Дело наемной брюнетки - Гарднер Эрл Стенли - Страница 21

• Предыдущая
• 21/42
• Следующая

– Проверь все-таки тот номер телефона, Пол. Это важно. Сообщи мне о результатах как можно скорее. Что ты узнал о квартире Ридли? Точнее, о его соседях.

– Вот здесь, похоже, мы наткнулись на уязвимое место Ридли. Ее зовут Дафна Грайдли. Она архитектор, немного занимается отделкой и декорацией внутренних помещений. Живет в этом доме уже шесть лет, и это благодаря ее заботам Ридли получил свою квартиру.

– Как она выглядит, Пол?

– Классно!

– Сколько ей лет?

– Двадцать шесть или двадцать семь.

– Блондинка или брюнетка?

– Шатенка.

– Она не нуждается в средствах?

– Я думаю.

– Сколько зарабатывает?

– Она получила неплохое наследство шесть лет назад. Проектирует только для того, чтобы чем-то заниматься.

– Практически это нам ничего не дает, Пол, разве только что мы подтвердили свои подозрения. Это может доставить лишь немного личного удовлетворения.

– Твои подозрения, – поправил Дрейк. – И никогда нельзя предвидеть, пригодятся ли нам сведения или нет. Я могу узнать еще что-нибудь, если пригляжусь к этой мисс Грайдли. Что ты на это скажешь?

– Оставляю это на твое усмотрение. У меня такое впечатление, что вокруг меня сжимаются клещи и что мне нужна будет всевозможная помощь. Проверь тот телефон сразу же, Пол. Я позвоню тебе минут через двадцать, может, через полчаса.

– Хорошо, – сказал Дрейк. – Думаю, что полиция нас здесь опередила, но никогда не повредит попробовать. Не могу сердиться на тебя за то, что ты пытаешься бороться, Перри.

– Надо пытаться. Я должен раскопать это дело до дна. И что-то подсказывает мне, что полиция тот телефон не отрабатывала. Хайнс был замешан в какие-то махинации с азартными играми, и наверняка об этом полиция разузнала все. Но они даже не удосужились спросить тот номер телефона у Евы Мартелл и Аделы Винтерс. Ну ладно, я позвоню тебе позже.

– Я все выясню, – ответил Дрейк. – Но держи карты при себе, Перри. Все выглядит не лучшим образом для этой миссис Винтерс.

– И ты говоришь это мне! – воскликнул адвокат. – К тому же ты не знаешь самого убийственного доказательства, которым располагает полиция. Ну что ж, не я ее адвокат – это единственное утешение.

Мейсон повесил трубку и пошел к выходу. Сев в машину, он направился в скромный пансионат, который держала женщина, когда-то бывшая его клиенткой.

– Добрый день, Мэй, – поздоровался он. – Как там наша подопечная?

– Отлично. Она в комнате двести одиннадцать. Полтора часа назад я отнесла ей завтрак. Она не хотела доставлять мне хлопот, но я сказала, что вы посоветовали ей не показываться на людях, пока не закончите с ее делом.

– Хорошо, – похвалил Мейсон. – Спасибо, Мэй.

Мэй Бигли, высокой блондинке, было немногим более тридцати лет. Ее лицо имело твердое выражение, но смягчалось, когда она смотрела на Мейсона.

– Я не занесла ее в реестр на тот случай, если бы напали на ее след или пришли с проверкой. Комната двести одиннадцать официально пуста.

– Вы не должны были делать этого, Мэй.

– Вы просили спрятать ее, – сказала она. – А если вы говорите что-то, то это для меня свято.

– Это очень мило с вашей стороны, но рискованно.

– Для вас я не остановилась бы ни перед каким риском.

– Благодарю, Мэй, – улыбнулся адвокат. – Я поднимусь наверх.

Адвокат поднялся по лестнице, прошел по коридору и постучал в дверь комнаты двести одиннадцать.

Ева Мартелл открыла так быстро, что складывалось впечатление, будто она сидела у двери и нетерпеливо ожидала прихода адвоката. Она была одета, и ее лицо осветилось, когда она увидела, кто пришел.

– Ох, как я рада, что вижу вас! Я думала, что эта женщина пришла за посудой. Я хотела сама отнести все вниз, но она сказала, что вы… Но, пожалуйста, проходите, присаживайтесь. Пожалуйста, садитесь в это кресло, оно удобнее. Я устроюсь здесь, около окна.

Мейсон сел, вынул портсигар, открыл его и предложил Еве сигарету. Она отрицательно покачала головой.

– Я слишком много курила и не могу успокоиться. Так ждать и не знать, что происходит… Скажите, тетку Аделу уже выпустили? Вам удалось все устроить?

– У меня плохие новости, Ева, – сказал Мейсон и закурил. – Я не буду вилять, для этого нет времени, я расскажу все как есть.

– Я слушаю. – На ее лице отразилось напряжение, она не сводила с него глаз.

– У полиции готовое, можно сказать несокрушимое, обвинение против Аделы Винтерс.

– Как… В чем?

– В убийстве и в краже.

– Краже?

– Может быть, грабеже. Вы помните тот бумажник Хайнса, набитый долларами? Он доставал оттуда деньги, чтобы заплатить вам.

Девушка кивнула.

– Полиция нашла этот бумажник у Аделы Винтерс, когда ее обыскивали в тюрьме. В нем было немногим более трех тысяч долларов.

– Но это невероятно! Она не могла взять бумажник! Она сказала бы мне что-нибудь, если бы…

– И однако она взяла, – возразил Мейсон. – Она сама сказала мне об этом.

– Когда?

– Совсем недавно. Сказала, что, когда вернулась наверх, чтобы забрать револьвер, нашла лежавший на полу бумажник. Хайнс, вероятно, был уже мертв, а рядом с ним, в спальне, притаился убийца.

– Без оружия?

– Во всяком случае, без орудия преступления.

– Я не могу в это поверить!

– Вы не можете поверить! А как вы думаете, что скажет суд?

– Я… я не знаю.

– Ну, хорошо, – продолжал Мейсон. – Таким образом вы оказались в самой середине паштета. Я пробовал как-то уладить дела в прокуратуре и ударился головой в стену. Им нужны вы.

– Как соучастник?

– Как лицо, замешанное в этом деле вместе с Аделой Винтерс.

– Но ведь я ничего об этом не знала.

– Вы подписали показания, данные под присягой.

– Но… я… Я не видела никакого повода, чтобы… Вы же знаете, как это было, мистер Мейсон.

– Вы помните, как после обнаружения трупа вы позвонили мне и попросили, чтобы я приехал туда?

– Да.

– Где была тогда миссис Винтерс?

– Вместе со мной.

– В той же самой комнате?

– Да.

– А где находилось тело?

– В спальне.

– А что делала миссис Винтерс в то время, когда вы звонили?

– Она… Я должна вспомнить… Она как раз пошла посмотреть на Хайнса, чтобы убедиться, действительно ли он мертв.

– А при случае она спокойно могла вынуть бумажник из внутреннего кармана пиджака. Она ведь видела, что Хайнс его туда убирал.

– Но тетка Адела никогда ничего подобного не сделала бы.

– Но могла это сделать.

– Не сделала бы.

– Но могла это сделать?

– Да. Могла. Имела возможность. Но она никогда не сделала бы этого.

– Хорошо. Хайнс был застрелен из ее оружия. Его бумажник с тремя тысячами долларов нашли среди ее вещей. Окружной прокурор мог бы даже обвинить ее в обдуманном грабеже, во время которого жертва сопротивлялась и была убита. И вы во всем этом замешаны. Заместитель окружного прокурора дал мне срок: вы должны явиться в полицию до двенадцати часов. Мне неприятно, но я должен буду сдержать свое обещание.

– Все, что вы посоветуете…

– Я хотел немного поторговаться с заместителем прокурора. Обычно такие номера проходят, но на этот раз Гуллинг со своими доказательствами почувствовал себя хозяином положения, отверг мое предложение и потребовал, чтобы сегодня до полудня вы явились в полицию. Прошу взять такси, поехать в полицию, там назвать себя и сказать, что я поручил вам так поступить. И прошу не отвечать ни на какие вопросы. Вы можете мне это обещать?

– Да.

– Вам действительно нельзя ничего говорить. Прошу не отвечать на вопросы, относящиеся к убийству, даже если они будут звучать совсем невинно. Вы понимаете?

– Да, – повторила она.

– Все будут говорить, что я дал вам неправильный совет, что оказываю вам медвежью услугу. Но вы должны мне доверять, даже если вам придет в голову, что я действую неправильно.

– Да, – ответила Ева в третий раз.

– Хорошо, молодец. Теперь я должен идти. Здесь есть телефон?

• Предыдущая
• 21/42
• Следующая