Измена. Он полюбил другую (СИ) - Борзова Нюра - Страница 8

Я даже не знаю, чего хочет или в чем нуждается Вадим, что нужно, чтобы сделать его по-настоящему счастливым. Разве я не должна этого своему мужу?

Вернувшись домой, я обнаруживаю Вадима и Костю прямо в коридоре. Вадим помогает мне снять куртку и шарф, аккуратно вешая их в шкаф, а Костя, снова восторженный и довольный жизнью, берет меня за руку и утягивает на кухню.

— Что ты задумал? — спрашиваю я с улыбкой.

— Я помог папе приготовить ужин. Пойдем, оценишь нашу стряпню. Мы пожарили стейки.

— Звучит вкусно. Может после ужина сходим прогуляемся? Мне нужна хотя бы парочка красивых новогодних фотографий. Справитесь с ролью фотографов, а?

Главное — правильно поставить вопрос, и любых мальчишек, независимо от возраста, можно взять на слабо.

— Ты уверена, что не слишком устала сегодня, мам?

— Нет, все хорошо, малыш. Завтра выходной, а после прогулки спится лучше.

Костя, усадив меня за стол, сам раскладывает еду по тарелкам. Он гордится своим маленьким достижением, а я радуюсь тому, как его раскрывает и поддерживает время, проведенное с отцом. Это дает мне надежду на их хорошие отношения в будущем.

Вадим подходит ко мне после ужина, когда мы одеваемся для прогулки. Он помогает мне надеть пальто и говорит, негромко, чтобы Костя не подслушал.

— Ты уверена, что не устала? Мы можем пойти гулять и завтра вечером.

— Нет, я не против прогуляться. Будет здорово пройтись. Я слишком долго просидела на работе, где все провоняло лекарствами и болезнью.

— Хорошо, если ты уверена. Нам нужно кое-что обсудить, как вернемся.

Вадим нашел письмо, пока они готовили? Поэтому он хочет поговорить? Я знаю, что это иррациональный страх, потому что у Вадима не было повода лезть в мои документы. Мысли вихрем проносятся в голове, я перебираю различные причины, по которым нам нужно «поговорить» именно сегодня. Мысли скачут от рутинных домашних дел до судьбоносного решения покончить с нашим фарсом. Но если бы случилось худшее из возможного, мы бы сейчас вряд ли шли гулять. Так что лучше не накручивать себя лишний раз.

— Хорошо, Вадим. Что-то случилось?

— Ничего серьезного, но я должен тебе кое-что сказать. Я не хочу, портить тебе настроение сейчас, так что давай подождем до возвращения.

— Хорошо. Готов идти?

Вадим кивает, и мы встречаемся взглядами. В глубине его глаз я замечаю… печаль? Он выглядит потерянным, будто не может выбрать между тем, что хочет и что должен сделать. Внезапно где-то в глубине души возникает желание освободить Вадима от всех обязательств, позволив поступить так, как ему хочется. Но я не могу отказаться от собственного плана. Ради Кости нам придется в ближайшее время жертвовать тем, чего мы на самом деле хотим.

— Слушай, мам, тебе понравился ужин? — тянет Костя, когда мы все выходим, наконец, на улицу.

— Да, было очень вкусно. Вы постарались.

Мы выходим на красиво освещенную улицу, чтобы пройти по заснеженной аллее к ближайшей площади, куда, наверное, уже привезли огромную ель, украшенную разноцветными шарами размером с мою голову.

— А ты ценишь это достаточно, чтобы купить мне одну новую игру?

Я удивленно распахиваю глаза и складываю руки на груди. Мой сын забавно шмыгает носом от холода и смотрит на меня самым невинным взглядом из всех возможных.

— Кость, ты еще веришь в Деда Мороза, а? — вдруг встревает Вадим, обгоняя нас обоих.

— Верю. Особенно, если он сможет подарить мне игру.

— Тогда жди новогоднего чуда, сынок.

Мы идем неспешным шагом, обсуждая всякую ерунду, перекидываясь шуточками и периодически делая фотографии на телефон — мобильник Вадима разряжается буквально через пару кадров, и Костя со знанием дела хватается за свой, тут же едва не уронив его в сугроб. За те пару часов, что мы гуляем, разговариваем и смеемся, я несколько раз замечаю, как внимательно Вадим на меня смотрит.

Хотелось бы мне читать его мысли.

Когда мы возвращаемся домой, стоит только Косте уйти в свою комнату, мне вдруг становится как-то особенно нервно. Вадим просит меня остаться с ним на кухне, чтобы мы могли что-то обсудить.

— Я говорю тебе это только потому, что пытаюсь быть честным и выполнить данное обещание. Я не хочу причинить тебе боль.

— Хорошо. Продолжай, — я глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. У меня такое чувство, что мне не понравится то, что он скажет.

— Таня позвонила мне сегодня. Я попросил ее больше так не делать. Она сказала, что скучает по мне и не понимает, почему все должно быть именно так. Поэтому я объяснил все еще раз и попросил ее уважительно отнестись к моему решению посвятить Косте все свое время. Ей это не понравилось, но она согласилась. Я просто хотел сказать тебе об этом сам, чтобы ты не думала, что я что-то от тебя скрываю.

Вадим

— Скажи мне правду, Вадим, а не то, что я хотела бы услышать. Выкинь из головы все условия. Если бы у тебя сейчас был выбор, ты бы остался здесь со своим сыном или уехал бы к ней?

Несколько недель назад мой правдивый ответ был бы совсем другим. Сегодня же я не чувствую и тени сомнения. Гуляя по району с Яной и Костей я вдруг задумался о том, каким же эгоистом был все эти годы. Я был настолько поглощен собой, что даже не заметил, насколько сильно моя семья страдает из-за того, как я сосредоточен на работе, карьере и деньгах. А они всего-то хотели немного больше моего времени и внимания.

Отодвинув в сторону все свои обиды и предрассудки, я понимаю, что моя потребность чувствовать себя важным, достойным и желанным может быть удовлетворена только этими двумя людьми, Яной и Костей. Ни один посторонний человек не сможет заполнить эту зияющую пустоту внутри.

За время, проведенное в разлуке с Таней, я понял еще кое-что. Без волнения запретной любви я могу смотреть на свои отношения с ней более объективно и быть честным с самим собой. Хоть раз.

Проблема кроется в том, что в ней, самой по себе, нет ничего особенного. Мои отношения с Таней возникли из-за того, чего мне не хватало в отношениях с Яной, — и из-за моей глупости искать глубокие чувства в другом месте. Правда в том, что я не хочу Таню. Я был влюблен в идею о ней — в то, как она хотела меня, как она смотрела на меня, как я был ей нужен. А больше всего в то, как все позволяло мне чувствовать себя не таким уж неудачником.

Но я был круглым мудаком.

Я хотел, чтобы на месте Тани была Яна. Я хотел, чтобы Яна снова испытывала ко мне такие же чувства, чтобы она не хотела расходиться, чтобы она снова влюбилась в меня.

— Я бы сейчас был здесь, с тобой и Костей. Ты была права, поставив мне этот ультиматум. За последние пару недель я провел много времени с сыном — и буквально узнал его заново. Мы снова общаемся, и я бы ни на что это не променял.

Яна встает и делает несколько шагов к выходу с кухни, но потом останавливается. Она поворачивает голову и смотрит на меня через плечо.

— Спасибо за честность. У меня был сложный день, так что я пойду спать.

Я не свожу с нее глаз, пока она не скрывается в коридоре, чтобы пройти в спальню, которую мы раньше делили вместе. Разговор с Таней прошел не так гладко, как я рассказал, но я не хотел вдаваться в подробности из-за обвинений, которые Таня выдвинула против Яны.

— Она делает это, чтобы контролировать тебя, Вадик, милый, а ты ей это позволяешь. Она вертит тобой, как хочет, и просто хочет разлучить нас, — кричала Таня, и у меня жутко болела голова.

— Ты ошибаешься насчет нее, Танюш.

— Нет, не ошибаюсь. Я прекрасно знаю таких баб, как твоя женушка. Она хочет тебя себе. Она пытается вытеснить меня из твоей жизни. Я понимаю женщин получше тебя, Вадим. Это ее план. Не позволяй ей так с нами поступить.

— Я уже говорил тебе — все закончится через несколько месяцев. Ждать придется не так уж и долго. Я тоже жду.

— Значит, ты с ней не спишь?

— Нет, не сплю.

— Я все еще ей не доверяю. Все это обернется против тебя. Вспомнишь потом мои слова, обещаю.