Дело зеленоглазой сестрички - Гарднер Эрл Стенли - Страница 22

• Предыдущая
• 22/37
• Следующая

– Они заподозрят, что Сильвия состряпала эту историю, чтобы выпутаться самой и помочь мне выйти из затруднительного положения. Общественность возмутится тем, что она так торопится возложить вину за убийство на своего отца, которого еще даже не успели похоронить. И это плохо отразится на нашей репутации, Делла.

– Боюсь, что уже отразилось, – сердито сказала Делла. – Как только представлю себе эту Сильвию с ее холодными глазами позирующей перед фотокамерой, как подумаю о том, что, едва узнав о смерти отца, она окрестила его убийцей… Нет, шеф, она это неспроста делает, как вы думаете?

Мейсон угрюмо кивнул.

– Конечно, – продолжала Делла, – у нее была эта пленка и…

– Ты хочешь сказать, была пленка у меня?

– Но это она дала ее вам.

– Боюсь, этого нам говорить не следует.

– Но почему?

– Не могу. Сильвия – наша клиентка. Конечно, есть еще Эдисон Дойл. Он может сказать полиции, где нашел пленку, но полицейские уже публично заявили, что они сумели разыскать пленку благодаря своим умелым действиям, после того как я стащил ее из квартиры Фрича. Если они будут настаивать на этом, а потом выяснится, что пленку дал мне нашедший ее человек, то им придется покраснеть. А сержант Голкомб вряд ли захочет краснеть. Трэгг в любом случае докопается до истины, но Голкомб будет вовсю стараться доказать, что это я пробрался в квартиру Фрича и украл пленку.

– А что будет с вами?

– Я, как всегда, окажусь в нелегком положении, но мы должны защищать своих клиентов, Делла, невзирая ни на что.

– Вы думаете, Броган действительно записал на пленку наш разговор возле его квартиры?

– Конечно. Трэгг не смог бы повторить его так точно, если бы не слышал его.

На столе Деллы Стрит зазвонил телефон.

– Скажи Герти, сегодня я никого не принимаю, – велел Мейсон Делле Стрит. – Скажи, чтобы не соединяла со мной никого, кроме самых нужных мне абонентов. Скажи, я занят срочным делом чрезвычайной важности.

– Герти, мистер Мейсон… – только и успела произнести Делла в трубку. – Что?.. Кто?.. Минутку. Пришел Джаррет Бэйн, – повернулась она к Мейсону, – он хочет вас видеть, и, кажется, он очень взволнован.

– Он один?

– Да.

– Я приму его. Приведи его, Делла.

Джаррет Бэйн с негодующим видом решительно вошел в кабинет Мейсона.

– Добрый вечер, мистер Бэйн, – поздоровался Мейсон. – Присаживайтесь. Расскажите, что привело вас ко мне.

Бэйн не сел, он прямо-таки навис над столом адвоката, глядя на него сверкающими сердитыми глазами.

– Кому это понадобилось обвинять моего отца в убийстве Фрича?

– Понятия не имею, – ответил Мейсон. – Я сам только что узнал об этом и о неизвестном, но достоверном источнике информации.

– Разве этот неизвестный источник не вы?

Мейсон покачал головой.

Бэйн еще с минуту сердито глядел на Мейсона, потом, словно разом обессилев, опустился в кресло.

– Я должен был догадаться, – проговорил он, презрительно морщась, – что этот источник – Сильвия.

– Вы думаете, это ваша сестра все рассказала полиции?

– Конечно она. Она должна была сделать это или через вас, или сама. Я только час назад узнал, что пленку нашли в комоде у Хэтти. Жаль, что мне сразу не сказали об этом. Меня, наверное, считают этаким чудаком-ученым, мистер Мейсон. Я действительно не всегда поддерживаю разные пустопорожние разговоры, но… Боже, если бы только Сильвия поговорила со мной…

– А что бы от этого изменилось? – осведомился Мейсон.

– Как «что изменилось бы», черт возьми?! Отец вчера ночью не выходил из дому. Все эти обвинения – вздор.

– Откуда вам это известно?

– Я разговаривал с ним.

– Вы разговаривали с ним?! – воскликнул Мейсон. – Но я думал, что вы приехали домой в начале пятого утра и уже не застали отца в живых.

– Это не так. Никто не удосужился поговорить со мной. Сильвию это не интересовало, а Хэтти спала после укола.

– Вы действительно его видели?

– Конечно видел. Для этого я и приехал домой. Сильвия сообщила мне по телефону, что отец плохо себя чувствует, что не разрешился еще вопрос с магнитофонной записью и любой неблагоприятный поворот событий может оказаться для отца фатальным. Конечно, я должен был приехать, и я приехал. У меня был свой ключ, я открыл дверь и вошел. Конечно, я не хотел беспокоить отца в такой час и хотел найти кого-нибудь из своих сестер.

– Дальше. – Мейсон сгорал от любопытства.

– Я не нашел ни одну из них. Мне показалось странным, что рядом с больным отцом никого нет.

Мейсон и Делла Стрит обменялись многозначительными взглядами.

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Расскажите все в подробностях.

– Хорошо. Наш дом большой. В нем множество комнат, в том числе несколько для гостей. Стараясь не шуметь, я дотащил свои сумки до первой комнаты и увидел, что это была комната Сильвии. На комоде лежали ее вещи – сумочка с косметикой и прочие женские штучки, на спинке кровати висела ночная рубашка.

Тогда я пошел в другую комнату для гостей и положил там свои вещи, потом спустился вниз, собираясь разбудить Хэтти. Дверь ее комнаты была приоткрыта. Я тихонько постучал, но никто не отозвался. Я прислушался и, ничего не услышав, вошел в комнату. Включил свет и увидел, что Хэтти в комнате не было. Тут я испугался за отца. Я на цыпочках прошел по коридору к его комнате и, приоткрыв дверь, заглянул туда. Отец лежа читал. Услышав звук открывающейся двери, он повернулся, увидел меня и удивленно спросил: «Джаррет, откуда ты взялся?»

– Он вас не ждал?

– Конечно нет. Меня никто не ждал. Я послал телеграмму, что прилетаю в четыре утра, но ее принесли только утром.

– Но вы прибыли раньше?

– Да. Мне удалось вылететь раньше другим самолетом. Прилетев из Нового Орлеана в Даллас на самолете местной авиалинии, я сел на прямой самолет и был здесь раньше, чем если бы ждал в Новом Орлеане самолета, на который у меня было забронировано место. Мы с отцом поговорили немного, и… ну, я заметил, что отец очень взволнован. Он сказал, что никак не мог как следует уснуть. Врач дал ему успокоительное, но, задремав, он тут же проснулся и очень разнервничался. К счастью, он не подозревал, что находится в доме один. Мне он сказал, что в случае необходимости может позвонить в колокольчик и одна из дочерей тут же появится. Но сейчас все нужное было у него под рукой, и он решил немного почитать.

– Дальше.

– Я просидел у отца около получаса. Думая, что ему ничего не известно, я избегал разговора о шантаже, но он сам заговорил об этом. Он рассказал, что ему звонил и угрожал Фрич, что уладить это дело взялись вы, и все такое. Я уговорил отца принять еще одну таблетку и сказал, что увижусь с ним утром. Решив, что после таблетки отцу надо успокоиться, я сослался на усталость и покинул его.

– Что было потом?

– Потом я пошел на кухню, съел бутерброд и выпил стакан молока. В это время появился Эдисон Дойл.

– Вы встречались с ним раньше?

– Нет. Я находился далеко от дома, но… конечно, слышал о нем и знал, что он интересуется Хэтти. Эдисон сказал мне, что Сильвия и Хэтти немного беспокоились за отца и решили поочередно дежурить всю ночь, чтобы заглядывать к нему примерно через каждый час. Кажется, Эдисон подумал, что я отпустил своих сестер спать и присматриваю за отцом сам.

– Вы сказали ему, что их обеих нет дома?

Джаррет покачал головой:

– Это его не касалось, и я ему ничего не стал говорить. Он же сказал, что пришел помогать Сильвии и Хэтти ухаживать за отцом. У Эдисона была срочная работа, и он простоял у чертежной доски весь день и вечер. От напряжения у него воспалились глаза, и я посоветовал ему подняться наверх и лечь спать.

– В какой из комнат?

– В третьей комнате для гостей.

– Он послушался?

– Да. Мне не пришлось его долго упрашивать.

– И что потом?

– Когда Дойл ушел, я опять на цыпочках прошел по коридору, приоткрыл дверь и посмотрел на отца. Горел только ночник. Отец спокойно спал. Я вернулся в свою комнату, меня тоже начало клонить в сон, и я подумал, что быть с отцом сейчас нет необходимости. Я был уверен, что сестры вот-вот вернутся, и поднялся к себе, чтобы улечься. Будильник должен был прозвенеть через полтора часа, и я решил тогда вновь посмотреть, как там отец.

• Предыдущая
• 22/37
• Следующая