Во имя рода (СИ) - Коткин Андрей - Страница 25

— А у меня опять ничего не получается! — Со слезами на глазах пожаловался мне Андрюшка Мельников, когда, возвратясь в нашу комнату после уроков, мы с ним затеяли обсуждение изученного заклинания.

— Ну и что, у меня тоже пока ничего не выходит. Натренируемся. Насколько я знаю, в той или иной степени этим заклинанием владеют почти все маги, — довольно флегматично отозвался я на страдания своего соседа по комнате. После того, как он не пришел мне на подмогу в трудную минуту, я пересмотрел свое к нему отношение, и перестал сопереживать его неудачам.

— Коне-ечно!.. Ты-то натренируешься!.. Вообще не понимаю, как ты можешь только и делать, что учиться и тренироваться. Словно не живой человек, а голем какой-нибудь. — А вот тут сквозь слезливость моего одноклассника мне уже явственно послышалась и толика злости пополам с завистью.

— Так и ты не завидуй попусту, а тоже, вместо болтовни и всяких глупых игр с компанией Перепелицы по вечерам, начинай тренироваться. — Не стал я щадить чувств мелкого завистника.

И таки, к вопросу об учебе и тренировках, в последнее время я начал вдруг ощущать какое-то глубинное понимание сути изучаемых мной ритуалов. Уже не механически заучивал прочитанное, а временами мог проанализировать предлагаемые действия и даже внести в них кое-какие изменения.…Хотя и учить тоже приходилось много. Как-то бы еще с нашей библиотекаршей договориться: несмотря на все мои просьбы, выдавать мне книжки по магии, хоть сколько-то заметно выходящие за круг начал наших профильных для «В» класса дисциплин, она категорически отказывалась.

Смеркалось. Домашние задания я выполнил, исполнение показанного нам на уроке Огненного шара потренировал. Для последнего действия пришлось идти на один из гимназических полигонов. Боевая магия вне этих утвержденных приказом директора мест считалась серьезным проступком. Выпороть — не выпороли бы, если, конечно, не использовать ее против человека, но пару-тройку отработок, в это время года в основном связанное с расчисткой площадей и дорожек гимназического городка от снега, назначили бы запросто.

Наступило время для намеченных мной противоправных действий. Угу, я об том узнике карцера говорю. Так-то у нас даже в общежитии не сказать, чтобы жарко, а в карцере, по рассказам, и вообще влажно и холодно. А у парня, которого туда поместили, еще и довольно-таки серьезные раны на спине. Вот с этими-то ранами я собирался побороться. Ну, если все получится, конечно.

Прихватив с собой сушеную тыкву, с обитающим в ней моим контрактным средним духом, я, накинув верхнюю одежду, ушел в вечерний сумрак.

Как и предполагал, в связи с ветреной, холодной погодой желающих погулять в этот час было исчезающе мало. Если быть точнее, вообще ни одного человека до самого одноэтажного, небольшого здания, исполняющего у нас роль одновременно карцера и склада, на встречу мне не попалось.

В дверь этого заведения ломиться не стал. Какая-никакая охрана там быть просто обязана, раз уж помещение карцера оказалось использовано по назначению. Вместо этого вполголоса затянул уже привычное:

— Оум-м! — Сам помню, говорил, что уже и про себя могу этот призыв исполнить, но все же вслух обычно выходит чуточку быстрее и надежнее.

Присутствие невидимого обычным зрением Первого (моего духа) я ощутил вскоре. Полез в карман, за аптечкой. Скрупулу экстракта живосила я использовал для сведения фингала под глазом, еще три у меня оставалось на руках. Маловато, конечно, для залечивания столь обширной раневой поверхности, но уж чем богаты. В любом случае, шанс на воспаление окажется значительно снижен.

Осталось только убедиться, что мой дух вообще способен проносить сквозь стены материальные предметы, пусть и такие крохотные. Ну, и, конечно же, поймет то задание, которое я ему планирую выдать.

И… у меня все получилось! Три буроватых комочка с моей ладони пропали, и своим внутренним мироощущением я определил, что мой контрактный дух оказался уже внутри здания. Хех, даже еще и дополнительный отчет своих действий умудрился отправить: отправленное мной лекарственное средство возникло на небольшом каменном выступе, исполняющем в камере с заключенным роль стола. Вот только вопрос, обнаружит ли страдалец подарок и сообразит ли, как правильно им пользоваться? Вряд ли.

Пришлось, черпая башмаками снег, лезть сквозь сугроб к забранному частой решеткой окну. Одному из. Но тут уж я не сомневался, направление на отправленного мной духа ощущалось мной четко.

— Муравьев! Василий! — Позвал я, в прыжке ухватившись за прутья решетки. Вот номер будет, если из-за того, что не величаю по имени-отчеству, этот аристократ откажется со мной общаться.

…Но таки нет. В темноте неосвещенного окна с той стороны, близко, забелело с трудом проглядываемое лицо.

— Там, на столе, у тебя, лежит снадобье. Три коричневых комочка экстракта живосила. — Стараясь говорить вполголоса, начал я озвучивать свою инструкцию. — Тебе нужно, растерев его с небольшим количеством воды, смазать свои раны.

Вроде все понял. Лицо по ту сторону стекла, кивнув, пропало из оконного проема, а по-прежнему сохраняющаяся связь с духом оттранслировала мне дальнейшее: узник, набрав в кружку чуточку воды из постоянно сочащегося в его каморке источника, растерев между пальцами, замешал туда найденные им на столе комочки, после чего, кривясь, принялся сдирать присохшую к ранам одежду.

Уф! Задание, которое я поставил перед самим собой, выполнено. Можно спокойно возвращаться в свою комнату.

Уф! Хорошо! — Я разлегся на кровати в своей комнате общежития, всем своим естеством ощущая внезапно накатившую на меня опустошенность. Только не подумайте ничего плохого, так-то подобное явление внезапной потери цели всех его действий за достаточно долгий период — вполне обычное состояние для ученика, наконец-то разделавшегося с достаточно серьезными и напряженными итоговыми экзаменами за первый год своего обучения. И хотя приказ от лица директора нашей гимназии по результатам этих экзаменов появится только через несколько дней, с этого самого момента мне уже можно числить себя среди, страшно сказать, второклассников. В отличие от того же Мельникова и еще четырех или пяти представителей нашего не очень дружного класса, которым, скажем так, не повезло.

Вы правильно меня поняли: не сдал наш Андрюшка годовые экзамены. Завалил сразу два из них. И если один единственный завал по естествознанию ему еще могли простить, в конце концов, это ж в нашей магической гимназии абсолютно не профильный предмет, незнание самоназвания пусть даже основного народа, населяющего Гальскую конфедерацию, никак особо на качество Андрюшкиной жизни повлиять не способно в принципе.

Зато проявленная им на основном нашем экзамене неспособность довести до конца довольно простой ритуал защиты от мелких сглазов и слабых темных проклятий для будущего мага-ритуалиста — залет серьезный. Не такой серьезный, чтобы сразу совсем уж все «плохо-плохо-плохо» и под зад коленом, но подразумевающий по первому разу пересдачу в течение лета. Причем теперь уж не только Начал ритуалистики, но и того заваленного Мельниковым курса естествознания до кучи, и даже математики с прочими, вроде как уже сданными им предметами. Ага, все снова, да ладом, только еще и разом, в один день, чтоб жизнь таким двоечникам медом не казалась.

Потому и наступающие летние каникулы, с их развлечениями, для моего приятеля, как минимум, очень серьезно так откладываются. Сразу же после своего второго заваленного экзамена, проливая горькие слезы, улетел наш сизокрылый голубь в родимое гнездо, на покаяние к своим старшим родичам. Так сказать, жалко мне его, жалко. Старший Мельников, по рассказам Андрюшки, мужчина реально суровый и за деньги, выложенные им за дополнительный наем репетиторов для сыночка-тугодума, наказания на Андрюшку может наложить очень даже жесткие, не сказать жестокие.

…Самое смешное, что в этих неудачах сына его батя сам же, может статься, и виноват. Ну… я так думаю. А вот не нужно было возгордившемуся сверх меры родителю бежать впереди лошади и покупать своему только-только проявившему первые признаки магических способностей сынуле литературу не по профилю. Да-да, я именно о том учебнике для начинающих целителей говорю. Все же в том учебнике содержалось аж шестнадцать начальных и первоуровневых заклинаний вполне определенной направленности. И наш Андрюшка, несмотря на мои предостережения о последующих сложностях с профильным обучением, похоже, их все освоил.