Черный ратник 2 (СИ) - Гато Макс - Страница 7

Технически Захаровым ничего не мешало держать большой арсенал, это даже было выгодно ордену — я вполне мог забрать половину, в конце концов, оружие и доспехи тоже были пунктом в списке. Вот только увезти столько мы вряд ли могли. Хотя…

Прежде чем я отдал приказ, дверь в главный дом скрипнула и отворилась. На порог вышла Лена. Она, как и Ярослава, зашагала прямо ко мне. Её спина была выпрямлена, а подбородок поднят высоко. Черные волосы были подвязаны лентой и открывали тонкую шею. Она прошла через двор, не глядя по сторонам. Вороны и слуги Захаровых расступились в стороны.

Она остановилась передо мной, игнорируя Ярославу. Интересно, что у обоих девушек были зелёные глаза, только тон отличался.

— Тимофей, — обратилась ко мне Лена, и её голос прозвучал мягко, — у меня к тебе просьба.

Лена многозначительно посмотрела на Ярославу и приподняла бровь.

— Зови, как закончишь, — фыркнула Ярослава.

Рыжая развернулась и зашагала в сторону сада.

— Говори, — произнёс я.

— Прошу, не забирай всё оружие.

Хорошая у неё была просьба.

— Лена, это не просьба, — ответил я. — Это приказ ордена. К тому же мы не будем забирать всё, только половину.

— Я понимаю, — тут же проговорила Лена, не отводя глаз, — но впереди война, и род Захаровых не может потерять половину оружия.

Она сделала шаг вперёд, сокращая дистанцию, и я почувствовал лёгкий аромат крыжовника, исходящий от неё.

— Без оружия мы будем беззащитны, — прошептала она, и в её шёпоте не было лести или подобострастия.

— Перед кем? — холодно спросил я.

— Перед всеми, — выдохнула Лена. — Перед мятежниками, что перешли горы. Перед разбойниками, которых манит запах богатой, но беззащитной усадьбы. И перед орденом, если вдруг у вас решат забрать ещё что-нибудь.

Лена не пыталась апеллировать к нашей общей истории, к прошлой симпатии или к жалости. Она выбрала язык прагматизма, на котором я говорил и мыслил. Она всегда была умной девушкой. Вот только я в совпадения не верил. Но и оставлять за своей спиной ослабленное поместье обиженных на решение ордена дворян я не собирался.

И в этот момент у меня появилась интересная мысль. Да, я приехал и сюда частично из-за того, что мне хотелось посмотреть на лицо Аркадия Ивановича, когда он меня увидит. И я не ошибся. Вот только у меня с собой был чёткий список того, что следовало получить с Захаровых. Но они, видимо, думали, что я настолько мелочен, что заберу оружие сверх нормы. И это вполне можно было использовать.

— Орден, — произнёс я медленно, — не приемлет возражений. Захаровы заключили договор, и его нужно соблюдать.

Лена поджала губы и замерла.

— Но я могу предложить тебе… — продолжил говорить я и сделал небольшую паузу, — сделку.

В глазах Лены мелькнуло недоверие.

— Какую? — спросила она осторожно.

— Я могу оставить вам всё оружие. Заберём только провиант, который мы и так почти погрузили. Захаровы так и останутся владельцами своего арсенала и смогут обороняться от кого угодно.

Лена заметно напряглась. Она сжала пальцами подол платья.

— Что ты за это хочешь?

Я сделал драматическую паузу для пущего эффекта, при этом глядя ей прямо в глаза.

— Аркадий Иванович лично принесёт мне свои извинения за клевету и суд. Публично. Перед моим отрядом и своими людьми.

Я не стал упоминать осколок в подвале Захаровых. В конце концов, силы Темниковых в нём больше не было — я поглотил её, когда пробудил чёрную ауру.

— Это хорошая сделка, — прошептала Лена. — Но отец никогда не согласится.

— Он поставит гордость выше выгоды? — спросил я.

Лена лишь слабо улыбнулась.

— Ты же знаешь его.

Лена явно понимала, что речь шла не просто про извинения. Аркадий Иванович в случае согласия терял лицо, а в дворянском мире репутация ценнее золота.

— Да, я знаю таких, как он. Потому предлагаю сделать мои условия интереснее.

Лена отпустила подол платья и сжала руки в замок перед собой.

— Ставкой в поединке, — продолжил говорить я, — один на один. Без аур, чар и магии.

Краска сошла с лица Лены. Она вдохнула и задержала дыхание.

Я же лишь усмехнулся.

— Будет поэтично закончить конфликт так же, как он и начался, не правда ли?

Лена, не проронив ни слова, развернулась и зашагала к дому. Её платье колыхалось от резких шагов, а прямая спина и гордо вздёрнутый подбородок выдавали внутреннюю сталь.

Я проследил за ней взглядом до тех пор, пока она не скрылась в доме, затем медленно обернулся, чтобы оценить обстановку во дворе. Погрузка шла полным ходом. Иван, красный от потуги, но с довольной улыбкой, затаскивал на телегу очередной мешок с зерном. Двое Воронов ловко подхватили мешок и положили груз рядом с другими.

Ярослава что-то деловито объясняла Соловьёву. Дворянчик морщился, но согласно кивал. Олаф стоял в стороне, прислонившись к телеге, и его единственная рука лежала на эфесе палаша. Его внимательные глаза бдительно скользили по стражникам Захаровых, которые кучками стояли вокруг, перешёптывались и мрачно наблюдали за тем, как мы забирали их провизию.

Напряжение чувствовалось в воздухе гуще всякой дорожной пыли. Впрочем, среди местных вряд ли сейчас найдётся хоть кто-то, кто воспротивится моей воле и авторитету ордена.

Я же лениво потянулся и сделал несколько шагов к колодцу, нарочито медленно и спокойно. Я стряхнул несуществующую пыль с одежды. Каждое мгновение, которое Аркадий Иванович проводил в раздумьях, было маленькой победой. И вот из-за плотно закрытой двери главного дома донёсся приглушённый рёв. Слов разобрать было нельзя, но взбешённый, ядрёный тон Аркадия Ивановича был узнаваем.

— … Никогда!

От его голоса задрожали окна, выходившие во двор. Несколько стражников непроизвольно вздрогнули, повернув голову к дому. Я даже не шелохнулся и принялся изучать швы на моих перчатках.

Наступила пауза.

Я вполне мог представить, что творилось внутри дома. Лена, скорее всего, тихо, спокойно, но неумолимо подтачивала оборону Аркадия Ивановича. В конце концов, как бы она ко мне не относилась, в бою меня она не видела. Как и Аркадий Иванович, кстати. Я был почти уверен, что, несмотря на то что я прошёл три испытания и стал Вороном, Захаровы меня недооценивали. Более того, я убрал единственное потенциальное преимущество ратника — ауру. Так что Аркадий Иванович должен был согласиться.

Дверь главного дома со скрипом отворилась.

Стражники перестали перешёптываться и в ожидании смотрели на дверь.

Иван замер с мешком на плече. Ярослава прекратила разговор с Соловьёвым, и они оба ждали, что же случится дальше. Раздался тяжёлый, скрипящий шаг. Затем ещё один. Двери открылись настежь, уступая напору неизбежности.

Первым вышел Аркадий Иванович. Казалось, за несколько часов он постарел лет на десять. Он немного ссутулился, его лицо, пылавшее гневным румянцем, теперь выглядело старым и морщинистым, с усталостью, проступившей прямо изнутри.

Но меня не обманывала его внешность, ведь в его глазах всё ещё пылали искры надежды. Я собирался их затушить. За ним, словно тень, возникла Лена. Она сжала губы и прикоснулась к локтю отца. Аркадий Иванович зашагал вперёд, ведя под руку дочь. Он остановился в паре шагов от меня.

— Мы согласны, — процедил он, слова как будто насильно вырвались из его горла. — Ты слишком много о себе возомнил. Кровь Захаровых не будет унижена в бою с тобой.

Он сделал паузу, выпрямился и расправил плечи.

— За нас будет драться Емельян.

Уголок моего рта дрогнул в лёгкой, почти невидимой усмешке. Я так и думал. Выставить вместо себя Емельяна было логично и предсказуемо. Нет, в битве с аурой я разделал бы его как рыбу на поварской доске, а вот без неё я проигрывал по всем показателям: опыту, росту, габаритам в целом.

Я медленно размял шею.

— Условия прежние. Без ауры и магии, — произнёс я и встретился взглядом с Аркадием Ивановичем. — Как выбираем победителя: первая кровь, сдача или смерть?