Физрук: на своей волне 4 (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 15

Глава 8

Конечно, с моей нынешней комплекцией лезть через окно — это не самый удачный вариант. Можно, как Винни-Пух, застрять где-то посередине и позорно болтать ногами в воздухе.

Но другого пути внутрь всё равно нет, а отступать я не собирался.

Перед тем как подойти к окну, я поднял голову и заметил камеру, висящую над школьным крыльцом. Маленький объектив смотрел на меня чёрным стеклянным глазом.

Я прекрасно понимал, что камера наверняка пишет всё, что происходит у входа. То есть мои передвижения уже попали под запись. А значит, если сторож на месте и делает хотя бы вид, что работает, он увидит, как я тут верчусь, и должен будет выйти.

Вот только внутреннее чувство подсказывало, что сторож, скорее всего, либо спит, либо занят чем-то таким, ради чего ему сейчас не до мониторов. Иначе бы давно показался на крыльце и спросил, что я тут делаю.

Недолго думая, я просунул руку в приоткрытое окно и провернул ручку изнутри. Створка вышла из режима проветривания, открывшись настежь.

Для приличия я всё же подождал минуту-другую, стоя рядом с окном. Вдруг сторож проснётся, заметит движение на мониторе, выйдет на крыльцо. Тогда можно будет объясниться, не прибегая к акробатике.

Но, как я и ожидал, никто никуда не вышел.

— Что и требовалось доказать, — выдохнул я.

Я присел на подоконник. С моими нынешними габаритами это было, мягко говоря, не самое изящное движение. Ноги просунул внутрь, упёрся руками в раму и медленно, с усилием, почти перекатился через край. Спина задела раму, куртка зацепилась за ручку, но в итоге я всё же оказался по ту сторону окна.

Оказавшись внутри, я первым делом осторожно прикрыл за собой окно и снова поставил его в режим проветривания, чтобы всё выглядело ровно так, как было до моего появления.

Я выпрямился, осмотрелся. Коридор тянулся прямо к спортзалу. Мягкий свет падал и со стороны «поста» вахтёра. Вот сейчас и узнаю — спит он или не спит.

Я подошёл ближе. На столе горела лампа, но самого вахтёра не было. Кружка с недопитым чаем стояла на краю, стул отодвинут так, будто человек встал ненадолго и вот-вот должен вернуться.

Однако, судя по выключенному телевизору, вернётся он явно не скоро. Телевизор у вахтёра обычно работал без перерыва.

Вариантов было немного. Миша, конечно, мог отойти на дежурный обход. Всё-таки сторож обязан ночью проверить здание фонариком. Только вот в это верилось с трудом. Я успел хорошо узнать этого человека, чтобы поверить, что он соблюдает инструкции.

Нет, здесь было что-то другое. То, ради чего он покинул пост, оставив включённый свет и выключенный телевизор.

Я не стал тянуть — сразу направился к дверям спортзала. В такие моменты главное не суетиться, но и не медлить. Всё может быть — от пьяных компаний до чего похуже, и я внутренне был готов ко всему.

Когда до дверей оставалось всего несколько шагов, я вдруг отчётливо услышал голоса.

Причём не один, не два — там явно собралась компания, человек шесть, если не больше.

— Так… интересно, — тихо сказал я себе.

Я вспомнил, как совершенно случайно застал нашего вахтёра в компании двух женщин и одного мужика, которые притащили торт и какие-то пакеты. Тогда я решил закрыть глаза на это — ну, подумаешь, посидели, отдохнули…

Я подошёл ближе и теперь услышал, как внутри спортзала заиграла музыка.

Вообще в моё время было вполне обычным делом устраивать в школьных столовых или спортзалах всякие свадьбы, юбилеи, да и просто застолья.

Почему бы и нет?

Просторно, тепло, да и бюджетно — не ресторан, конечно, но зато столы расставить легко. Вот также музыку включить можно, и никому до этого дела особого нет. Народ отплясывает, дети бегают по коридорам, все довольны.

Вот только сейчас был не тот случай. Во-первых, сегодня явно не выходной. Ночь с понедельника на вторник — сомнительное время для праздников. Обычно такие вещи делают в пятницу, максимум в субботу.

Во-вторых, сомневаюсь, чтобы завуч разрешила проводить подобные «торжества». Соня у нас глазастая, из тех, кто чувствует нарушения на расстоянии. Даже если кто-то не закрыл окно в кабинете, она уже в курсе. И уж точно она не позволила бы превращать спортзал в ночное кабаре.

Хотя, если быть честным, странно другое — что завуч, при всей своей патологической наблюдательности, до сих пор ничего не знает о том, что вахтёр открыл целый подпольный бизнес.

А может, она и знает. Просто закрывает глаза — из тех соображений, что «меньше знаешь, крепче спишь». Или, что хуже, сама получает долю.

Я не стал тянуть резину: медленно, чтобы не выдать себя скрипом, приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы заглянуть внутрь, но не попасть в зону прямой видимости.

Музыка вдруг резко прекратилась. И то, что я услышал дальше, заставило вскинуть бровь.

— Давай, бей его, бей этого урода! — раздался гомон женских голосов.

Вот это да… ни хрена себе, куда я вляпался! Карнавал, да и только. Только вот совсем не тот, куда хочется попасть ночью. У меня даже дыхание на секунду сбилось — боюсь представить, кого там сейчас колотят.

Первой мыслью было, что это вахтёру досталось. Может, мамка пацана, которому Миша толкал свои «чудо-товары» и который сдал его с потрохами, решила устроить самосуд?

Но уже через секунду я понял, что что-то не сходится. Мамок было откровенно многовато…

Что тогда? Обманутые покупательницы решили отомстить вахтёру? Вполне логично: он толкал им свои «чудо-мази» и «волшебные средства», обещал омоложение, похудение, избавление от всех болезней. А на деле продавал обычную китайскую муть. И вот теперь клиентки решили выбить из него компенсацию в натуре.

Но стоило мне подумать об этом, как из-за двери донёсся новый крик — ярче, злее, с хрипотцой:

— Да! Бей его! Бей за всё, что он тебе сделал в жизни!

И… эти слова выкрикивал вахтёр!

Я приоткрыл дверь ещё немного, чтобы увидеть всё собственными глазами. В ту же секунду музыка снова накрыла помещение.

— Пошлю его на-а небо за звездочкой! — донеслось из динамика.

Честно говоря, у меня чуть подбородок не отвалился от увиденного. Картина, открывшаяся в щель двери, больше походила на сюрреалистическую постановку, чем на реальную жизнь.

Посреди спортзала стояла целая компания женщин — человек двадцать, не меньше. Разного возраста, но все нарядные. По углам мигал свет гирлянды, а в стороне стоял импровизированный «банкетный» стол — обычная школьная парта, судя по всему, перетасканная сюда из какого-то кабинета. На ней стояли торт, шампанское, пластиковые бокалы и тарелки.

Всё чин по чину, в лучших традициях «домашнего праздника», если бы не одно «но».

Женщины в зале не пели, не плясали и даже не ели. Нет — они стояли кругом в центре, взявшись за руки. Вернее, не стояли, а сидели на коленях, будто собирались водить хоровод по древнему ритуалу. Круг был плотный, замкнутый, с лицами, сосредоточенными до странности.

В центре этого живого кольца стоял вахтёр. Выглядело так, словно это он дирижировал всем этим безумием. На нём был одет строгий серый костюм, родом ещё из советских времён.

Всё это было, мягко говоря, занимательно. Только вот занимательность эта граничила с чистым безумием. Ни хрена не понятно, что тут вообще происходит.

Среди женщин я узнал знакомые лица — учительницу русского языка, нашу биологичку и, если глаза меня не обманывали, саму завуч. Да, именно Софию Михайловну — ту самую, что устраивала выговоры за любую мелочь.

Теперь завуч стояла на коленях рядом с другими, держа соседку за руки и глядя на вахтёра, как будто ждала от него приговора или благословения.

Я попытался хоть как-то уложить это в голове. Может, это розыгрыш? Репетиция спектакля?

Но дальше случилось то, что окончательно поставило крест на попытках найти здесь хоть какое-то логическое объяснение. Одна из женщин, что сидела ближе всех к вахтёру, вдруг резко поднялась на ноги. Её лицо вспыхнуло румянцем, глаза заблестели. Она вскинула голову и выкрикнула во всё горло, с каким-то безумным надрывом: