Грань силы (СИ) - Рябов Яков Сергеевич - Страница 36

— Что это за девчачья хрень? — перебила его сидящая на скамье Женя.

— Спросила девчонка, — заметил с улыбкой Константин, насаживая правый блин на гриф.

— И как девчонка ответственно заявляю, что это хрень, — продолжила Женя.

— Да я же не спорю, — согласился Константин, обходя скамью для жима и вешая второй блин с противоположной стороны. — Просто забавно слышать это из твоих уст.

Женя чуть прищурилась.

— Был у меня коллега по имени Гоша, — поспешил объясниться Константин, начав так, чтобы был понятен контекст. — Закрепиться у нас в конторе он не смог, но вот запомнили его все. В основном, правда, по прозвищу, — тихо хохотнул он. — Молодой, худой, с длинными волосами и, как ты заметила, дерьмовыми предпочтениями в музыке. Короче, уже на третий день он для всех из Гоши превратился в Маргошу.

Константин сходил до стойки и вновь взял в руки два блина, но уже по десять килограмм. Двадцатикилограммовые закончились, да и для желанной суммы нужны были именно десятки.

— В общем, то, что я пропел, стояло у него на рингтоне, — продолжил свой рассказ Константин, идя с блинами обратно. — И так как работали мы какое-то время в паре, мне приходилось это слушать всякий раз, как ему звонили. А звонили придурку на удивление часто.

Он повесил десятки по краям и накинул сверху фиксирующие замки.

— И песня эта оказалась до того въедливой, что сама выжглась в моей памяти. Ну та её часть, что проигрывалась, — уточнил Константин. — И с тех пор всегда, как я тренируюсь или хотя бы просто о тренировках думаю, она всплывает в голове сама собой.

Посмотрев на покоящуюся на стойках штангу, он пересчитал блины с каждой стороны и, убедившись, что в сумме получалось ровно пятьсот килограмм, удовлетворённо кивнул. Повезло ещё, что блины в тренажёрном зале убежища были достаточно тонкими. Иначе бы такое их количество на гриф просто не влезло.

— Какая-то очень тупая причина, как по мне, — заметила Женя и встала, чтобы уступить место Константину.

— Уж какая есть, — ответил он ей и, растянув мышцы рук, лёг на скамью.

Следом Константин подполз под штангу, ухватился по специальным чёрточкам и немного поёрзал, чтобы принять максимально удобное положение.

— А выдержит? — с сомнением выдала Женя, проведя пальцами по центру грифа.

— Должен, — сказал Константин, хотя и без особой уверенности в голосе. — Четыреста сорок я же нормально пожал. А тут всего на шестьдесят килограмм больше. Но на всякий случай ты всё-таки отойди.

Женя усмехнулась, но два шага назад всё-таки сделала.

А Константин, глубоко вдохнув, снял штангу со стоек.

— Ну как? — поинтересовалась Женя.

— Да всё так же, — ответил Константин, прислушиваясь к собственным ощущениям. — Едва чувствую.

Для большей уверенности он дважды опустил штангу себе на грудь и дважды же её выжал. Это было так легко, будто Константин пустым грифом разминался.

— П*здец, — только и прокомментировал он, ставя прогнувшуюся штангу на место, и сел на край скамьи.

— Сильно, — добавила Женя, вновь подходя ближе. — То же, что ли, по другим мирам побегать? Полезное, похоже, занятие.

И Константину сложно было здесь что-то отвечать. Его сила стала не просто ненормальна. Это был чистый воды абсурд. Он попросился в зал, чтобы мельком проверить свои возможности, но в итоге получил результат, который превосходил даже самые смелые ожидания.

— Ну уж нет, — всё же заговорил, чуть погодя, Константин. — Если ты и сталь ещё начнёшь гнуть, то вселенная точно схлопнется от перегрузки.

— Пф, — усмехнулась Женя и, обойдя скамью, встала перед его лицом. — Я и так её легко гну, — заявила она и, подняв правую руку, создала несколько маленьких огоньков. — Всего-то и надо, что немного разогреть.

— Ага, — согласился Константин с лёгким сарказмом. — Всего-то.

Его до сих пор поражало всё связанное с мутантами, перемещениями меж реальностями и новообретёнными сверхсилами. Но если Константину всё это и привиделось в каком-то неадекватном бреду, то фантазия у него была ну очень богатая. Особенно в части проработки истории альтернативной Земли. Ведь различия в сравнении с тем, что он знал ещё со школьной скамьи, были поистине колоссальными. До начала двадцатого века Константин каких-то существенных расхождений не заметил, но вот потом…

Ему нужно было больше времени, чтобы всё это переварить.

С другой стороны, Женя известие о том, что Константин — человек из иной реальности, восприняла довольно спокойно. Немного поворчала из-за его лжи, но, в целом, осуждать не стала. Константин же и сам тогда ещё ничего толком не понимал. Да и Женя, правды ради, ему о своей природе мутанта тоже ничего не сказала. Но тут, как призналась сама Женя, причина крылась в Тимофее. Именно он запрещал ей об этом распространяться.

— Ладно, с железом на сегодня всё, — объявил Константин, вставая на ноги. — Кушать хочешь?

— Не, не очень, — покачала головой Женя и подняла глаза на часы под потолком.

Уже наступила ночь, но сна ни у неё, ни у Константина не было ни в одном глазу. Они стараниями Сьюзан и Братства выспались надолго.

— Тогда, может, к Тимофею сходим? — предложил Константин альтернативный вариант.

— А смысл? — резко выдала в ответ Женя. — Всё равно же в палату не пускают. А стоять за дверью и пялиться — это такое себе.

— Тогда предлагай свои варианты, — сдался Константин, принявшись разбирать штангу.

Он снимал блины и по несколько штук за раз относил их к стойке.

— Как тебе прогуляться по этой дыре и осмотреться? — спросила Женя, хитро оскалившись. — Не доверяю я им. Лучше самим узнать, куда, если что, бежать, и где тут выход.

— И думаешь, всем будет по барабану, что мы тут с тобой шляемся по коридорам ночью? — выразил Константин долю скепсиса, хотя по большей части с предложением Жени был согласен.

Он и сам подумывал о том, чтобы лучше изучить место их вынужденного пребывания, однако побаивался оставлять Женю одну. Да и с самим собой тоже нужно было разобраться. Не хотел он и дальше срывать двери с петель. По крайней мере, без чёткого на то намерения.

— А кто и что нам сможет сделать? — ответила Женя вопросом на вопрос. — Ты же их всех раскидаешь, чуть что. Просто так они, что ли, перед тобой стелются с книгами и прочим?

А вот это было очень резонное замечание.

Но хоть Константин и сам своим уникальным положением без стеснения пользовался, проверять границы дозволенного он всё же не спешил. Слишком многое ему оставалось неясным.

Впрочем, как раз-таки с прояснением некоторым моментов предлагаемая Женей прогулка и могла помочь.

Так что…

— Убедила, давай по-твоему, — дал своё согласие Константин.

Затем он с помощью Жени закончил возиться с блинами и грифом, и они уже начали идти к выходу, как внезапно ушей его коснулся некий звук. Константин замер, не сразу поняв, что это было, но затем опознал чью-то тихую речь.

И говорила однозначно не Женя.

— Что такое? — спросила она, пристально на Константина взглянув, но он лишь шикнул, внимательнее прислушиваясь.

Очередная особенность его изменившегося организма. Обострённый слух. Константин этого совершенно не контролировал, но время от времени начинал слышать то, что происходило на приличном расстоянии от него. И обилие стен в данном случае особой преграды не представляло.

Говоривших было двое. Мужчины. Второго Константин не узнал, но первым совершенно точно был Эмиль.

И то, что исходило из его уст, заставило Константина нахмуриться.

— Эвакуация? — вслух переспросил он. — Какая ещё эвакуация?

________________________________________________

1) Chest Karasuya, «Onegai Muscle», в переводе Cleo-chan

Муравейник, в который потыкали палкой. Именно такую ассоциацию этим утром вызывало убежище Братства.

Все суетились, спешили, что-то переносили с одного места на другое, а порой и откровенно бежали с чистым ужасом в глазах. Новость о том, что правительство Евразийской Федерации, возможно, раскрыло их местоположение и уже направило сюда свои силы, распространилась быстрее, чем смог бы самый яростный из лесных пожаров. И реакцию порождала сопоставимую.