Главный герой против развода (СИ) - Орлова Марина - Страница 13

– Ты как раз вовремя. Я пришла сюда, чтобы разобраться в проблеме, и мне как раз нужно было устроить очную ставку. Итак, – перевела я взгляд на повара, который смотрел в растерянности то на меня, то на Клару. – Что вы там говорили по поводу приказа кормить меня точно прислугу?

Стоило вопросу прозвучать, как повар собирался с готовностью ответить, но тут между ним и мной буквально по волшебству выросла Клара, загородив мне обзор совей объемной грудью.

– Госпожа Беатрис! Ну что же вы так? Если вы чем-то недовольны, вам стоило обратиться ко мне с просьбой. Вам не по статусу разбираться с прислугой самостоятельно. Я могу все сделать сама. Давайте, сейчас мы поднимемся в комнату, и вы все мне расскажете… – собиралась она увезти меня под ручки, но я вырвалась из ее хватки и безразлично обошла опешившую тетку, вновь уставившись на повара.

– Продолжайте то, что не договорили. Кто вам сказал, что от меня поступал такой приказ?

Тот с некоторым промедлением посмотрел на замершую Клару, на чьем лице проявился испуг и паника, но мужик справедливо решил, что покрывать других – себе дороже, потому бескомпромиссно указал на экономку.

– Это была Клара. Несколько лет назад, когда я заступил на пост, я пытался всячески угодить вам, но каждый раз блюда от вас возвращались нетронутыми. Когда я хотел прийти к вам, и спросить, чем вы недовольны, чтобы в дальнейшем готовить для вас лишь любимую еду, Клара сказала, что вы не терпите слишком изысканные блюда. И вообще ваше здоровье не позволяет вам есть слишком тяжелую пищу, потому передала, что отныне, когда вы будете есть одни, вам нужно готовить только постные каши, – произнес он без единой запинки или паники, что сразу отсекало любой намек на фальшь. Мужчина говорил правду, которую, не могла опровергнуть Клара, что сейчас больше напоминала трясущуюся тварь, нежели решительную и гордую женщину, которую она из себя строила перед другими.

– Надо же, оказывается, у меня плохое здоровье? – пропела я, покосившись на паникующую женщину. – С каких же пор, и почему мне это неизвестно?

– Сегодня я так же подготовил несколько вариантов завтрака, решив, что раз уж вы стали нашей хозяйкой, то один раз можно и отметить, но горничные вернулись обратно еще утром с требованием приготовить кашу. Я приготовил и передал.

– Холодная каша так же – часть моей оздоровительной диеты?

– Холодная? – переспросил он. – Но я отдал ее сразу после приготовления четыре часа назад, – пожал он плечами.

То есть, они еще и держали блюдо где-то все это время, пряча от работников кухни! Потрясающе!

– А куда же делись блюда, которые вы готовили специально для меня?

– Мне сказали, что вам настолько не понравилось, что вы просто все выбросили, – проворчал он с обидой.

Что же, теперь понятно, почему он был так враждебен, когда я появилась на кухне. Очевидно, что подобные выходки хозяйки могли задеть его профессиональную гордость. Какой еще уважающий себя повар, который жизнь положил на искусство кулинарии, обрадуется, что его работу не ценят?

А под предлогом того, что я все выбросила, горничные наверняка отменно поели. Надеюсь, им кусок поперек горла встал хоть разочек.

– Клара, – выслушав повара, повернулась я к ней с многообещающей улыбкой. – Ничего не хочешь сказать?

Глава 4

Договорить Клара не успела, ибо в кухне появился дворецкий Азеф, который представлял собой квинтэссенцию каноничного дворецкого фэнтезийного мира, потому даже без памяти изначальной владелицы тела я тут же узнала кто стоит передо мной.

Учитывая, как при его появлении притихли все присутствующие, возможно, даже мыши в стенах, авторитетом в доме он пользовался немалым. На Клару и вовсе смотреть стало страшно, стоило только тому спокойно произнести:

– Могу я узнать, что здесь происходит?

Бросив на меня быстрый взгляд, повар с молчаливого согласия в двух словах описал причину сбора. После услышанного Азеф, как и подобает профессионалу, трясущемуся о чести семьи, в которой служит, не стал устраивать показательные разборки. Вместо этого он попросил у меня разрешение увести Клару для дальнейших разбирательств, а всех остальных работников заставил вернуться к своим обязанностям.

Проблему он взял под контроль буквально несколькими предложениями, что не могло не впечатлить.

Я впечатлилась и, несмотря на то, что моя мстительная душонка требовала справедливого возмездия за страдания Бии, решила довериться Азефу.

Все же, я здесь вроде как на курорте, потому, как постояльцу, мне не нужно разбираться со всеми проблемами санатория. Для этого есть другие люди. Вот и пусть работают.

Они и начали. Пока Азеф проводил «допрос» Клары, мы с Надей плотненько покушали, не отходя от кассы, так сказать. Повар, разобравшись, что произошло недопонимание, открыто спросил у меня, чего я желаю на обед. Я так же откровенно, нисколько не скромничая, сказала. Хотела я многого, как и подобает шведскому столу на элитном курорте. Но это не возмутило, а напротив, кажется, только воодушевило мужика, который с огнем в глазах вознамерился доказать свои способности.

Вскоре нас с Надей, которую я усадила рядом с собой в отдельной комнате, плотненько накормили. Смотря на эту запуганную девочку, сердце сжималось, особенно когда она испуганно протестовала, заявляя, что не посмеет сесть за один стол со своей госпожой.

Пришлось приказать и только тогда она подчинилась, но было видно, что ест через силу, то и дело рискуя подавиться под моим взглядом. Лишь когда половина тарелки была съедена, я позволила ей остановиться, а вот уже после устроила свой собственный допрос, пытаясь вникнуть, как обстоят дела внутри поместья.

Так выяснилось, что девочку сослали в прачечную почти сразу указом Клары. Вообще в поместье действовала вполне приличная система распределения обязанностей, где такие сложные работы, как стирка, имела сменный характер, где слуги низшего ранга выполняли по графику.

В целом я посчитала это вполне справедливой и рабочей схемой, если бы все было так просто. Из-за того, что это была черновой работой, оплачивалась она не настолько высоко, несмотря на высокую сложность, потому даже несмотря на график, никто не хотел ее выполнять. И вот тут на сцену выходила Клара, которая и распределяла обязанности.

С ее подачи работа в прачечной становилась своего рода наказанием для неугодных. Вместе с вычетом из жалования, Клара могла сослать провинившуюся прислугу в прачечную. Это невольно стало в ее руках новым способом для повышения своего влияния внутри поместья. В ее власти было решать, будет служанка ранить свои руки в ледяной воде и горбатить спину, или продолжать работать в теплом и уютном помещении.

Если прислуга провинилась, но не желала отрабатывать, они задабривали Клару подарками. Если не могли это сделать, то волей-неволей становились козлами-отпущения, ибо прачечная должна была работать в штатном режиме. Этим козлом, то есть козой, и стала Надя, у которой за душой не было ни семьи, ни покровителя, ни денег. Она была сиротой, которая еще и свою младшую сестру обязана была содержать на скромное жалование. Потому ей ничего не оставалось, как гнить в прачечной и отдуваться за десятерых. Пожаловаться она боялась, а уволиться не могла, ибо переживала, что устроиться в другой знатный дом сироте без рекомендательного письма будет невозможно. Вот и терпела ради сестры.

К несчастью, Надя, ввиду своей скромной должности и изолированности от остального поместья, не могла мне помочь большей информацией. Но общий смысл я поняла: дворецкий, хоть номинально и был ответственен за всю прислугу, также являлся управляющим многочисленных владений своих господ, потому на внутренние дела поместья обращал внимания только в случае того, если что-то переставало работать. Но стараниями Клары, все работало. Не так, как задумывалось, но работало же, потому Азеф был ни при делах, пока экономка день за днем все сильнее распространяла свою тиранию среди прислуги с помощью доверенных, таких же подкупленных слуг, как мои горничные.