Цена жизни: Возвращение долгов - Каплий Анастасия Константиновна - Страница 1

Глава 1. Условия спасения

Карета мягко покачивалась, увозя их от хаоса особняка Кастерков в призрачную тишину ночного Ронгарда. За окном проплывали тусклые огни фонарей, выхватывая из мрака то резной карниз, то решётку парка, то одинокую фигуру ночного сторожа. Внутри пахло кожей, дорогим табаком и чужими духами – аромат власти, который Эдмунд носил на себе так же естественно, как свой безупречный фрак.

Миранда сидела, вжавшись в угол сиденья, комкая в окоченевших пальцах подол своего изумрудного платья. Оно было грязным, помятым, пропитанным запахом дыма – точная метафора её нынешнего состояния. Физическая дрожь постепенно отступала, сменяясь леденящим, тошнотворным спокойствием опустошения. Она смотрела в темное стекло, но видела не город, а лицо Алана в момент ареста. Его взгляд, полный не ярости, а решимости. И взгляд Мелодит, тот самый, исполненный холодного удовлетворения.

Эдмунд не торопился. Он достал из потайного бардачка хрустальную фляжку, налил в такой же хрустальный же стаканчик немного янтарной жидкости и протянул ей.

– Выпей. Отогреешься.

Его голос был ровным, заботливым, без намека на упрек или торжество. Это было страшнее. Миранда молча взяла стакан, пальцы едва не выронили его. Тёплая жидкость обожгла горло, разливаясь по телу густым, обманчивым теплом. Она не была пьянящей – просто согревала, возвращая чувствительность онемевшим конечностям.

– Спасибо, – прошептала она, и это прозвучало, как щелчок от затвора оружия.

– Не за что, дорогая. Забота о будущей супруге – моя прямая обязанность. – Эдмунд откинулся на спинку, его пальцы сложились домиком на коленях. Расслабленная поза, но взгляд, тёмный и пронзительный, был прикован к ней. – Ты проявила себя блестяще сегодня. По-настоящему. Сила воли, находчивость, талант, преданность семье… Всё, что я в тебе когда-то разглядел, проявилось в полной мере.

Он говорил так, будто разбирал удачно заключенную сделку на своем банковском совете.

– Ты сделала свой выбор, Миранда, – продолжил он, и его голос приобрел легкую, почти отеческую мягкость. – Продемонстрировала всему миру, что брат для тебя важнее комфорта, условностей и даже призрачной безопасности, которую я тебе предлагал. Я не могу не уважать такой выбор. Это доказывает твою ценность. Не только как актива, но и как личности.

Миранда медленно перевела на него взгляд. Внутри всё застыло, превращалось в тот самый гладкий, холодный камень, которым она так виртуозно научилась притворяться.

– Но теперь, – Эдмунд чуть наклонился вперёд, сокращая дистанцию, и в его глазах вместе с его мягкостью засияли блики отполированной стали, – теперь и ты прими мой выбор. Партнёрство, которое я предлагал ранее, аннулировано. Ты своей выходкой его разорвала. Теперь я диктую условия.

Он выдержал паузу, давая ей осознать вес этих слов.

– Твой брат, – произнес Эдмунд, все так же мягко, но неумолимо, – скомпрометирован как террорист. Его свидетельские показания, которые я пообещал, это не любезность, а необходимость, чтобы сохранить ему жизнь. Он будет жить. В роскоши, под круглосуточным присмотром моих людей. Для его же безопасности, разумеется.

– Алан… – голос Миранды сорвался, но она заставила себя выговорить. – Капитан Торнфилд…

– Разменная монета, – Эдмунд отвёл руку, словно отбрасывая незначительную деталь. – Его судьба – это дела уже самой Инквизиции. Пока он у них в застенках, Вейн и ему подобные будут заняты им, а не тобой. Это часть твоего щита.

Он смотрел на неё, и на его губах дрогнула та самая, сухая улыбка.

– Дорогая, большинство мужчин покупают своим невестам цветы и конфеты. Я, кажется, перестарался и купил тебе жизнь, свободу и новую, безупречную биографию. Надеюсь, ты оценишь масштаб жеста.

В этот момент осколки воспоминаний, разрозненные и тревожные, сложились в её голове в ужасающую картину. Взгляд Алана на Эдмунда – подозрительный, изучающий. Её собственная мысль в «Лунном Опале»: «План рушился». И главное – взгляд Мелодит. Не торжествующий, а деловой. Как у партнёра, успешно закрывшего сделку.

Лёд внутри дрогнул, уступая место вспышке осознания.

– Ты… – она сглотнула ком в горле, заставляя голос звучать твёрже. – Ты сговорился с ней. С Мелодит. Это была не импровизация. Ты знал. Ещё в «Лунном Опале».

Эдмунд не изменился в лице. Напротив, его взгляд смягчился, наполнился странной нежностью, словно он наблюдал, как ребёнок делает свои первые, неуверенные шаги.

– Браво, Миранда. Я знал, что ты не захочешь вечно жить в сказке, где я – твой бескорыстный спаситель. Да, твоя проницательность тебя не подвела, – он вздохнул, будто с лёгкой досадой. – Наша с Мелодит договоренность была достигнута сразу после того как капитан Торнфилд с таким пафосом тебя «арестовал». Я предоставил ей определённые… финансовые инструменты и компромат на инквизитора Вейна, который ей был нужен для её собственных игр. А она, в свою очередь, признала мои исключительные права на самый ценный актив в этом городе. На тебя.

Он говорил спокойно, методично, как будто читал бухгалтерский отчёт.

– Признаюсь, до твоего громкого побега с бала я всё ещё лелеял надежду, что нам удастся избежать этой… грубой определенности. Я предлагал тебе стать моей спутницей по собственному желанию. Но твой выбор всё расставил по местам. Ты сама доказала, что к тебе можно подходить только с позиции силы. Теперь, – его голос стал тише, но от этого только весомее, – ты моя собственность. Перед лицом закона, мафии и всего высшего света. Твой дар, твоя жизнь, твое будущее принадлежат мне.

Миранда почувствовала, как стены кареты смыкаются вокруг неё. Она искала хоть какую-то лазейку, хоть одну ниточку, за которую можно было уцепиться.

– А Лоренс? – выдохнула она. – Он ведь глава «Золотой Тени». Разве он позволил бы так легко… передать меня тебе?

Эдмунд мягко рассмеялся, поправив манжет.

– О, Миранда… Ты так наивна в некоторых вопросах. Лоренс – стареющий лев, который слишком долго сидел на троне. У любого трона есть тень, и иногда эта тень жаждет стать новым монархом. Мелодит обладает амбициями. И я предоставил ей средства для их реализации. Думаю, в ближайшее время у «Золотой Тени» сменится руководство.

Он посмотрел на неё, и в его глазах вспыхнул огонек в ответ на ее убийственно пронзительный взгляд на него.

– Я не монстр, моя дорогая. Я реалист. Монстры бездумно разрушают города. Реалисты же… ими управляют. И я предпочитаю управлять.

Карета плавно остановилась. Миранда взглянула в окно, где перед ними возвышался особняк, огромный, красивый и бездушный, похожий на крепость из тёмного камня, которую украшали белые колонны. Огни в окнах горели ровным, недружелюбным светом.

Эдмунд вышел первым, затем галантно протянул ей ладонь. Её холодные пальцы, всё ещё в тонких перчатках, легли на его ладонь. Он помог ей выйти, и его рука скользнула с её локтя на талию, мягко, но неуклонно притягивая её к себе.

– Через месяц, – сказал он тихо, наклоняясь к самому её уху так, что его дыхание коснулось щеки, – у нас будет свадьба. Самая пышная, какую только видел Ронгард. Отказаться ты не можешь. Ведь за этими стенами тебя ждёт только костёр инквизиции или иные силы, угрожающие не только тебе, но и твоей семье. А внутри… внутри ты будешь в безопасности. Со мной.

Они поднимались по мраморным ступеням к массивной дубовой двери. Миранда шла, ощущая, как привычная маска послушной, холодной куклы намертво прирастает к её лицу. Она смотрела прямо перед собой, её глаза были сухими и пустыми.

Эдмунд заметил это и остановился на пороге. Его пальцы мягко коснулись её подбородка, заставив её встретиться с ним взглядом.

– Не насилуй себя, Миранда, – прошептал он со странной, почти искренней интонацией. – Эта маска… она тебе к лицу, не спорю. Но я предпочёл бы, чтобы ты свыклась. Чтобы маска стала былью. В конце концов, я предлагаю тебе не тюрьму, а новый, лучший мир. Просто прими его.