Древесный маг Орловского княжества 10 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 31

Делать нечего, надо отрабатывать. Броня и экипировка с меня посыпалась вместе с тигровым плащом и меховой накидкой. На этот раз отодрал я женщину жёстко, думая совершенно о другой.

Получив своё, древняя ведьма с довольным видом накрывает на стол. Чай, блины с мёдом, материнская забота. Усаживается рядом, смотрит с любовью.

— Ну чего пожаловал? — Спрашивает деловито. — За золотом, аль приголубить?

— Да кому нужно твоё золото, — усмехнулся. — Проведать тебя и совета спросить.

— И какого же? — Сразу же заинтересовалась.

— Как справиться с не упокоенным духом?

— Не обо мне ли речь? — Выпалила Киша и нахмурилась.

— Причём тут ты — древняя ведьма ж?

— Я сама — не упокоенный дух, хоть и привязанный к проклятому телу да пещере золотой, — призналась вдруг.

— Касаемо твоей привязанности. Ты действительно не желаешь переехать в моё королевство к людям? Я же показывал тебе те статуэтки.

— Чтоб ты стал моим хозяином? — Покривилась.

— С чего ты так решила? — Спрашиваю и хлебаю горячий вкусный чай.

— Твоя статуэтка так устроена, что волю я свою потеряю, — выкладывает без утайки.

— Подожди, а если её погрызть, нарушив целостность оболочки? — Осенило меня. Ведь Кумихо так и сделала!

Ведьма задумалась. А затем рассмеялась себе под нос. Но следом раздалось от неё строгое:

— Что за дух тебя тревожит?

Прожевал блин поскорее, ответил:

— Не меня, род графа в замке и его крестьян в округе. Через сновиденья мучает.

— На тебе тоже его след, — прокомментировала с укором, и я чуть не подавился.

— Пришлось познакомиться, — признался, покашливая.

— Умер кто дорогой тебе? — Спросила испытывающе.

— Да, Илья, — признался. Ведьма замотала головой и произнесла с сожалением:

— Теперь смертью с этим духом связан. Похоже, обратил он на тебя серьёзное внимание.

— Да знаю. Мара её зовут. Какая–то мученица.

Киша глазища вытаращила. Чую, как напряглась. Аж крыша избы задрожала.

— Мара⁈ — Переспросила истерично.

— Да, так её граф назвал. И она мне шептала это имя. Вы знакомы?

— Взывала я к ней когда–то в горе своём, чтобы стать такой же, — прошипела сквозь зубы. — Ещё при жизни мирской страшились наши земли её, что смерти.

— Как её победить? Как остановить это зло? Как упокоить? — Пытаю, разжевывая очередной блин.

— Мара — сильный дух. Особенно по прошествии веков, когда накопил он столько людского страха, — зашептала ведьма, снова вытаращив жутко глаза. — Кости, найди Её кости. Все до одной. Дух мученицы должен быть привязан к ним.

— Дальше что? Сжечь?

— Они уже не сгорят. И ничего с ними не сделаешь. Ко мне неси, я с ней разберусь.

— Уверена, что не сгубит и тебя? — Насторожился.

Киша расслабилась, заулыбалась.

— Обо мне хлопочешь? А то подумаешь, два зла схлестнуться, тебе ж на руку.

— Перестань такое говорить, ты моя родненькая сестрица, которую я люблю, — заливаю, умасливая ведьму. — Куда я без тебя?

— И то верно. Привязался ко мне, что банный лист, — закокетничала, но следом посерьёзнела. — Найдёшь кости, сюда неси. На своей земле я сильнее. Как–нибудь справлюсь. А не справлюсь, она за меня тут останется.

— Вот не надо мне здесь самопожертвований. Лучше скажи, чем я против неё помочь смогу. Вместе разберёмся.

— Статуэткой и поможешь, — усмехнулась. — Она для неё ямой глубокой станет.

Вскоре откланялся. Взмыл в воздух прямо со двора, долетел до Жихарево, распугав местных. Валун у ручья нашёл неплохой, раскатал его в блин и временным порталом вернулся в замок Тихослава, где мои бойцы встретили меня, как перепуганные мышки.

— Что? Страшно вам? — Усмехнулся.

— Не в коем разе, ваше величество! — Храбрятся. — Ни в жизнь!

— Нам это… отвара дали, — залепетал командир, демонстрируя кувшин.

Ну хоть здесь без меня разобрались и подстраховались. Остаётся дело за малым: отыскать, где эта Мара захоронена. Нельзя забывать и про пропавшую Совушку, которую нужно в первую очередь отыскать.

Во дворце Тихослава уже обед наступил, и народ весь по комнатам попрятался, даже до служанки не докричишься. А вот до Мары — вообще легко.

Хлопнув отвара, хорошенько взбодрился. Как оказалось, напиток местных — это энергетик, подобный кофеину, таурину и прочей химии современности. Тем, кто только начал его пить — бесспорно поможет. А злоупотребляющие не получат должного эффекта. Потому что организм приспосабливается ко всему. Но не к отсутствию сна!

Ищу графа. Тощий полуобморочный слуга, которого цепляю в переходе, живенько сопровождает до его покоев, где я упираюсь лбом в массивную, бронированную дверь. Подолбив в неё, не получаю отклика, и поэтому разваливаю уже с помощью магии.

Тихослав, видимо, решил отоспаться в дневное время, чтобы ночь легче перенести. На огромной кровати бедолага ворочается активно в холодном поту. Но стоит мне появиться, буквально через пару секунд затихает.

— Мара⁈ — Зову. — Развлекаешься?

Понимаю ведь, что дух на меня внимание обратил, но не хочу показаться таким уж беспомощным. Хотя никакие мои фишки на него не действуют. А с другой стороны, у меня припасён один козырь. Но раскрывать его пока не намерен. Рано.

Ибо помимо главной задачи по избавлению графства от проклятья, мне ещё похищенную дочку Тихослава надо найти. Живой или мёртвой. Но на первый исход я не оставляю надежды, как это сделала её родня. Поэтому не обойтись без Мары, с которой всё же хочу нормально поговорить. Воззвать к благоразумию.

Расталкиваю графа. Подрывается, как ужаленный и слетает с кровати, пугаясь меня.

— Да я это, я. Давай поговорим, — обозначаюсь.

— Как вы вошли? Или всё это не по–настоящему? — Возмутился, подорвался, доставая откуда–то кинжал. — Меня не обманешь! А ну иди сюда!!

Погнался за мной, оббегая кровать и улетел от удара с ноги.

— Уймись, придурок, — шиплю на него, нависая.

— Ваше величество, — ахает. — Я не… простите меня, простите жалкого и никчёмного.

— Хватит ныть. Скажи мне лучше, где захоронено тело Мары? Ты знаешь?

— Нет, нет, откуда⁈

Закатил глаза, забился в конвульсиях. В покои забежали двое слуг и служанка вчерашняя с кувшином, будто они в засаде сидели. Отступил, а затем услышал булькающий горловой звук.

— Скоро он придёт в себя, — раздалось от служанки деловитое.

Интересно, а как вы сами держитесь, проныры?

— Ага, — ответил, не оборачиваясь, и стал осматриваться.

Хм… да тут у него всё на засовах: ставни, дверки шкафов, балконная дверь. И замки всюду навесные. Это он от лунатизма так спасается? Интересно, где держит ключи?

Как и обещали, Тихослав вскоре пришёл в себя и полез в комод, чтоб переодеться. Но я остановил.

— Покажи, где покои пропавшей дочери? — Затребовал. С этого и надо было начинать ещё вчера. Просто сбили с панталыку, психи несчастные.

— Нам всё сложнее отличать сон от яви, даже пускание крови не помогает, — бурчит граф по дороге беспокойно, ковыляя в одной сорочке. — Мара умеет доставлять боль. Как мне отличить истинное от наваждения, скажите?

Носом зашмыгал.

— Да не реви ты, — хлопаю по плечу. — Мне почём знать как. Вы тут прожжённые маровцы, а не я.

Стали по лестнице спускаться, у графа ноги заплетаются, еле успел его поймать.

— Ты чего? — Возмутился.

— Простите, силы оставляют, — прохрипел.

Вышли в тёмный коридор на два этажа ниже. По ощущениям, место вообще заброшенное.

— И тут жила ваша дочь? — Уточняю с удивлением.

— У нас все залы такие, если вы ещё не поняли, — хмыкнул. И подвёл к двери. — Здесь покои нашей Совушки.

Тоже массивная и наглухо закрытая.

Граф стал слугу какого–то звать, но я сразу заткнул его, потому что стали раздражать полуистеричные крики. Рассыпал дверь магией, Тихослав в шоке.

Покои у дочки Совушки огромные. Хоромы аж на пять комнат. Для детектива — хреновая новость, работы непочатый край. Но я решил сразу взяться за дело и осмотреть все помещения, обращая внимание на каждую деталь. Взяв во внимание, что здесь всё тоже под засовами и замками, уже проще разбираться. Много мебели, всяких игрушек, несколько миниатюрных домиков с куклами. Много изделий из дерева на полках, одежды тьма в шкафах. Куда столько всего одной десятилетней малышке? Видимо, они её очень любили.