Хозяин антимагии 6 (СИ) - Базаров Миф - Страница 4

Бадаев метнул в меня бесценную пробирку.

Ловля почти в кромешной тьме, под рёв чудовища…

Но я поймал.

Холодное стекло упёрлось в ладонь.

И в этот самый момент виверна, наконец стряхнувшая Мотю, снова собралась плюнуть в нас огнём.

Я не раздумывая швырнул пробирку с антимагическим порошком прямо в разинутую пасть. И та, попав в сгусток формировавшейся энергии, разорвалась на множество осколков.

Тварь словно захлебнулась, затрясла головой, пытаясь откашляться.

Багровое свечение в глотке погасло, сменившись клубами чёрного дыма, вырывавшегося из ноздрей.

Виверна не могла больше использовать магию! Но её ярость лишь удесятерилась. Тварь с новой силой принялась крушить всё вокруг, отламывая от гондолы всё новые и новые куски.

И в одну из образовавшихся дыр с криком провалилась Ольга.

Я тут же рванул к ней, чтобы спасти, но схватил лишь воздух.

Успел увидеть, как фигура девушки кувыркаясь катится вниз по одному из гигантских листьев.

Её одежда — прочный костюм военного кроя с ремнями — зацепилась за острые, как бритвы, шипы ядовитого растения.

Через мгновение Ольга повисла вниз головой на армейском ремне. Явно растерянная, напуганная, но она была жива.

Следующие десять минут стали бесконечной пыткой. Ослеплённое чудовище, ведомое лишь яростью и болью, не прекращало атак.

Мы отстреливались из всего, что было под рукой: пистолей, ружей, даже сигнальных ракетниц. Пули и заряды отскакивали от прочной чешуи, словно горох от стены, лишь сильнее распаляя виверну. А мой пистоль с имперскими рунами, с трудом найденный в тёмном углу, больше не мог причинить вред из-за антимагии, действовавшей в зоне головы чудища.

Павлов и Кучумов, слившись в едином порыве, пытались пробить корпус виверны, но огнём сделать это было невозможно.

Мы пятились по изуродованному коридору, отчаянно отбиваясь и чувствуя, как с каждым ударом когтистых лап по корпусу наша «Гордость графа» всё ближе к окончательной гибели.

В воздухе висели пыль, дым и горький привкус безысходности.

Мы не столько сражались, сколько отсрочивали неминуемый конец, покупая драгоценные секунды ценою последних сил.

Радовало только то, что Ольге удалось скрыться и, возможно, она выживет и встретит помощь, а также доложит о том, что мы видели в седьмом кольце миров.

Люльки не осталось, мы лезли по каркасу дирижабля внутрь, в технические помещения. Возможно, там я найду что-то, что сможет нам помочь.

И тут с нижнего яруса донёсся истошный, полный боли и ужаса вой.

Это была вторая виверна.

— Мы погибнем! — зарыдала Мила.

Цеппелин, еле передвигавшийся по обшивке корпуса, нашёл в себе силы подойти и обнять княжну.

А я посмотрел в здоровую дырку, где ещё минут десять назад была пассажирская люлька с рубкой.

Из дыма прямо по растениям ползла серая виверна.

В тот же миг угольно-чёрная тварь, до этого занимавшаяся выковыриваем нас из корпуса, вспорхнула.

А дальше произошло нечто невообразимое.

Серая особь резко взметнулась вверх. Она набрала высоту и тут же спикировала, но не на нас, а на старшую, чёрную.

Молодая вцепилась ей прямо в шею! А потом направила внутрь раны огненную магию. Прошло уже минут десять-пятнадцать с того момента, как антимагический порошок взорвался у чёрной во рту. Антимагия больше не действовала.

Огромная старая виверна, ещё секунду назад бывшая владычицей положения, затрепетала в предсмертной агонии, её тело обмякло, и она рухнула вниз, увлекая в бездну и убийцу.

В наступившей тишине, оглушительной после грохота боя, мы так и стояли, минут, наверное, пять, а может, и десять, пытаясь переварить увиденное.

Даже не верилось, что мы выжили, и было непонятно, почему молодая виверна напала на старую.

Да и как она могла лететь, она же была ранена в крыло?

И тут из дыма, прямо к нам, по изгибающейся от тяжести растительности, поползла серая особь.

А на шее у неё сидела Ольга, испуганно смотревшая в нашу сторону.

— Вы живы⁈ — первое, что сказала девушка, когда мы её втянули в корпус разбитого дирижабля.

— Зоокинез… — прошептала Мирослава, отшатнувшись от Потоцкой, словно от чумы.

— Но… это же запрещено! За это… за это смертная казнь в империи! — прошептал ошеломлённый Бадаев.

Все смотрели на Ольгу со страхом и какой-то брезгливостью. Все, кроме меня.

Потоцкая, тяжело дыша, обвела взглядом присутствующих и остановила его на мне.

— У меня не было выбора, — тихо сказала девушка. — Это был единственный способ спасти вас.

Потом её взгляд снова устремился на меня, полный вопроса и вызова:

— А ты, Кирилл, почему ты не удивлён?

— Знал, — просто ответил я.

— Ты… знал? — переспросила Ольга, и в её голосе прозвучало недоумение.

— Да. Ещё год назад, когда ты помогла мне с Мотей, я попросил одного друга с хорошими связями узнать про тебя.

Девушка с удивлением смотрела на меня, ожидая продолжения, и я не стал её разочаровывать:

— Дело Потоцких: нападение на ваше родовое поместье. Родители убиты, старшая сестра Софья едва не надругана… а младшая, совсем юная маг жизни, проявила невероятную силу, буквально через день после инициации, чтобы защитить её.

Ты тогда применила запрещённый зоокинез. Напустила на нападавших их же монстров, которых они взяли с собой, чтобы прикрыть злодеяния.

— Но откуда ты знаешь это? Этого не знают даже мои тёти и дяди. Всё засекречено!

— Дмитрий Романов, — лишь сказал я, продолжив. — Тебя оправдали только потому, что тебе едва исполнилось восемнадцать, и суд счёл это аффектом. Но клеймо осталось. Путь в официальную магию для тебя был закрыт.

Ольга смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых читались и боль от воспоминаний, и шок от того, что я знал её самую страшную тайну.

— И зная это… ты всё равно взял меня в экспедицию?

— Твои знания, твой ум, твоя связь с фауной были слишком ценны, чтобы от них отказываться, — сказал я. — А насчёт запрета…

Я усмехнулся.

— Что смешного? — не выдержала девушка.

— Представь врага, контролирующего боевых грифонов или имперских скакунов под гвардейцами Императора. Страшно? Да. Но что, если я создам ошейники для таких животных с микродозой антимагического вещества? Никакой зоокинез тогда не сработает. Твоя магия не опасна, как и антимагическое вещество. Но всегда найдётся тот, кто применяет её со злым умыслом. А мы с тобой… служим нашей империи.

Мои слова повисли в воздухе.

На лицах команды читалась борьба: вековые страхи и имперские запреты против только что пережитого ужаса и факта нашего спасения.

— Она спасла нам жизни, — твёрдо сказал Павлов, первым прервав молчание. — Всё остальное — демагогия для кабинетных инквизиторов.

— Именно, — поддержал я. — И наше главное оправдание находится в тех сведениях, что мы везём. Ольга, ты помогла спасти не только нас, но и, возможно, тысячи жизней в колониях. Мы доложим о готовящемся прорыве, и твоя роль не последняя в этой истории. А с учётом перспективы создания антимагических ошейников… Думаю, я смогу договориться с царской семьёй.

В этот момент слабый стон привлёк наше внимание. Цеппелин в ужасе схватился за голову.

— Сундуки… — мучительно прошептал Фердинанд. — Наши трофеи… они же… все там… — он слабо махнул рукой вниз.

— Три месяца работы… пропали, — мрачно констатировал Кучумов, смотря на обломки, разбросанные по стеблям здоровых растений. — Мы их никогда не найдём в этих джунглях.

— Без паники, — сказал я, и все взгляды снова устремились на меня.

Я полез во внутренний карман сюртука и достал серебряные карманные часы. Циферблат был чист, но секундная стрелка мелко подрагивала. А стоило их наклонить, и она чётко показала куда-то вниз.

— Закрытые сундуки экранированы контуром Фарадея. Но один из них раскрылся. Там были макры для подпитки и пробирки. Антимагия никуда не делась, господа и дамы. Она там. А где один сундук, там рядом и остальные.