинка ваша.

Она сказала:

— У меня уже есть пишущая машинка.

— Но не такая, как эта, — сказал я. — Она очень удобная и отлично отрегулирована. Работать на ней — сплошное удовольствие.

Я видел, что мое предложение ее заинтересовало.

— Напечатайте что-нибудь на ней, — продолжал я, — вы сразу заметите разницу. Ни один издатель не останется равнодушным к такой рукописи.

— Как вы узнали, что я пишу? — спросила женщина.

— Идя по коридору, я услышал стук пишущей машинки.

— Кто вас направил ко мне?

• Предыдущая
• 3/34
• Следующая