Любимая, (не) моя (СИ) - Рымарь Диана - Страница 10

С губ переключаюсь на шею, целую так же яростно.

– Отпусти… Отпусти меня! – шипит она, отчаянно вырываясь.

Дама не изволит получать удовольствие от нашего грубого контакта.

Нехотя разжимаю хватку, выпускаю ее.

Шанна срывается с места и несется обратно в ресторан.

Смотрю ей вслед, еле сдерживаюсь, чтобы не броситься вдогонку. Все внутри аж зудит от дикой неудовлетворенности.

Хапаю ртом прохладный ночной воздух, и немного отпускает. Довольно скоро меня накрывает сильнейшим откатом, даже ноги будто подкашиваются.

Не так я должен был звать ее с собой. Не так…

А впрочем, нехрен трахаться с той, про кого ты ничего не знаешь.

Я мальчик, что ли? Проверить ее не мог, прежде чем затащить в номер для секса? Еще как мог, но в трусах задымилось, и я все послал к черту.

Результат офигительный. Прямо как от фугасной бомбы. Внутренности в мясо, точнее гребаное сердце.

Пора мне обратно на службу, наелся мирной жизни по самые помидоры.

Вижу в окно кухни, как по двору шагает свекровь, и очень хочется быстренько метнуться в прихожую, чтобы запереть входную дверь.

Нет меня. И Мишутки нет…

Жаль, не могу так сделать, потому что Артем-то дома! В кои-то веки он не усвистал никуда с друзьями в воскресенье и радует нас с сыном своим присутствием. Точнее, торчит в гостиной и смотрит по огромной плазме какой-то матч.

Иду в прихожую встречать свекровь.

Она всегда является к нам без звонка, как будто мы по умолчанию всегда должны быть дома и радоваться ее приходу.

Впрочем, Артем-то всегда рад. У него с матерью очень теплые отношения.

– Здравствуйте, Светлана Игоревна, – широко ей улыбаюсь.

Я всегда очень стараюсь, чтобы хоть со стороны казалось, будто у нас мирные отношения.

Я-то стараюсь, а она – нет.

Вот и сегодня едва она меня видит, тут же морщит обколотый ботоксом лоб. Потом нарочито небрежно поправляет высокую прическу, в какую обычно укладывает свои черные волосы.

– Здравствуй, Шанна, – она делает паузы между словами.

В ее взгляде скользит недовольство.

Что на этот раз, блин?

Оглядываю себя и не понимаю, что плохого она нашла в моем виде. На мне обычное черное платье до середины колена, я собрала волосы в свободную косу, лицо аккуратно накрашено. Впрочем, наверное, неважно, как я выгляжу, ведь это все равно я – та, которая, по мнению свекрови, недостойна ее дорогого сыночка.

Как же мне хочется сказать: «Он тебе так нужен? Забери обратно!»

– Так и будешь держать меня в прихожей? – хмыкает она, хотя я задумалась всего на секунду.

– Проходите, – тут же ее приглашаю.

Она следует за мной, важно проходит в гостиную.

Едва Артем видит ее, тут же вскакивает с дивана, выключает телевизор.

– Привет, сыночек. – Они обмениваются поцелуями в щеку.

Свекровь проходит, усаживается на диван, кладет на журнальный столик объемный контейнер, с которым обычно является к нам в дом.

– Где внук? – интересуется она с прищуром.

– Понятия не имею, где этот пакостник, – пожимает плечами Артем, тоже садится на диван.

А меня коробит. Хочется подойти и дать ему затрещину. Мишка – никакой не пакостник, отличный малыш и совершенно не шкодливый.

– Он в своей комнате, играет в лего, – говорю, тут же посерьезнев.

– А я ему вкусненького принесла. – С этими словами Светлана Игоревна открывает контейнер и важно объявляет: – Капустный пирог с мясом! Пусть полакомится, Шанна же не умеет печь…

Печь я умею прекрасно, но еще ни разу не было такого, чтобы мои кулинарные творения понравились свекрови, что не мешает мужу и сыну лопать их за обе щеки. А вот ее шедевры по вкусу разве что Артему, и то потому, что он с детства к ним привык.

Но плохо не это, плохо то, что ее капустные пироги очень уж пахучи!

Запах ударяет мне в нос будто кулаком.

Невольно морщусь.

Свекровь бросает на меня настороженный взгляд и спрашивает:

– Ты не беременна, часом? Точно так же морщилась, когда ходила с Мишей.

Вот это предположение…

Мое лицо вытягивается.

Больше того, лицо мужа тоже.

Впрочем, он быстро приходит в себя, машет рукой:

– Мы предохраняемся, мам. Она точно не беременна.

И то правда, у нас с Артемом самое надежное в мире предохранение – не заниматься сексом вообще никогда.

Ах да, забыла подчеркнуть, Артем запретил мне кому-либо говорить о его проблемах в постели. Даже мать – и та не в курсе. А впрочем, даже будь она в курсе, тоже наверняка обвинила бы в импотенции сына именно меня.

Меж тем неприятный запах капусты прочно селится у меня в носу, не давая вздохнуть. Недавно съеденный завтрак просится обратно.

– Я на минутку, – спешно ретируюсь в ванную.

Плескаю на лицо холодной водой, стремясь отогнать непонятно откуда накатившую дурноту. Открываю окно, вдыхаю свежего воздуха, и немного отпускает.

Меня прошибает холодным потом от мысли, что могла залететь. Ведь секс-то был! Запретный…

Но я же не могу быть беременна, так? Четко помню, что Виталик пользовался презервативами. Так что нет, не мог он оставить мне такой подарочек при всем желании.

Вспоминаю про Виталика, и по телу бежит дрожь. Даже сама не могу понять, приятная или нет…

С тех пор, как мы с ним в последний раз виделись, прошло две недели. После нашего разговора у ресторана я больше его не встречала и, наверное, уже не встречу.

Никогда не забуду, как он на меня смотрел…

Будто я лично убила его любимую бабушку, а потом станцевала на ее могиле, это как минимум.

Обиделся на то, что я замужем. Но он ведь даже не спросил, свободна ли я. Просто набросился на меня как сомнамбула. А я… А мне просто очень его хотелось. Слишком давно и слишком сильно.

Блядью назвал и при этом звал с собой… В качестве кого? В качестве бляди?

Мне до сих пор больно и мерзко от его слов. А еще чертовски обидно.

Ну почему в мои восемнадцать я не встретилась с ним? Почему на моем жизненном пути встретился именно Артем?

С Виталиком все было бы по-другому.

Но как бы оно было, я уже никогда не узнаю.

Скрепя сердце, выхожу из ванной, приближаюсь к гостиной и замираю у двери. Слышу, как Светлана Игоревна говорит обо мне с Артемом.

– Слишком ты с ней деликатничаешь, жену в узде держать надо. Устроил ее в гостиницу зачем-то, начальницей сделал…

Артем, вот удивительно, заступается за меня:

– Она отличный администратор, мам. Она сама хотела… Дома, в принципе, тоже справляется, и с пацаном нянчится. У меня к ней нет претензий по этому поводу.

– А у меня есть, – тут же заявляет свекровь. – Ты что, не видишь, как паршиво она воспитывает сына? Он у нее как сорняк, классику так и не знает…

– Ему четыре, мам, – вяло отбивается Артем.

– И потом, я не знаю, как ты не замечаешь, но он на тебя совсем не похож. И на Шанну не похож. Он не нашей породы, я теперь это четко вижу. Не Шувалов. Я сравнила его фото с твоими и твоего отца маленького. Ничего же общего, хочу заметить. Может, он не твой, ты об этом подумал?

Ее последняя фраза выбивает из меня дух.

Ведь и правда не похож.

Мишка не походит ни на меня, ни на Артема.

Может он быть не его сыном? Сразу вспоминаю историю Артема про то, что сперма – не проблема. Но если так, он хоть раз да кончил бы при мне, так? Этого не было. Вдруг для ЭКО использовали чужую сперму? В теории такое вполне возможно.

При таком раскладе мне сразу становится понятно, почему он абсолютно равнодушен к Мишке. Никогда с ним не играет, не гуляет, даже ни разу из садика не забрал.

Больше не могу выдержать нервного напряжения, захожу в гостиную, настороженно смотрю на мужа.

Артем ловит мой взгляд, говорит матери резко: