Как я искал секретаршу - Неклюдов Андрей - Страница 1

• 1/2
• Следующая

В первый раз я подбирал секретаря, как это и принято, по внешним данным – ноги топ-модели, талия куклы Барби, каблуки – острее не бывает, юбочка в обтяжку. И это в значительной степени оправдано. Эффектная молодая секретарь благоприятно действует на партнеров и клиентов, позволяет легче найти с ними общий язык. Однако скоро проявилась и обратная сторона женской обольстительности. С первого же дня мои сотрудники-мужики, точно коты, урчали и терлись в приемной. Разгоню их по норам, а через какое-то время перехватываю записочки в Vypress Chat: «Викочка, ты должна мне сегодняшний вечер. Олег». – «А не прогуляться ли тебе одному? Вика со мной идет на джаз. Слава».

На следующий день мой зам по сбыту (Олег) появляется с расцвеченным глазом. С моим замом по производству (Славой) отказывается сидеть в одной комнате.

Словом, наблюдался некоторый диссонанс в работе коллектива.

Пробовала Вика и на мне свои чары – то «случайно» положит руку на плечо и легонько поглаживает (как бы в рассеянности), то потянется, демонстрируя ножки до самого того… Но меня такими штучками не проймешь. Для меня секретарь – исключительно лицо фирмы (а не другие ее части).

Предел наступил примерно через неделю. Прихожу в офис раньше обычного, направляюсь в кабинет, и тут мне чудится, будто в подсобке (где уборщица хранит свой инвентарь) что-то шуршит. Неужели Егоровна еще здесь? Заглядываю и застываю в полном финише: моя секретарша держится за швабру, выставив голые ягодицы, а к этим ягодицам, как шмель к бутону, припал Слава со спущенными штанами. Оба так увлеклись, что на меня – ноль внимания. Пришлось вежливо кашлянуть и извиниться, что не обеспечил офис надлежащей мебелью – вынуждаю своих сотрудников так мучиться без элементарных удобств.

Вывод: очень красивая, молодая и сексапильная девушка – не лучший вариант секретаря.

Следующей была Инна, также молодая, симпатичная (хотя и не топ-модель), но главное – уже семейная женщина.

Я рассуждал так: семейная женщина – это серьезность, стабильность, это минимум любовных приключений на работе. И действительно, на все заигрывания мужчин нашей фирмы Инна отвечала холодным молчанием, так что поначалу я уж было решил, что проблема решена. Но… начались телефонные переговоры. Даже не переговоры, а целые телефонные сериалы.

– Толик, лапочка, ты покушал, малыш? Что ты кушал? О, господи! Где ты их нашел?! Я же специально убрала…

– …Зачем ты полез в аквариум?! Хотел покормить рыбок? Все, отойди от него подальше. Котлету я сама достану. Да, скоро. Ничего не трогай! Ты слышишь меня?

– …Играл в больницу? Забинтовал ему голову? Владимир Сергеевич! – (это уже ко мне). – Мой Толик забинтовал коту голову. Мне срочно нужно домой!

Если с Толиком сидела Иннина мама (в детсад его не отдавали по причине болезней), то ей подолгу объяснялось, где что найти, когда и сколько гулять, что надевать и т. п.

Вдобавок ко всему беспрестанно звонил муж, который, похоже, был уверен, что всех секретарш рано или поздно соблазняют их начальники. Инна старательно оправдывалась:

– Сижу на своем месте. Нет… в разных комнатах. Почему ты мне не веришь? Я тебя когда-нибудь обманывала? Нет, не дарил. Не подвозит… Он не такой…

И так до бесконечности.

Если секретарь задерживалась на работе хоть на час, от настырных звонков не было спасения.

И мне не всегда удавалось сохранить сдержанность:

– Инна, скажите, пожалуйста, вашему благоверному, что я запретил вам вести по телефону личные беседы.

Она делала испуганные глаза:

– Вы что, Владимир Сергеевич, он же тогда сам сюда заявится!

Вывод: женщина, даже если она хороший специалист, но обремененная детьми и ревнивцем-мужем, не лучшая кандидатура на должность секретаря. Голова у нее забита совсем другими проблемами.

«…Требуется женщина от 45 до 55». Так звучало мое очередное объявление о вакансии.

Клавдии Петровне было 53. Делопроизводство она знала в совершенстве (как-никак 28 лет стажа). Компьютер хоть и побаивалась, но кое-как с ним все же управлялась. И у нее была масса дополнительных преимуществ: ее дети давно вышли из шаловливого возраста и вообще ей не звонили (что ее крайне огорчало), ревнивого мужа, как и вообще какого-либо мужа, давно за ней не числилось. Ей не нужно было торопиться в магазины, а с другой стороны, не приходилось тратить рабочее время на маникюры или изучение журналов мод.

Сказать, что ко мне она относилась по-матерински – это почти ничего не сказать. Она следила, чтобы я вовремя обедал, чтобы делал перерывы в работе, журила меня за то, что я, по ее мнению, слишком много курю. В обеденные перерывы она вязала мне на зиму шерстяные носки.

– Володечка, – сердобольно вздыхала она, – вы очень много работаете. Вам просто необходимо принимать биодобавки для поддержания здоровья. Вот, я составила для вас схему приема. И еще вы обязательно должны почистить кишечник и печень по Малахову – у вас нездоровый цвет лица.

В своем собственном кабинете я боялся чихнуть, потому что иначе сразу же получал добрую порцию наставлений по профилактике простудных заболеваний.

Клавдия Петровна обладала чудовищным, пугающим меня запасом сведений по различным методам оздоровления, которым она щедро делилась, как и вообще своим не менее богатым житейским опытом. Руководствовалась она исключительно добрыми намерениями.

– Послушайте меня, Володечка, – начала она однажды вкрадчиво, – я знаю одну молодую женщину… такую же одинокую, как вы. С ней я уже переговорила, и она не против с вами познакомиться… Володя, не смотрите на меня так дико! Володя, ну нельзя же молодому красивому мужчине без семьи!.. Володя?!!

Вывод: пожилая женщина, страдающая от своей невостребованности, в конце концов «достанет» любого, даже самого терпеливого начальника.

Люся вышла на меня сама. Бесшумно вплыла в кабинет и молча, не поднимая глаз из-под очков, положила на стол какие-то бумаги:

– Я по объявлению.

С давно не испытываемым удовольствием я разглядывал это редкостное создание. Более невзрачное существо трудно себе представить: маленькая, круглолицая, вся в веснушках, в очках (наверное, сохранившихся с седьмого класса школы), волосы блеклые, как будто подстриженные тупыми садовым ножницами. При взгляде на нее возникало два (взаимоисключающих) желания – расхохотаться и скорбно вздохнуть. Других желаний не возникало, и я понял, что сам Всевышний послал мне секретаря.

Окончательно же меня покорило ее резюме. Кроме справок об окончании каких-то курсов имелась и текстовая часть. И эта текстовая часть… Короче, резюме было написано в стихах.

Я поспешно отошел к окну, бросив все силы на подавление первого из двух перечисленных выше желаний (впрочем, без явного успеха).

– Вы что, плачете? – прозвучало у меня за спиной, отчего я затрясся еще сильнее.

– Да, – прохлюпал я. – Вы меня… растрогали…

– Вас как зовут? – справился я наконец с эмоциями.

– Люся.

– Милая Люся, портфолио не пишут, портфолио – это визуальная информация о потенциальном работнике – фото, видео, готовые проекты, эскизы… Тем не менее я оценил ваше рвение.

С этого дня Люся сидела за столом перед моей дверью. Сотрудников моих она на себя не отвлекала (клиентов, впрочем, тоже), личных звонков не делала, и ей также никто не звонил. Вечерами она никуда не торопилась и могла задерживаться на сколько бы ни требовалось. Сидела она как мышка, склонив голову, а если я проходил мимо, то склоняла ее еще ниже. Когда же я обращался к ней (исключительно по делу), она вся как будто размягчалась, млела, точно сыр на сэндвиче в микроволновке. Впрочем, это не мешало ей исправно выполнять свои обязанности.

• 1/2
• Следующая