Дело очаровательной попрошайки - Гарднер Эрл Стенли - Страница 26

• Предыдущая
• 26/39
• Следующая

– Неужели этому никак нельзя помешать? И мы совершенно бессильны? Надо постараться отыскать дядю Гораса.

– Я еще ничего не знаю… Есть две возможности…

– Какие?

– Во-первых, ваш дядя Горас мог уехать отсюда с Борденом Финчли. Но я почему-то не верю в такую возможность.

– Что же тогда еще?

– Он уехал отсюда по собственному желанию.

– Но почему? Зачем ему это понадобилось?

Мейсон посмотрел ей прямо в глаза:

– Потому что он убил Ральфа Экветера.

– Боже мой, дядя Горас не стал бы… – Она замолчала.

– Вот именно. Вы не можете знать всех подробностей ни его жизни дома в ваше отсутствие, ни его пребывания в этом санатории. Вы не знаете, что с его психикой. Вы дали ему снотворное. Допустим, Экветер занял соседний номер и, как только вы уехали из мотеля, явился к вашему дяде и стал предъявлять различные требования. Учтите, что в действительности Экветер вовсе не приятель Бордена Финчли. У него свой интерес – получить деньги, а они могли прийти к нему только от Гораса Шелби.

Предположим, Экветер потребовал от вашего дяди сто двадцать пять тысяч в обмен на помощь. Допустим далее, что Экветер сказал, что он ничего не ел, и принялся поглощать остатки кушаний в картонках. Горасу страшно хотелось отделаться от этого человека, и он подмешал снотворное в острые китайские блюда. Растереть таблетки в порошок – одна минута! Возможно, первоначально он намеревался усыпить Экветера и удрать. Но, увидев, что один из его врагов лежит перед ним совершенно беспомощный, он решил отомстить хотя бы ему за все свои страдания.

Дафния покачала головой:

– Только не дядя Горас! Он не способен на такие вещи. Он и мухи не обидит.

– В таком случае, если Горас Шелби ни при чем, остается всего один подозреваемый.

– Кто?

– Вы!

– Я?

Мейсон кивнул.

Она решительно затрясла головой:

– Нет, дядя Борден мог бы так поступить, но ни я, ни дядя Горас не способны на такие кошмарные вещи.

– Вашего дядюшку Бордена мы не оставим без внимания, – серьезно сказал Мейсон. – Мы его непременно проверим.

– Когда?

– Немедленно, – сказал Мейсон, включая мотор.

– А что мне делать? – спросила Дафния.

– Вы поедете в свой отель и останетесь там. Если вы снова начнете проявлять активность и куда-нибудь удирать, вас обвинят в непреднамеренном убийстве.

– Ральфа Экветера?

– Да.

– Но чего ради я стала бы его убивать?

– Я могу привести с полдесятка причин… Хотя бы потому, что он генератор заговора против вашего дяди. Именно он оказывал давление на Финчли. Ну а если я придумал одну причину – полиция изобретет десяток. Вы еще не выбрались из трясины, моя милая. Вы под подозрением, можете в этом не сомневаться. Существуют люди, которые полагают, что под покровом ангельской невинности скрывается расчетливая интриганка, пытающаяся любой ценой обеспечить свое будущее.

– Я буду с вами совершенно откровенна, мистер Мейсон. И я до сих пор вас ни в чем не обманула.

– Как будто. Вы рассказали мне – что сочли нужным. Вы выложили на стол все карты – которые вы хотели мне показать. Я относился бы к вам с большим доверием, Дафния, не затей вы всей этой истории с освобождением вашего дядюшки из так называемого санатория, ибо я совершенно не уверен, сделали ли вы это ради него или ради себя, но в любом случае вы не пожелали посчитаться со мной. Я не буду говорить, что в итоге вы страшно все усложнили, если не сказать – погубили. Я многим рисковал, раздобывая для вас деньги, и вам следовало бы относиться ко мне с большим доверием и помогать мне во всем.

– Я все понимаю, мистер Мейсон. Вы думаете, я не ценю вашего отношения?

– Если вы вернули эти деньги дядюшке, то это большой плюс в вашу пользу, однако не обольщайтесь: не пройдет и дня, как к вам заявится полиция. В таком случае потребуйте, чтобы вам разрешили позвонить мне. Я дам вам номер телефона, по которому меня можно будет отыскать ночью. Ни при каких обстоятельствах не отвечайте ни на какие вопросы. И, ради бога, доверьтесь мне.

– А с чего мне сомневаться в вашей искренности?

– Потому что я, если мне представится возможность, намерен подкинуть полиции вашего дядю Гораса в качестве ложной приманки.

– Как это?

– Постараюсь внушить им мысль о том, что Ральфа Экветера убил он и что в тот момент он был – если не с юридической, то с медицинской точки зрения – невменяем.

Условный стук Пола Дрейка раздался в одиннадцатом часу.

Делла Стрит открыла дверь.

Страшно уставший, даже осунувшийся, Пол Дрейк буквально свалился в кресло со словами:

– Я старался справиться поскорее, зная, что вы мечтаете попасть домой, но это была чертова работа!

– Что же ты выяснил? – спросил Мейсон.

– Нечто, о чем полиция умалчивала. Я узнал, почему они заговорили о барбитурате.

– Ну и?..

– В ванной комнате двадцать первого номера, где найден мертвец, они заметили высокий стакан из толстого стекла, какие обычно ставят в номера мотелей.

Мейсон кивнул:

– Знаю.

– Внутри этого стакана находился футляр от зубной щетки и немного белого порошка. Лейтенант Трэгг проверил стакан на отпечатки пальцев.

– Что-нибудь нашли?

– Нашли. Возможно, это следы Гораса Шелби, но наверняка они не знают. Кто-то использовал этот футляр, чтобы растолочь таблетки снотворного в этом стакане. Стакан послужил ступкой, а футляр – пестиком.

– Откуда это известно?

– Крупинки препарата пристали к футляру.

– Трэгг – дотошный малый.

Пол Дрейк кивнул.

– Что это был за препарат?

– Барбитуратовое соединение, называемое «сомниферон», которое дает немедленный эффект продолжительного действия.

– Каким образом они сумели установить, что это именно сомниферон?

– У них теперь имеется специальная рентгеновская установка. Трэгг в первую очередь занялся отпечатками пальцев, а потом помчался в полицейскую лабораторию.

– Хорошо. Пол, я вижу, ты куда-то клонишь. Давай выкладывай.

– Сомниферон был прописан Горасу Шелби тем врачом, которого пригласил Борден Финчли уже после своего приезда в дом брата. И этот же препарат он рекомендовал Дафнии. Перед тем как ей отправиться в свое длительное морское путешествие, она заказала в аптеке трехмесячный запас этого снотворного.

– Дальше?

– Полиция еще всего не знает, но они идут уже по правильному следу.

– Что ты называешь «правильным следом»?

– Твою клиентку. Эта девица – замечательная актриса. Посмотришь на нее – сама простота и наивность, а в действительности она… ее голыми руками не возьмешь.

– Что она сделала?

– Отправилась в китайский ресторанчик и купила там кое-какие китайские блюда, привезла их в двадцать первый номер. Тут она растолкла в стакане несколько таблеток снотворного и пригласила Ральфа Экветера. Она подмешала наркотик в еду, потом спустила все остатки пищи в туалет и даже вымыла картонки. Ну а после того, как он заснул, она разъединила газовую трубу и удрала. Она прекрасно знала, что больше может не думать о Ральфе Экветере.

Мейсон покачал головой:

– Я не приму твоей версии, Пол.

– А тебе ее не надо принимать. За нее ухватится полиция.

– Она купила китайскую пищу для Гораса Шелби.

– Ничего подобного. Шелби уехал задолго до этого.

– То есть как это?

– Мы нашли таксиста, который получил вызов забрать пассажира на углу той улицы, где находится мотель «Северные огни». Пожилой мужчина, на вид несколько растерянный, ждал его на улице. Усевшись в машину, он вроде не знал, куда ехать. Сначала велел доставить его на Центральный вокзал, потом передумал и велел везти себя в аэропорт. Они туда и поехали. У пассажира было много денег. Он достал из кармана пачку купюр, причем самая мелкая была сотенная. Таксисту пришлось идти с ним в кассу аэропорта и менять деньги.

– Время?

– За целый час до того, как Дафния пошла в китайский ресторан и принесла оттуда еду в картонных коробках.

• Предыдущая
• 26/39
• Следующая