Дело наемной брюнетки - Гарднер Эрл Стенли - Страница 32

• Предыдущая
• 32/42
• Следующая

– Если высокий суд позволит, – сказал Мейсон, – я хотел бы поддержать свой протест. Пока еще не установили доказательства «корпус деликти»[1]. У нас до сих пор только труп. Мне кажется, что более правильным путем было бы установление личности этого человека и ознакомление с результатами судебно-медицинского осмотра, доказывающими, что его смерть была вызвана актом насилия. Судя по тому, что было сказано до сих пор, этот человек с таким же успехом мог умереть и от инфаркта.

– С пулей во лбу? – саркастически спросил Гуллинг.

– Ах! – удивился Мейсон. – Так у него во лбу была пуля? Это меняет дело.

– У него была пуля во лбу.

– Я хотел бы расспросить свидетеля об этой пуле, чтобы узнать состав преступления, прежде чем поступят следующие вопросы.

– Этот свидетель не видел пули, – сказал Гуллинг.

– Тогда откуда он знает, что пуля была?

– Это сказал ему врач, который осматривал тело! – выкрикнул Гуллинг и покраснел, когда на лице судьи Линдейла появилась усмешка. Он взял себя в руки и сказал уже более спокойным тоном: – Отлично, господин адвокат, я докажу существование состава преступления. Благодарю вас, мистер Диксон. Прошу принести присягу Хелен Ридли.

Хелен Ридли заняла свидетельское кресло с явной неохотой.

– Вы знали Роберта Доувера Хайнса? – спросил Гуллинг.

– Знала.

– Вы видели его третьего сентября?

– Нет, лично я его не видела, но разговаривала с ним.

– По телефону?

– Да, сэр.

– Но до этой даты вы его видели?

– Да, много раз.

– Вы его хорошо знали?

– Да, сэр.

– Вы снимали квартиру номер триста двадцать шесть в доме «Сиглет Мэнор»?

– Да, временно.

– Четвертого сентября вы по просьбе полиции ходили в морг?

– Да.

– Вы видели там труп мужчины?

– Да.

– Кто это был?

– Хайнс.

– Роберт Доувер Хайнс?

– Да, сэр.

– Тот самый, которому вы дали разрешение пользоваться своей квартирой?

– Да.

– У меня все, пожалуйста, перекрестный допрос.

– Когда вы дали разрешение Хайнсу пользоваться своей квартирой, вы дали ему ключи? – спросил Мейсон.

– Да.

– С какой целью вы это сделали?

– Минуточку, ваша честь, – сказал Гуллинг. – Я протестую против этого вопроса как несущественного и не связанного с делом. Свидетельница была вызвана только для установления личности убитого.

– В таком случае зачем ее спрашивали, дала ли она Хайнсу разрешение на использование своей квартиры? – спросил Мейсон.

– Чтобы объяснить, почему он там очутился.

– Вот именно, – улыбнулся Мейсон. – Это как раз то, что я пытаюсь объяснить: почему он там оказался.

– Я не имел в виду это, ваша честь, – возразил Гуллинг.

– А я имею в виду именно это, ваша честь! – рявкнул Мейсон.

– Если высокий суд позволит, – сердито закричал Гуллинг, – я не хотел бы обсуждать внешние обстоятельства этого дела. Если у мистера Мейсона намечена какая-то линия защиты, то он может проводить ее без каких-либо препятствий. Я хотел только доказать, что личность убитого установлена, установлена причина смерти, а также вероятность того, что обвиняемые могли совершить это убийство с заранее обдуманными намерениями, хладнокровно и при этом имея целью кражу бумажника со значительной суммой денег.

– Тогда тем более, – сказал Мейсон, – высокий суд должен знать причину, по которой обвиняемые находились в квартире и почему там был мистер Хайнс.

– Если вы так желаете, можете заниматься этим, – фыркнул Гуллинг.

– Может быть, я смогу прояснить ситуацию, – сказал Мейсон, – напомнив высокому суду, что свидетельницу спрашивали о разрешении, которое она дала Хайнсу. Если это разрешение было дано в письменном виде, то оно было бы самым лучшим доказательством и должно быть включено в дело. Если же это позволение было устным, то тогда, в соответствии с буквой закона, если обвинение вводит часть показания, то я имею право ввести его полностью.

– Мы проведем тут всю зиму, ваша честь, если будем рассматривать все эти посторонние проблемы, – Гуллинг был откровенно зол.

– Мне не кажется, что это посторонняя проблема, – решил судья Линдейл. – Я сказал бы, что это часть линии защиты, если бы свидетельница не была спрошена о том, что представляло часть разговора. Раз была затронута часть разговора, то я хочу, чтобы защитник своими вопросами вскрыл весь разговор. Я предложил бы вам, мистер Мейсон, поставить вопрос несколько иначе.

– Отлично, – сказал Мейсон. Он повернулся к Хелен Ридли и с улыбкой спросил: – Вы сказали, что дали Роберту Хайнсу разрешение на пользование своей квартирой?

– Да.

– Это было устное разрешение?

– Да, сэр.

– Что еще тогда было сказано?

– Ваша честь, я протестую, – сказал Гуллинг. – Это открытый вопрос, который может внушить различные ответы.

Хелен Ридли ответила, старательно подбирая слова, пытаясь упомянуть как можно меньше фактов:

– Я не помню всего разговора. У нас было несколько бесед на эту тему. Но тогда, когда я окончательно дала мистеру Хайнсу разрешение пользоваться моей квартирой…

– Если высокий суд позволит, – перебил Гуллинг, – я сделаю уточнение. Мы заинтересованы только одним этим разговором. Все более ранние разговоры или переговоры по поводу получения этого разрешения не должны обсуждаться. Вопросы защиты должны относиться только к вещам, которые обсуждались в этой последней беседе.

– В этой последней беседе, – ответила Хелен Ридли, – я сказала Хайнсу, что он может занять мою квартиру. Я дала ему ключ от квартиры, и мы договорились, что он будет сообщать мне обо всех телефонных звонках.

– Вы можете вспомнить еще что-нибудь? – спросил Мейсон.

– Нет, – сказала она. – Из этого разговора – нет.

– Шла ли речь о двух женщинах, которые должны были занять эту квартиру?

– Мы договорились, что Хайнс поселит в ней кого-нибудь.

– Чтобы этот кто-то заменял вас?

– Не совсем.

– Но должен был пользоваться вашим именем?

– Ну да.

– Я покажу вам объявление, которое появилось в газете, – сказал Мейсон. – Вы говорили с Хайнсом о помещении этого объявления в газете?

– Только в этом разговоре, – напомнил Гуллинг.

– Да, именно в этом разговоре.

– Нет, Хайнс сделал это, не договорившись со мной, – сказала Хелен Ридли.

– В этом разговоре вы установили тип женщины, которая должна была поселиться в вашей квартире? Верно ли, что это должна была быть брюнетка с определенными физическими параметрами?

– Но…

– Да или нет? – спросил Мейсон.

– Да.

– Какие это должны были быть параметры?

– Я дала мои размеры – рост, вес, объем груди и бедер…

– Зачем?

– Я протестую против этого вопроса как против несущественного и не связанного с делом, – заявил Гуллинг.

Судья Линдейл был явно заинтересован. Он наклонился в кресле и посмотрел на свидетельницу.

– Если я правильно понял, – сказал он, – то вы дали разрешение мистеру Хайнсу пользоваться своей квартирой, дали ему ключи и вдобавок поручили найти женщину, которая бы полностью была похожа на вас, взяла бы ваше имя и стала бы жить в вашей квартире?

– Это не в этом разговоре, ваша честь, – возразил Гуллинг, – это произошло в результате многих разговоров.

– Суд хотел бы услышать ответ на поставленный вопрос, – сказал судья Линдейл. Он был рассержен.

– Так в общем выглядела наша договоренность, – призналась Хелен Ридли.

– А защита задала вопрос, почему такая договоренность была достигнута?

– Да, ваша честь, – поддакнул Мейсон.

– Именно против этого я и протестую, ваша честь, – сказал Гуллинг. – Потому что эта договоренность была заключена раньше и не имела ничего общего с разговором, в котором было дано разрешение на пользование квартирой. Позволю себе заметить, ваша честь, что защите удалось ввести обсуждение этих аспектов в предварительное слушание только благодаря формальному соблюдению процесса. Мне кажется, что не стоит заниматься этим больше.

• Предыдущая
• 32/42
• Следующая