Цена жизни - Каплий Анастасия Константиновна - Страница 1

Золотая монетка со звоном катилась по полу мастерской. И звон этот был тяжелый, как смертный приговор. Миранда застыла, следя за её дрожащим движением. Вот она задевает трещину в полу, вот подпрыгивает на стыке досок… Еще миг, и остановится у ботинок инквизитора. Следующий – и жизнь Миранды вновь разделится на «до» и «после». Девушка даже удивилась про себя тому, как похожи эти два момента: этот, когда всё вот-вот рухнет, и тот, в подворотне, где она впервые изменила правила мира.

Вот только тогда монета в её руке становилась золотой слишком медленно – будто не решалась спасти брата. Теперь же – неслась слишком быстро – прямо к человеку, для которого цена её дара была обозначенной и понятной. Костёр.

«Чёрт, – мысленно выругалась Миранда, – опять деньги решают мою судьбу».

Между тем взгляд все так же был во власти катящегося по полу желтенького кругляшка, заставляя всю жизнь промелькнуть перед глазами…

… То было ясное весеннее субботнее утро. За окном, на удивление, стояла солнечная погода, что в дождливом Ронгарде было большой редкостью. Сегодня в семье Арумфорд должно было состояться торжество с приглашенными гостями – двенадцатилетие Корунда, младшего брата Миранды. А поскольку отец семейства, Франк Арумфорд, очень беспокоился за судьбу своего маленького бизнеса по производству часов, то по совместительству это были и смотрины. Все же шестнадцать лет – уже достаточный возраст, чтобы заранее присматривать жениха.

Именно поэтому Миранда уже второй час стояла перед зеркалом в своей комнате, разглаживая складки на лучшем изумрудном платье, скромно украшенном белым кружевом у воротника и плечиках. Мать настояла на том, чтобы дочь "выглядела, как подобает", поэтому грязные перчатки, сломанные механизмы, отвертки и масла пришлось оставить в мастерской, и лечь спать пораньше, а не как обычно. Впрочем, она слишком любила Корунда, чтобы пропустить его праздник, поэтому выполнила это поручение матери без обычного недовольства.

“Так, вроде бы на этот раз синяков под глазами нет,” – заметила Миранда про себя, подходя к зеркалу ближе и высматривая на личике следы прошлых рабочих ночей.

В этот момент она посмотрела в дальний уголок ее комнаты, где лежала аккуратно и красиво упакованная причина последних бессонных ночей: подарок Корунду, самодельная механическая машинка на основе часового механизма. Ради этого она работала в темное время суток, чтобы брат не догадался ни о чем. Был риск, что из-за постоянного недосыпа она и вовсе проспит столь значимый день, ради которого все и совершалось.

– Миранда-а! – донесся снизу мелодичный голос матери. – Золотце-е! Спускайся скорее, гости вот-вот приедут!

Миранда закатила глаза к небу со вздохом и бросила последний взгляд в зеркало. Отражение возвращало ей образ, привычный для таких приемов: густые каштановые волосы, собранные заколкой в виде белой лилии в элегантную, но не вычурную прическу, открывали плавные линии лица с высокими скулами и упрямым подбородком. Но главным в ее образе всегда были ярко-зеленые глаза, цвета весенней листвы, сейчас поблескивали озорством, которое она тщательно пыталась скрыть. Бледная, почти фарфоровая кожа контрастировала с темными волосами, выдавая ее нелюбовь к долгому пребыванию на солнце. Стройная фигура в полукорсетном платье казалась хрупкой, но прямая осанка и собранный взгляд говорили о внутреннем стержне. На руках надеты аккуратные тонкие белые перчатки. Она производила впечатление милой, но ничем не примечательной девушки. Именно такой её и видели все – послушной дочерью часовых дел мастера, готовой к замужеству.

Ее чертежи новых часов, исписанные заметками научные журналы, дневник с мечтами о собственной выставке со своим творениями – все было убрано в комод подальше от глаз, чтобы их ненароком не убрала служанка.

В гостиной уже царило оживление. Мать Фиона порхала между комнатами, то и дело поправляя цветы в вазах и стирая несуществующую пыль с полированной мебели. Её щеки горели румянцем волнения, а в карих глазах плясали искорки радости. Миранда, глядя на такой вид матери и ее слегка растрепанные вьющиеся каштановые волосы, собранные в пучок, не смогла сдержать улыбки.

– О, Миранда! – Фиона всплеснула руками. – Какая же ты красивая в этом платье! Покрутись-ка. Да. Это бесподобно! Тебе очень идет! Правда, Франк?

Отец поднял взгляд от газеты, которую читал, сидя в своем любимом кресле. Франк Арумфорд был мужчиной средних лет с проницательными серыми глазами и привычкой всё просчитывать наперед. Его стать подчеркивалась несколькими прядями благородной седины в его черных волосах. Даже сейчас, оценивая наряд дочери, он думал не о красоте, а о том, какое впечатление она произведет на потенциальных женихов.

– Достойно, – коротко кивнул он. – Скромно и со вкусом. Думаю, Кортуфенам должно понравится. Их старший Эдмунд, надеюсь, тоже положит глаз. Он подает большие надежды в банковском деле. Если все сложится, то тогда…

– Франк, – мягко одернула его жена, – прошу, не сейчас. Сегодня же день рождения Корунда. Давай, хотя бы сегодня ты не будешь о бизнесе?

– Не переживай, мама. Я уже взрослая. Так ведь, папа? – с достоинством произнесла Миранда для матери, украдкой подмигивая отцу.

– Верно, – улыбнулся он одобрительно, – кхм, но сегодня действительно стоит ослабить хватку, в честь дня рождения Корунда, – слегка откашлялся он, заметив упрекающий взгляд Фионы.

Как по команде, в гостиную ворвался Корунд – копия отца, только с материнскими карими глазами и неуемной энергией. На нем был надет новый костюмчик, который он уже успел помять, играя во дворе.

– Миранда! – мальчишка подбежал к сестре и обнял её за талию. – Ты видела, что мне подарили? Настоящий компас! И он показывает, где север!

Миранда улыбнулась искренней широкой улыбкой. Корунд имел такой заряд энтузиазма, что невозможно было не улыбнуться на его детскую непосредственность. Да и чего таить греха? Миранда любила свою семью всем сердцем и была готова ради нее на многое. Даже на то, чтобы на один вечер вновь стать образцовой дочерью.

– Покажешь мне потом? – улыбнулась она брату, осторожно поправляя ему воротничок. – А сейчас постарайся вести себя как джентльмен, иначе папа тебя снова оставит без сладкого, – подмигнула Миранда.

– Карета! – неожиданно доложила служанка, выбежавшая из прихожей. – Они приехали!

Семейство Кортуфен оказалось именно таким, каким Миранда его запомнила еще с прошлого их посещения: респектабельным, хорошо одетым и правильным. Глава семьи, мистер Кортуфен, крепко пожал руку отцу, после чего стремительно перешел к обсуждению дел и перспектив банковского сектора. Его жена сразу же нашла общий язык с матерью, восхищаясь убранством дома.

А Эдмунд… Эдмунд был ровно таким, каким должен быть подходящий жених и воплощение респектабельности. Светлые волосы цвета спелой пшеницы были уложены с безупречным пробором, а его костюм сидел на нем безукоризненно. Светло-голубые глаза оценивали Миранду со спокойной мягкой и почти теплой вежливостью. Его черты лица были правильными и сглаженными, словно отполированными – прямой нос, четкий контур губ, высокий лоб. Он выглядел, как идеально созданный манекен, лишенный каких-либо резких черт или эмоций. Как довершение великолепия этого образа – 20-летний возраст, хорошие манеры, обучение в престижном университете Ронгарда.

Они уже встречались на прошлых званых ужинах, когда их отцы нашли общий язык после удачной деловой сделки. И хоть Миранда была еще слишком юна для полноценного брака, но и она, и Эдмунд уже придерживались отведенной им роли. Справедливости ради, эту роль им даже в какой-то мере нравилось исполнять.

– Мисс Арумфорд, – Эдмунд изящно приложил руку к груди в полупоклоне, – позвольте сказать, что вы выглядите очаровательно, – сказал он, предлагая ей локоть для прохода к обеденному столу.