Письмо звездному мальчику - Антонова Анна Евгеньевна - Страница 23

• Предыдущая
• 23/24
• Следующая

Алексей с удовлетворением выслушал меня, а потом сказал:

– Кстати, меня поставили в распределение ролей «Недоросля» – не скажу, на кого. Я сразу позвонил режиссеру и попросил заменить.

– Они хотят поставить «Недоросля»? – удивилась я.

Мы проходили сие великое произведение в пятом или шестом классе, и я решительно не могла представить, кого там мог бы сыграть Шмаров.

– Скажите, на кого, – попросила я.

Он качнул головой, и тогда я задала другой вопрос:

– Почему вы отказались? Ведь премьера же…

Он внимательно посмотрел на меня:

– А разве стоит заниматься этой профессией только ради того, чтобы просто выходить на сцену?

Я не нашлась, что ответить, а он продолжал:

– Этот театр вообще очень быстро меняется. Сейчас все не так, как раньше… – Он что-то задумчиво почертил пальцем по многострадальной крыше. – Я, когда только сюда пришел после института, играл в спектакле «Пять углов». Не видели?

– Нет, – смутилась я. – Я всего три месяца назад первый раз в этот театр пришла!

Хлопнула входная дверь. Он обернулся, и я поняла, что пора прощаться.

– Спасибо вам… – начала я.

– С началом лета вас, – улыбнулся Алексей. – И с днем защиты детей.

– Спасибо, вас тоже, – машинально ответила я и протянула ему руку.

Он замешкался, взглянул на свою ладонь и осторожно сжал мою пальцами.

– Грязная… – смущенно пробормотал он, а потом засмеялся и сказал: – Счастливо вам.

– Ну, что? – теребила меня Катя, когда мы вышли на улицу. – Что он тебе сказал?

Я и рада была бы ответить, но мысли мои заплетались, и я ничего не могла вспомнить.

– Сказал, что обещал подвезти Светлову с Полонской, – наконец вспомнила я.

– Ничего себе, – удивилась она. – Я и не знала, что он, оказывается, старушек развозит!

– Он, оказывается, даже лучше, чем я себе представляла, – пробормотала я.

Лучшая подруга была в ярости – конечно, глупо было надеяться, что она простит мне такое предательство.

– Ты… без меня… – у Юльки даже не находилось слов, чтобы выразить все свое возмущение. – Вот я тебя удержала, когда ты от Теркина смыться хотела! А ты…

– Лучше бы не удерживала, – фыркнула я. – Я и не рвалась с ним беседовать!

– Понятно, ты рвалась беседовать кое с кем другим! – не осталась в долгу она.

– Да не рвалась я, – уже в который раз объяснила я. – Я вообще не хотела, это все Катя…

– Ладно, в театре Катя, – кивнула она. – Но из школы ты смылась совершенно самостоятельно!

– Юль, это наваждение какое-то было, – оправдывалась я. – Я вообще не соображала, что делаю! Меня как будто что-то вело, понимаешь?

– Вечно тебя что-то ведет, – пробурчала она. – Отличная отмазка!

– Нет, ну правда! Со мной такое бывает – делаю что-то на автомате и только потом до меня доходит… И, как ни странно, обычно оказывается, что я все сделала правильно, так и надо было!

– Ага, – снова насупилась Юлька. – Значит, бросить меня на экзамене и одной смыться в театр – это, по-твоему, хорошо и правильно? А ты в курсе, дорогая подружка, что я этого «Звездного мальчика» вообще не видела?

– Ты не видела «Звездного мальчика»? – ахнула я. – Да быть не может! Как же…

Медленно, но очевидно до меня доходило страшное – Юлька и правда не видела «Звездного мальчика»! Первый раз она не смогла пойти, потом мы ходили только на «Королеву Марго», и вот сегодня я самым подлым образом бросила ее и опять пошла смотреть сказку одна! Совсем потеряла счет спектаклям в этом театрально-арбатском сумасшествии на фоне экзаменационной кутерьмы…

– На следующий же спектакль пойдем! – клятвенно заверила я. – Я вообще-то больше не собиралась…

Юлька так посмотрела на меня, что я умолкла на полуслове.

– Давай только сначала экзамены сдадим, – наконец угрюмо сказала она. – А то, чувствую, я в таком дурдоме долго не выдержу.

И мы честно старались выдержать в дурдоме. Тема театра и Арбата для нас оказалась временно закрыта, но мозг, попавший в зависимость от культурных развлечений, требовал эмоциональной подпитки. И однажды, когда знания уже категорически отказывались размещаться в голове, я отложила учебник химии и полезла в Интернет.

Я хотела узнать, что же за репертуар нынче в моде у уличных музыкантов. Но сколько я ни забивала в строку поиска строчки из песен, которые Антон со товарищи распевали на Арбате, адекватных совпадений не выпадало. Из чего следовал простой вывод: все эти музыкальные произведения собственного сочинения!

Зато и на «Потерянный рай», и на «Жанну» Всемирная сеть отозвалась очень активно – я узнала, что это, оказывается, старинные песни старинной группы «Ария». После чуть ли не двадцати лет существования она вдруг решила развалиться, но это меня уже мало интересовало, я горела желанием немедленно ознакомиться с оригиналами!

Поиски заняли чуть больше времени, ведь бесплатной музыки в Интернете становилось все меньше. Но я нашла! Послушав песни «Арии», я решила, что слух мне изменяет, и прокрутила их альбомы еще раз. И поняла: мне не померещилось, парень из перехода поет как минимум не хуже солиста. А возможно, закралась крамольная мысль, даже лучше!

Мы разделались с экзаменами удивительно быстро. На последнем в этом году классном часе нам торжественно вручили дневники с оценками, поздравили с переходом в старший класс – тех, кто туда собирался! – и пожелали хороших каникул.

Я уже забыла про театральную историю сестры Поповой, но Ленка сама подошла к нам после классного часа:

– Лер, можно тебя на минуточку?

– Да рассказывай уже, – махнула рукой Юлька. – У нее от подруги секретов нет. Правда, Лера?

Я подтвердила, что, конечно, правда. И Ленка, перестав ломаться, выпалила:

– Наташка с ним познакомилась!

– С кем? – в первый момент даже не поняла я.

– С Терещенко! Ну, актером из Театра на Малой Бронной! Теперь они встречаются!

– Круто! – обрадовалась я. – Передавай наши поздравления! Кстати, – вспомнила я. – Так он узнал, что это была она?

Ленка кивнула.

– В итоге ей надоело, и она подстроила так, что он якобы случайно узнал. А вы сами-то вообще в театр ходите? – без перехода поинтересовалась она.

Мы фыркнули и синхронно кивнули:

– Ходим.

Театральный сезон заканчивался, оставалось лишь несколько последних спектаклей. «Королевы Марго» в репертуаре уже не было, и мы ждали заключительного «Звездного мальчика». Изменив своей привычке, мы даже заранее купили хорошие билеты в партер, благо никакого дублера у Шмарова не было и там – вот такой он неповторимый!

Встретившись, мы с Юлькой оглядели друг друга и расхохотались: она надела новый брючный костюм, а я – короткую юбку в складочку и белую блузку.

– Хорошие дети сдали экзамены и идут в театр, – язвительно прокомментировала она. – Ты чего вырядилась, как на парад?

– Так закрытие сезона, – развела руками я и пробормотала: – Великое закрытие.

– Что? – не расслышала она.

– Это из мультика про тридцать восемь попугаев. Они там хотели закрыть закон всемирного тяготения и придумали великое закрытие.

– Вот до чего неумеренное посещение детских спектаклей доводит, – покачала головой Юлька. – Совсем в детство впала!

– Сама-то! – не удержалась я.

– А я первый раз иду, да и то за компанию! – возразила подружка, и я не стала спорить. Какая теперь разница?

Так в образе хороших детей мы и явились в театр. Было непривычно легко и свободно без цветов и переживаний о том, как их примут, что при этом скажут и сделают, как посмотрят… Смотреть спектакль «просто так» тоже оказалось приятно – в кои-то веки я чувствовала себя самым обычным зрителем.

В антракте я не стала задавать вопросов, подождала, пока Юлька выскажется первая.

• Предыдущая
• 23/24
• Следующая