Адвокат – невидимка - Борохова Наталья Евгеньевна - Страница 33

• Предыдущая
• 33/61
• Следующая

В то утро предварительное слушание по делу грозило затянуться не на один час, но, похоже, судья в длинной черной мантии не имел ничего против. Он слушал прокурора, который уже больше сорока минут превозносил достоинства новейшей компьютерной программы.

– … Мы ввели в базу данных сведения, полученные от свидетельницы по каждому элементу внешности предполагаемого преступника. Ну, там низкий лоб, кустистые темные брови, усы над губой а-ля Адольф… Наш криминалист с художником поработали над портретом и наложили полученное изображение на те, что уже имелись у нас в базе – это фотографии лиц ранее судимых, а также находящихся в розыске. И вот результат!

Прокурор и судья взглянули на скамью подсудимых, где и находился «результат» – молодой мужчина с усталым взглядом серых глаз. Он казался безучастным.

– Но позвольте! – возмутился Лещинский, присутствующий на предварительном слушании в качестве защитника подсудимого. – Вы, кажется, что-то говорили про кустистые брови и усы щеточкой? Укажите мне на них. Я их не вижу.

Действительно, брови подсудимого были ровными, а лицо гладко выбритым.

– Это маскировка, господин Лещинский! – снисходительно улыбнулся прокурор. – Вам ли не знать, что преступники часто используют накладные бороды, брови и усы, изменяя внешность почти до неузнаваемости.

– И все равно я утверждаю, что ваши выводы имеют случайный характер и основаны на совпадении, – не согласился адвокат. – Поэтому предлагаю закрыть дело еще до судебного разбирательства, чтобы избежать конфуза.

– О каком конфузе вы говорите? – хихикнул прокурор. – Ваш подзащитный обречен. Он приходится троюродным племянником домработницы Беркович. Ранее его два раза судили за убийство! Он просто стянул ключик у тетки и застал старуху мирно спящей в своей постели. Кроме того, всю последующую неделю он гудел в ресторанах, соря деньгами направо и налево, а в конце концов купил себе «Мерседес»! Что вам еще надо?

– Защита собирается оспаривать возможности новейшего «Пентиума»? – издевательски спросил судья со своего места.

– Пожалуй, нет, – отозвался Лещинский. – Но мы настаиваем на рассмотрении дела в суде присяжных.

– Ваше право! – произнес судья и стукнул молоточком.

Присяжные благосклонно отнеслись к прогрессивным компьютерным изысканиям и с большим интересом выслушали криминалиста, поведавшего им о сложном пути превращения изображения в конкретного человека. Прокурор не скрывал своей радости, наблюдая за тем, как, склонив головы, заседатели старательно делают пометки в своих блокнотах. Пожилой мужчина в первом ряду, старшина присяжных, кивал в такт каждому слову эксперта, что должно было означать восхищение ходом технического прогресса…

– Позвольте провести небольшой эксперимент? – попросил Лещинский, когда очередь дошла до представления им доказательств.

– Какой эксперимент? – насторожился судья.

– Хочу показать нашей свидетельнице картинки.

– Обвинение не возражает! – хмыкнул прокурор, обводя присяжных взглядом победителя. В конце концов, что могли сделать картинки после убийственного заключения, изготовленного на базе новых компьютерных технологий?

Лещинский удовлетворенно кивнул.

– Свидетельница, – обратился он к женщине на трибуне. – Вам предлагаются для опознания изображения трех разных людей. Поглядите, будьте любезны, и укажите на того, кого вы видели в тот памятный день в вашем подъезде.

Адвокат прошел мимо присяжных, демонстрируя им изображения людей, одетых на один манер в дождевик с просторным, надвинутым на лоб капюшоном. У каждого из них над губой топорщились усики.

– Свидетельница, не торопитесь, – попросил он, выкладывая перед ней три листочка. – Нам ведь не нужны предположения.

Женщина нахмурилась, разглядывая изображения. Потом зачем-то поменяла снимки местами. Наконец она подняла голову.

– Я готова дать ответ! Я видела вот этого мужчину. Карточка номер три! – заявила она.

– Надеюсь, вы хорошо подумали? – спросил ее Лещинский. – Нам совершенно некуда спешить.

– Зато мне нет нужды находиться здесь целый день, – ответила свидетельница. – Я уверенно опознаю мужчину под номером три. У него характерный взгляд… убийцы. Я не забуду его никогда! Эти тонкие губы, усики.

– Погодите, но на других снимках тоже есть усики! – возмутился адвокат. – Что касается характерного взгляда убийцы – это ваша субъективная оценка, которая не основана на здравом смысле.

– Не надо на меня давить! – рассердилась женщина. – Я знаю, что говорю. Слава богу, на память я пока не жалуюсь!

– Но будь по-вашему, – сокрушенно произнес Лещинский. – Номер три так номер три… Но я не знал, что вы видели в подъезде нашего прокурора.

– Что?! – округлил глаза обвинитель. – Это что за шутка?

Присяжные едва не растеряли свои блокноты. В зале наступила тишина.

– Отнюдь! – вздохнул Лещинский, притворно опустив плечи. – Я не шучу. Мы с помощником воспользовались той замечательной компьютерной программой, о которой сегодня вы так долго говорили, и наложили на ваше изображение некоторые особые приметы нашего преступника: усы и брови. Часть лица мы прикрыли капюшоном. Вот только ваш взгляд… Клянусь, мы его не меняли.

В зале захихикали. Судья рассерженно стукнул молоточком.

– Все это очень забавно, – произнес он, глядя на Лещинского. – А кого, господин Лещинский, вы представили свидетельнице в качестве… э-э… статистов?

Адвокат взял в руки карточки и, обращаясь к присяжным, негромко произнес:

– Номер один – это наш подсудимый. Ну а номер два – это… простите, но это вы, господин судья!

– Это возмутительно! – отозвался прокурор.

Лещинский развел руками:

– Мне очень неловко. Но мой эксперимент показывает лишь одно: компьютер еще не скоро заменит собой человека…

Присяжные оправдали молодого человека с печальным взглядом. В тот же вечер, сидя в своем любимом кресле, Лещинский вертел в руках свой гонорар: прекрасную диадему. Бриллианты искрились в электрическом свете парадной люстры, отбрасывая на паркет мерцающие блики.

Внезапно адвокат поморщился. Между зубчиков двух центральных камней застрял короткий седой волос. Лещинский с досадой бросил его на пол. Он был очень брезглив…

Елизавета открыла окно и с наслаждением вдохнула аромат сырой после дождя земли. Садовые дорожки потемнели от влаги, а на листьях еще дрожали последние капли дождя. Хорошо было бы сейчас, завернувшись в плед, устроиться в кресле-качалке на террасе, жадными глотками пить этот свежий воздух и думать лишь о том, какой будет погода на завтра. Но, к сожалению, на эти романтические затеи у нее не было времени. Грядущий понедельник обещал лишь начало процесса по делу Лещинского. Стало быть, ей нужно подготовиться к тому, чтобы выступить в суде достойно. Известный адвокат пообещал ей райские условия, заявив, что от нее не потребуется больших усилий. Но Елизавете почему-то казалось, что все пойдет прахом и государственный обвинитель Немиров обойдет их в два счета, вывернув тщательно подготовленную защиту наизнанку.

Дубровская чувствовала себя совершенной бездарностью, пытаясь сейчас сочинить краткую вступительную речь, с которой она выступит завтра перед присяжными. Смешно, ей нужно было выжать из себя всего несколько фраз, для того чтобы ввести заседателей в курс дела и обозначить линию защиты. Но прошел час, и она успела заполнить скомканной бумагой небольшую мусорную корзину, однако идеи, которым в ее голове было тесно, вовсе не собирались оформляться в красивую речь. Фразы, тяжелые, неуклюжие, словно высеченные топором, а не тонким резцом, быть может, годились для любого другого, рядового, дела, но Лещинскому, любителю изящной словесности, они показались бы чудовищными. Любуясь мокрым после дождя садом, Елизавета пыталась получить вдохновение.

• Предыдущая
• 33/61
• Следующая