Дело об искривленной свече - Гарднер Эрл Стенли - Страница 27

• Предыдущая
• 27/44
• Следующая

– Ну, отчасти да, если вам угодно это так сформулировать.

Мейсон опять улыбнулся:

– Совершенно верно, мне угодно это сформулировать именно так… Сказала ли мисс Бербенк вам, что бритва ее отца находится в этом коттедже?

– Да.

– Вот именно! – воскликнул Мейсон. – Мистер Бербенк сказал вам, что там находится его бритва, его дочь сказала то же самое. Вы обнаружили там бритву и не предприняли ничего, чтобы проверить, так ли это на самом деле?

– Бритва и помазок были туда подброшены.

– Оставьте при себе свои догадки, лейтенант… Итак, предприняли ли вы какие-либо шаги, чтобы установить, была ли это в действительности бритва моего подзащитного Роджера Бербенка?

– Не-ет, я решил, что это его бритва.

Мейсон опять улыбнулся:

– Итак, Кэрол Бербенк сказала вам, что бритва ее отца находится в мотеле, а Роджер Бербенк признал, что его бритва может быть там, вы повезли его туда и нашли там бритву. После этого вы принялись запугивать его, требуя сознаться, что он там был. Он же это отрицал, не так ли?

– Отрицал без всякого энтузиазма, по этой причине я решил, что он лжет. И я вовсе не пытался его запугивать.

– Но он это отрицал?

– Не слишком уверенно, да.

– «Не слишком уверенно», «без особого энтузиазма», «вообще без всякого энтузиазма», какая разница? Отрицал он это?

– Да.

– Я полагаю, – Мейсон обратился к судье, – что степень «энтузиазма», с которым человек сделал свое заявление, является личным моментом. Мы не можем это учитывать. Важно то, что человек заявил.

Судья Ньюарк кивнул, глаза у него задорно поблескивали.

– Продолжайте, мистер Мейсон. Суд все учитывает.

Мейсон вновь обратился к лейтенанту Трэггу:

– И мой подзащитный, Роджер Бербенк, сказал вам, что, если вы спросите его публично, находился ли он в мотеле «Санрайз» накануне вечером, он будет вынужден это отрицать. Это верно?

– Вообще-то верно, но сказал он это так, что я воспринял его слова как признание того, что он там был.

– Понятно, – протянул Мейсон, – это было вашей собственной интерпретацией сказанных им слов?

– Я именно так понял его слова.

– К счастью, лейтенант, мы должны судить о человеке на основании сказанных им слов, а не на основании того, как они были вами поняты.

– Но его дочь, Кэрол Бербенк, в ресторане определенно заявила, что ее отец был там.

– Извините меня, – покачал головой адвокат, – в это время я тоже присутствовал там. Разве Кэрол не просто высказала предположение, что политическое совещание могло проходить в мотеле «Санрайз» накануне вечером? А потом она обратилась к отцу со словами, что ему пора заговорить и сообщить вам точно, где он был, вместо того чтобы стараться защитить политическую карьеру шишек из Сакраменто? Не так ли? И разве мой подзащитный после этого не полез в карман своего пиджака и не вытащил ключ, который положил перед собой? Вы тут же схватили этот ключ и увидели, что он от коттеджа номер четырнадцать в мотеле «Санрайз»?

– Ну да…

– Мой же подзащитный Роджер Бербенк не говорил, что он там был, верно?

– Но ключ-то он предъявил?

– После чего, уже вручив вам ключ, он посмотрел вам в глаза и заявил, что, если вы спросите у него, был ли он накануне вечером в мотеле «Санрайз», он станет это отрицать. Не так ли?

– Я в точности не помню, как это происходило.

– И разве Кэрол Бербенк не сказала: «Но, папа, твоя бритва находится там на полочке». Или какие-то другие слова такого содержания?

– Ну да.

– И вы расценили эти слова как признание Кэрол Бербенк, что ее отец находился там?

– Но ведь его бритва была там! – воскликнул Трэгг.

– Точно. Его бритва была там. Полагаю, лейтенант, вы согласитесь с тем, что человеку не возбраняется класть свою бритву куда ему вздумается?

– Но в связи со всеми остальными обстоятельствами, – заупрямился Трэгг, – вывод напрашивался сам собой.

– Вы можете сделать такой вывод, какой желаете, – сказал Мейсон, – но я-то уверен, что суд предпочтет дело решить на основании фактов. И если вы надумаете обвинить кого-то в даче ложных показаний, вам придется доказать их ложность. И не так, как в данном случае, когда обвиняемый сделал правдивое заявление, а полиции показалось, что это ложь. В счет идут лишь конфиденциальные заявления, к тому же лжесвидетельством считается то, что сообщается под присягой с целью ввести суд в заблуждение.

– Они хотели, чтобы Лэссинг лжесвидетельствовал! – огрызнулся Трэгг.

Мейсон удивленно поднял брови:

– Разве кто-то просил его сделать ложное заявление?

– Мы уже об этом говорили! – нахмурился Трэгг.

– Правильно, говорили, – улыбнулся Мейсон. – Пойдем дальше. Лейтенант, вас вызвали на яхту Роджера Бербенка утром в субботу, когда было обнаружено тело?

– Да.

– И вы там что-то обследовали?

– Да.

– И нашли кровавый след на одной из ступенек трапа?

– Я к этому подойду с другим свидетелем! – вмешался Бюргер.

– А я перехожу к этому сейчас, – заявил Мейсон, – фактически я уже перешел. Можете ли вы ответить на мой вопрос, лейтенант?

– Да, конечно.

– Вы обнаружили кровавый след на ступеньке сходного трапа?

– Да.

– Вы выяснили…

– С разрешения суда, – прервал его Бюргер, – перекрестный допрос ведется неправильно. Сначала следует предъявить в качестве вещественного доказательства туфлю, принадлежащую обвиняемой Кэрол Бербенк. Затем я намерен продемонстрировать кровавые пятна на туфле. А потом я бы хотел обратить внимание на наличие кровавых пятен на ступеньках трапа.

– Но если мистер Мейсон желает прямо сейчас допросить свидетеля по данному вопросу, я не вижу оснований связывать его тем порядком, в котором вы решили вводить свои вещественные доказательства или проводить разбирательство… Этот свидетель – офицер полиции. Защита, несомненно, имеет право допросить его детально. Более того, вам тоже следовало бы выяснить сейчас все, что известно по этому делу, а не представлять доказательства какими-то обрывками.

– Я намеревался вызвать другого свидетеля по поводу кровавого следа, ваша честь.

– Ну а этому свидетелю что-то известно про след ноги?

– Кажется, да.

– В таком случае пусть изложит то, что ему известно! – повысил голос судья. – Суд желает продолжать разбирательство дела, а не затягивать его ради того, чтобы обвинение получило возможность наращивать напряжение. Еще раз повторяю: этот свидетель – офицер полиции. При перекрестном допросе защиту нельзя ничем ограничивать. Возражение отклонено. Свидетель будет отвечать на вопросы.

– Да, – с вызовом заговорил Трэгг, – такой отпечаток был оставлен на ступеньке трапа, и у меня имеется туфля, которая оставила этот след.

– Прекрасно, – сказал Мейсон. – А сейчас давайте поглядим на фотографию. Экспонат обвинения номер пять. Обращаю ваше внимание на свечу, которая хорошо видна на этой фотографии. Вы ее видите?

– Я знал, что там была свеча.

– Посмотрите хорошенько на снимок, особое внимание обратите на свечу.

– Да, сэр, я ее вижу.

– Не кажется ли вам в этой свече что-то необычным?

– Нет, сэр. Это просто свеча, закрепленная на столе каюты яхты, где было обнаружено тело.

– Какая часть свечи сгорела?

– Около дюйма. Возможно, чуть меньше.

– Была ли произведена проверка того, сколько времени потребуется для горения одного дюйма свечи?

– Нет, сэр. Не счел необходимым.

– Почему?

– Потому что эта свеча не играет никакой роли.

– На каком основании вы это решили, лейтенант?

– Нам известно, когда Милфилд умер и как он умер. Он был мертв задолго до того, как стемнело, так что эта свеча ровным счетом ничего не значит.

– Вы заметили, лейтенант, что свеча стояла наклонно?

– Да, это я заметил.

– Вы замерили угол наклона свечи?

– Нет.

– Напрасно… Фактически свеча отклонилась градусов на восемнадцать от перпендикуляра.

– Ну, сказать по правде, я не знаю.

• Предыдущая
• 27/44
• Следующая