Летучие мыши появляются в сумерках - Гарднер Эрл Стенли - Страница 32

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая

– Продолжайте, – сказала Берта. – Не обращайте на меня внимания. Я и так потеряла уйму времени.

– Затем, – продолжал Селлерс, – мне неожиданно пришло в голову, что я был излишне доверчив с вами. Когда я находился в вашей конторе, вам позвонили, предложив оплату за ваш счет.

– Что же здесь странного? Разве вам никогда не звонили таким образом откуда-нибудь издалека?

– Все дело в том, что вы, миссис Кул, не сразу приняли вызов, а только после того, как узнали, кто заказывал этот разговор, и тогда я вспомнил ваши странные слова, когда мы вновь заговорили о Кослинге. Вы сказали, что сообщили все, что знали в тот момент. Признаюсь, миссис Кул, я только после обеда осознал значение этих слов. Я не стал делиться своими соображениями с моими подчиненными на случай, если я окажусь не прав, и решил проверить все сам. Если Больмэн вернулся за чем-то сюда, а вы, встретившись с Кослингом, умудрились выяснить, что искал Больмэн, тогда вы тоже могли отправиться в дом на поиски. Моя версия, мне кажется, интересна.

– Я ничего не взяла из этого дома, – возразила Берта.

– Это мы, конечно, обязательно проверим. Как мне ни хочется этого делать, но вам, миссис Кул, придется пройти со мной в машину и заехать в полицейский участок, где надзирательница сможет обыскать вас. Если она ничего не обнаружит, дело, разумеется, изменится коренным образом. Если же вы что-нибудь взяли, вам будет предъявлено обвинение в ограблении. В этом случае вас, как лицо, обвиняемое в подобном правонарушении, придется задержать. Нам придется задержать вас по крайней мере до тех пор, пока мы не получим полное и искреннее объяснение ваших действий.

– Вы не можете так поступить со мной. Вы не можете...

– Конечно, могу, – спокойно возразил Селлерс. – Я уже делаю это. Если вы ничего не украли, я не смогу обвинить вас в ограблении; в том случае, разумеется, если я не докажу противного, то есть что вы вошли в дом именно с такой целью. Думаю, что вы ознакомились с законом, прежде чем предпринимать такие шаги.

– Нет.

– Это, конечно, еще одно утверждение, которое неплохо бы проверить, хотя я не представляю, как это можно было бы сделать. Но в любом случае, миссис Кул, я заключаю вас под арест, и, как юрист, вы знаете, что воспрепятствовать мне вы не можете, так как подобные действия могут также рассматриваться как нарушение закона.

Берта обдумала это заявление, взглянула внимательно на Селлерса и поняла, что он не склонен шутить.

– Ладно, вы выиграли.

– Мы оставим ваш автомобиль прямо там, где он находится. Мне не хочется предоставить вам возможность что-нибудь припрятать, и поскольку «Голубые колокола Шотландии» ясно показали, что вы заглядывали в шкатулку, совершенно очевидно, что предмет, который вы взяли оттуда, маленький; мне не хотелось бы, чтобы он исчез. Поэтому, если вы, миссис Кул, не возражаете, мы пройдем сначала в комнату, чтобы взять музыкальную шкатулку с собой, а затем отправимся в полицейский участок.

– Хорошо, идемте, – сказал Берта. – Грабьте! Злорадствуйте!

– Вовсе никакого злорадства, миссис Кул, простая формальность. Теперь идите впереди меня так, чтобы я видел ваши руки. У вашего фонарика довольно слабый свет. Я думаю, нам лучше воспользоваться моим.

Фонарь Селлерса ярко осветил путь в комнату маленького незаметного дома.

Надзирательница подвела Берту Кул к личному кабинету сержанта Селлерса и постучала в дверь.

Сквозь дверь ясно доносились звуки «Голубых колоколов Шотландии».

– Входите, – пригласил Селлерс.

Надзирательница открыла дверь.

– Сюда, милашка, – обратилась она к Берте.

Берта задержалась в дверях, развернулась и посмотрела на нее: две рослые, сильные женщины непримиримо смотрели друг другу в глаза.

– Хорошо, милашка, – ответила Берта ей в тон.

– Что вы обнаружили? – спросил Селлерс.

– Ничего, – объявила надзирательница.

Сержант Селлерс вопросительно поднял бровь.

– Так-так! Неужели вы хотите убедить меня, миссис Кул, что решили просто прогуляться?

– Вы забыли о Фредди, – заметила Берта. – У вас есть сигареты? Ваша девица мои не вернула.

– О, прошу прощения. Я совсем забыла про них, – возразила надзирательница. – Я положила их...

– Все нормально. Оставьте их себе.

Надзирательница поймала взгляд Селлерса.

– Вам следовало бы напомнить мне о них, миссис Кул, – сказала она Берте.

– Никак не ожидала, что это возымеет какое-либо действие, – запротестовала Берта. – Я думала, что это привилегия, которой пользуются служащие вашей конторы, как, например, полицейский считает просто своим правом прихватить пару яблок с прилавка.

– Вы свободны, миссис Белл, – объявил Селлерс.

Надзирательница еще раз взглянула на Берту и тихо удалилась.

– Садитесь, – предложил Селлерс Берте. – Вы хотели сигарету? Пожалуйста.

Он открыл новую пачку сигарет и протянул ее Берте. Сам он достал из кармана жилета сигару, отрезал кончик, засунул в рот, но некоторое время не прикуривал ее.

– Есть какая-то связь с этой музыкальной шкатулкой, – объявил он.

– Неужели?

– Вы открыли ее крышку, закрыли и тотчас же вышли. У вас ничего не нашли. Может быть, тогда вы что-нибудь положили в нее?

Селлерс вытащил из ящика стола лупу и принялся пристально рассматривать с ее помощью внутренность шкатулки. Ничего не обнаружив, он столь же основательно осмотрел ее снаружи. Его внимание привлек портрет.

– Кто это?

– Где?

– Чей это портрет? Случайно не пропавшая ли наследница?

Берта, чувствуя моральное удовлетворение от того, что ей удалось утереть нос надзирательнице, расслабилась, откинулась на спинку стула и рассмеялась.

– Почему вы засмеялись?

– Я подумала об этой красавице прошлого века, которая носила корсеты и упала бы в обморок при одном упоминании о соленом юморе. И вы полагаете, что я проделала весь путь от...

– Так-так, – заинтересовался Селлерс. – Уже любопытно. Весь путь... откуда, миссис Кул?

Берта крепко сжала губы.

– Почти проговорились, не так ли?

Берта, сознавая, что он прав, пыталась выйти из создавшегося положения.

– Весь путь от Риверсайда, – ответила она, затягиваясь сигаретой.

Сержант Селлерс взглянул на настенные часы:

– Десять минут второго. Довольно поздно, но... дело не терпит отлагательства.

Он посмотрел надпись на музыкальной шкатулке, затем сверился с телефонным справочником, взял телефонную трубку и попросил:

– Соедините меня с городом. – Потом он набрал номер.

Спустя некоторое время Селлерс заговорил:

– Мне очень жаль, что я побеспокоил вас в такой поздний час. С вами говорит сержант Селлерс из полицейского участка. Дело в том, что я расследую убийство. Это Дж. Стельмэн? Да? Не можете ли вы припомнить музыкальную шкатулку старинной работы, на внешней стороне которой имеется пейзаж старинной работы, мелодия «Голубые колокола Шотландии» и... Да, вы помните? Как ее имя? Жозефина Делл?

Несколько минут Селлерс молчал, слушая своего абонента, потом сказал:

– Если я правильно вас понял, Жозефина Делл пришла к вам месяц назад, увидела шкатулку и попросила отложить ее на три месяца, дав залог. Потом она позвонила вам в прошлую среду и сказала, что хочет выкупить шкатулку, деньги пришлет по телеграфу. Она попросила вас отнести шкатулку слепому, не говоря о том, кто посылает ее; просто подарок от друга.

Селлерс опять помолчал, потом продолжал:

– Хорошо. Еще один вопрос. Откуда была прислана телеграмма? Редлэндс? Вы не знаете, где она живет? А, понимаю, живет в Лос-Анджелесе, в Редлэндсе, вы полагаете, проездом? Вы считаете, что она не находится в родственных отношениях со слепым? Видели ее только однажды? Знаете, где она работает? Так. Хорошо, спасибо. Я не позвонил бы вам в такое время, если бы дело не было срочным. Уверяю вас, что вы нам очень помогли. Да, меня зовут Селлерс. Я обязательно загляну к вам, чтобы лично поблагодарить вас. Если вспомните что– нибудь еще, позвоните мне. Хорошо, спасибо. До свидания. – Селлерс повесил трубку, повернулся к Берте и взглянул на нее так, словно видел впервые. – Я был находчив, не правда ли?

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая