Крылья для двоих. Развод (СИ) - Левашова Елена - Страница 12

– Да, неделя уже, – вру я. Месячные у меня идут прямо сейчас.

– Счастье-то какое… У нас кое-какие хлопоты намечаются. Лидочка, предлагаю оформить доверенность на Ростика. Ты будешь спокойно вынашивать малыша и заниматься собой, а муж, как истинный защитник, решать юридические, скучные вопросы.

– Елена Васильевна, мы можем посетить нотариусу в понедельник? Если честно, сегодня я планировала сходить в салон на маникюр и педикюр. Но если вы настаиваете…

– Нет, нет, моя хорошая. Я позвоню Эдуарду Афанасьевичу и запишу вас на понедельник. Хорошо-то как, господи…

Ростик не сдерживается и довольно потирает руки… Все у них получается, вы только посмотрите на них. Рыбка сама плывет в руки…

Придется отменить завтрашнюю запись в салон и искать место сегодня… Своему плану я намерена следовать до конца.

Лидия.

Из зеркального отражения на меня смотрит роскошная женщина. Ее глаза блестят, а подкрашенные тушью ресницы добавляют взгляду глубины. На пухлых губах сверкает алый блеск, а ткань платья облепляет тело, как вторая кожа.

Я уложила волосы крупными волнами, надела подаренный предателем ювелирный комплект. Плевать, что синие камни не очень-то подходят по цветовой гамме к красному платью… И на мнение Юли и прочих лицемеров тоже плевать. Могут считать меня провинциалкой без вкуса, я переживу…

Оглядываю комнату в последний раз и вынимаю из сумочки смартфон.

– Мамуль, документы собрала? Вещи? Я позвоню тебе, будь готова привезти Ванечку.

– Ты уверена, Лидочка? Может, сначала устроишься, а я его потом привезу? Или…

– Не будет этого, мам.

– Хорошо, дочка. Я все приготовила. А тебе обязательно идти на этот праздник? Ростик и мои сваты уже там?

– Да, они поехали туда с дежурства. Другого выхода нет, мам. Все равно наш домик будет готов к проживанию только завтра. А вызывать лишние подозрения своим отказом я не хочу. Побуду на празднике, поболтаю с Дариной, а потом… Я даже разговаривать с ними не стану, сразу уйду.

– Волнуюсь я что-то… Сердце щемит, Лидочка. Лишь бы не случилось чего…

– Все будет хорошо, мамуль. Будь на связи.

Спускаюсь по ступенькам на первый этаж. Монотонный звук каблучков добавляет сердцу тревоги. Смогу ли я? Уйти по-английски и не выслушать объяснений? Не высказать претензии, стесняющие грудь?

Смогу. Я сильная и мудрая. Никакая не простушка… Простушку они убили своим предательством.

Оставляю машину в гараже. После побега меня остановят на первом же полицейском посту. Елена Васильевна та еще изобретательница… Она обвинит меня в краже или мошенничестве.

Уже в такси мне звонит Вадим Семенович:

– Лидочка, она не уточняла, о какой доверенности речь? Если ваша квартира приобретена в браке, то продать ее без вашего согласия Ростислав не сможет.

– Нет, ничего такого она не говорила, но назвала имя нотариуса – Эдуард Афанасьевич.

– Хм… Я знаю его. Но вы же понимаете, что он тотчас сообщит вашей свекрови о моем интересе. Надо подумать, как сделать это деликатно.

– Вадим Семенович, можете позвонить ему и спросить прямо. Мне все равно. Я сегодня покину дом Волгиных.

– Хорошо. Будь по-вашему. Будьте осторожны, Лида. Запишите контакты важных для вас людей в блокнот. Мало ли…

– Так и сделаю. Спасибо вам большое.

Остаток пути старательно переписываю телефонные номера и адреса мамы, Дарины и Вадима Семеновича в крошечный блокнот. Он чудом оказался в сумочке.

– Счастливого пути, барышня, – кивает пожилой водитель.

Выплываю из салона и жадно хватаю воздух ртом. Пытаюсь успокоиться. Наполниться уверенностью. Расправляю плечи, втягиваю живот и уверенно иду по дорожке к роскошному строению.

Натягиваю на лицо непринуждённую улыбку.

Готовься, Лидочка. Сегодня ты затмишь всех…

– Божечки-кошечки! Кто это у нас такой… Ослепительный, великолепный, сексуальный! Лидочка, ты просто бомба…

Юля скачет вокруг меня, как козочка. Замечаю возле бара Дарину. Она ободряюще улыбается и машет мне ладонью. Нежная, грустная и очень красивая…

– И тебе добрый вечер, Юлечка. Мои уже здесь?

– Да… Ростик сегодня тоже шикарно выглядит. Это Прада или…

– Гуччи. Ладно, пойду к ним.

– Боже, а это бижутерия или… Лидуся, прости за мою назойливость.

– Бриллианты, подруга. Муж дарит мне только бриллианты.

Мне хочется подойти к Дарине, но я пожимаю плечами и устремляюсь в зал. Цепляю взглядом все, что кажется мне важным. Павел Ревенко обнимает за талию какую-то рыжую девчонку… Вот же сволочь… А Дарина одна, еще и беременная… Гад. Может, подойти и намекнуть ему? Господи, подруга меня потом убьет…

Свекры и Ростик крутятся возле стола с закусками. Неподалеку от них… Милаша. Болтает с мужем Юли – Игорем Глуховым…

Я широко улыбаюсь, проглатывая вновь подступившую тошноту. Лжецы кругом… Лебезят, улыбаются, пряча за спиной нож…

– Добрый вечер, мои дорогие, – выдавливаю я.

– Боже, милая. Вот это да! Ты прекрасна, любимая, – прижимает меня к груди Ростик.

– Невестушка, красный тебе безумно идет, – чмокает меня в щеку Елена Васильевна.

Краем глаза замечаю, как Милаша шумно возвращает бокал на столик и покидает зал.

– Располагайся, родная. Здесь вкусно. Вон те тарталетки с икрой чудесные. Я отойду, поговорю по телефону, ладно? Справлюсь, как там мой пациент после операции.

Беги, беги за своей клушей…

Лидия.

Я не ела с утра, потому хватаю тарталетку и запиваю ее шампанским. А потом осторожно, чтобы не вызвать подозрений, ретируюсь в сторону туалетных комнат.

– Милая, между нами ничего не поменяется, – слышится приглушенный голос Ростика.

– Ты… ты обещал Бали… Говорил, что она страшная и глупая курица. Ты… – всхлипывает бедная Милаша.

Я почти не дышу… Ловлю каждое их слово, прижавшись ухом к дверному полотну.

За ним шорохи… Звуки поцелуев, едва уловимые стоны и вполне отчётливые всхлипы…

– Поедем на Бали… Я скажу, что у меня конференция в августе.

– Она не страшная, Рост. Красивая женщина и… Ты спишь с ней.

– Не сплю, солнышко. Ты у меня одна…

Пока мой предатель утешает глупышку Милану, выуживаю из сумочки смарфтон и пишу маме:

«Вызывай такси и едь сюда. Внутрь не заходить! На другой стороне есть автозаправочная станция с приличным кафе. Посидите там».

«Выезжаем, дочка».

Толкаю дверь и… умираю. Словно на части раскалываюсь. Здесь склад или подсобка… Вокруг горы коробок и уборочный инвентарь.  Тусклая лампочка свисает с потолка. На Милаше уже нет топа… А губы моего мужа скользят по ее тонкой, юной шее ниже, к обнаженной груди…

– Рост! – взвизгивает Милаша, торопливо хватая блестящую вещицу и прикрывая груди.

Хм… У меня они гораздо больше и красивее.

– Спит, – произношу, удивляясь тому, как звучит мой голос. Сипло и безжизненно.

– Что? Лида, ты следила за мной? – дрожащими пальцами застегивает ширинку Ростик.

– Ты слышала, Милаша? Мой муж со мной спит. Вернее, спал. Сейчас он только твой, забирай.

На его лице ничего эдакого не отражается… Сожаления, отчаяния, бессилия… Ничего. Какая-то скрытая, едва уловимая злоба. Ну, просто робот Вертер. Губы раздраженно сжаты, глаза прищурены… И чего я добилась?

– Наверное, это должно было случиться, – доверчиво шепчет Милаша.

Бедолага, она еще не знает, что у моего мужа нет на нее планов… Она простая подстилка. Совсем скоро ее место займет Аллочка или Кристиночка, или…

– Заткнись, дура. Не смей говорить с моей женой. Одевайся и проваливай. Лида, мы дома поговорим. В спокойной обстановке.

– Ах, Лида! – обиженно дует губы Милана. – Не курица и не глупышка. Теперь она Лида.