Хозяин антимагии 6 (СИ) - Базаров Миф - Страница 2

Твари рассыпались веером в разные стороны.

Вскоре несколько протаранили маскировочный купол.

Усики монстров усиленно задрыгались, когда они увидели дирижабль.

Соблюдать тишину больше не было смысла. Я выхватил пистоль и не целясь всадил заряд в ближайшего филанта.

Тварь испарилась, за секунду превратившись в мелкое месиво из хитина и внутренностей.

Рядом Кучумов убил второго филанта, тот, объятый алым магическим пламенем, камнем рухнул вниз, в молочную бездну.

Эти двое выдали нас, направив соплеменников в нужный сектор.

Из многочисленных отверстий в скале, из-за корней тут же хлынули, словно чёрная лава, десятки солдат-муравьидов.

Крупных, бронированных. Они, не суетясь, подняли свои хитиновые конечности, и в сторону дирижабля тут же полетели огненные шары, лезвия сжатого воздуха, даже какие-то ледяные стрелы.

Королева… Ими управляла королева, и она нас явно ждала.

Возможно, она даже изучала нас.

Она как-то поняла, что мы можем вернуться, и подготовила достойный приём.

— Включить антимагический модуль! Полная мощность! — скомандовал я, перекрывая грохот выстрелов и стрёкот крыльев.

— Есть! — коротко отозвался Бадаев, дежуривший у пульта антимагического модуля.

Знакомая давящая пустота обволокла дирижабль, заставив невольно содрогнуться.

Вражеские заклинания рассыпались в прах, не долетая до обшивки и оставляя в воздухе лишь короткие вспышки и шипение.

Часть филантов, видя бесполезность магических атак, развернулась и устремилась прочь.

Странно.

Если у них телепатическая связь с королевой, зачем улетать? Или это другая, независимая колония, и связь не работает на таких дистанциях?

Мысли путались, но раздумывать было некогда. Остальные филанты теперь видели нас. Они летели, чтобы разделаться с нами клешнями и острыми пиками конечностей.

— Преследование будет по всему сектору! — крикнул Павлов.

— К орудиям! — скомандовал я, и рубка тут же взорвалась лихорадочной деятельностью.

Заметил, как пушки начали заряжать картечными снарядами, а сами орудия направили в сторону летящих к нам тварей.

— Улетаем! Отстреливаемся!

Воздушники, измождённые до предела, получили короткую передышку. Пока работал антимагический модуль, им не нужно было тратить магические силы на защитные барьеры. Они могли лишь стоять, тяжело дышать, прислонившись к переборкам, и пытаться собраться с силами.

Заметил, как Цеппелин судорожно глотал токсичное жёлтое зелье из маленького пузырька, это был мощный энергетик, дающий силы сейчас, но чреватый жутким откатом потом. И это было правильное решение, ведь на кону наши жизни.

Я вглядывался в небо, в причудливые узоры облаков, ища спасения, ища хоть какого-то шанса.

— Мирослава! Видишь эти длинные полосы облаков, вытянутые в тонкие струны, как будто их нарисовали по линейке?

Она, с трудом подняв голову, взглянула в указанном направлении.

— Да! Это высотное струйное течение! Очень сильный и стабильный поток! Скорость там…

Цеппелин, услышав это, тут же сообразил, что я задумал. Он довольно оскалился.

— Гениально и безумно! Поднимайся, Мила! Ловим этот поток! Это наш единственный шанс!

«Гордость графа», отстреливаясь картечью от пытающихся приблизиться и протаранить нас филантов, резко задрала нос и рванула вверх.

Казалось, что сами балки корпуса стонут от перегрузки. Особо сильно это стало заметно, когда я приказал отключить антимагический модуль. И магия, отвечающая за подъём дирижабля, подключилась к делу на всю возможную мощь.

Стоило нам только подняться, как я почувствовал резкий, хорошо ощутимый толчок. Мощная невидимая река ветра подхватила нас и понесла с такой умопомрачительной скоростью, что заскрипели швы металлической обшивки.

Цеппелин и Мирослава, забыв про усталость, подключили свою магию, не усиливая поток, а стабилизируя корабль и создавая дополнительное плавное ускорение.

Дирижабль помчался словно выпущенный из пращи камень, постепенно отрываясь от жалких и беспомощных попыток преследования.

Филанты, надеявшиеся нас перехватить, отставали, будто они шли пешком, а мы мчались на гоночном автомобиле.

— Сколько до точки перехода в пятое кольцо миров? — спросил я, наблюдая за точками филантов вдали.

— Минут сорок в этом потоке, — голос Мирославы вдруг сорвался от напряжения.

Я оглядел команду: все были уставшие, но довольные. Они знали, что мы уже на финишной прямой.

— Ничего, выдержим! — сквозь стиснутые зубы процедил Цеппелин, которому ещё предстояло открыть портал, а в глазах читалось: «Или умрём, пытаясь».

Сорок минут адской, бешеной гонки по небесной автостраде.

Сорок минут, когда каждый нерв натянут до предела, а сердце готово выпрыгнуть из груди.

Нам отчаянно везло. Муравьиды то и дело выставляли у нас на пути всё новые и новые заслоны филантов, но те не успевали даже среагировать, а мы уже проносились мимо, оставляя их в хвосте бушующего потока.

Наконец Павлов, дежуривший у приборов, довольно кивнул:

— Мы в нужном секторе. Можем перемещаться.

Цеппелин тут же пошёл на нос. И вскоре портал в пятый круг миров разверзся перед нами багровым зевом, и дирижабль, почти не сбавляя скорости, влетел в него, едва не задев края энергетического разлома.

Мы попали из огня да в полымя.

Из стремительного, но контролируемого бегства мой дирижабль оказался в хаотичном зелёном кошмаре.

«Гордость графа» содрогнулся, словно налетел на невидимую, но упругую стену. Мы попали.

Впереди, куда ни глянь, простирались густые заросли длинных и упругих, как стальные тросы, воздушных водорослей, покрытых ядовитыми шипами, размером с кинжал.

Они росли прямо из облаков и тянулись куда-то к солнцу, образуя непроходимую чащу.

— Откуда они, чёрт возьми, взялись⁈ — проревел Кучумов, вставая на ноги после резкой остановки.

— Я же говорил, что, когда тут хорошая погода, мир живой, — мрачно, сквозь скрежет зубов, пояснил Павлов, открывая дверь на палубу. — Тепло, влажно, много магических потоков в воздухе. Вот они и повылезали как грибы после дождя!

Лианы с противным звуком обвились вокруг корпуса, впиваясь ядовитыми шипами в обшивку.

Послышался отвратительный шелест, скрежет по металлу и треск рвущейся прочной ткани.

— Не удержу! — закричала Мирослава, изо всех сил пытаясь выровнять теряющий высоту дирижабль. — Нас тянет вниз! Энергии в артефактах не хватает даже на стабилизацию!

— Мила, держи. Держи! Я помогу, мы не упадём! — в голосе Фердинанда, впервые за всё путешествие, прозвучала неподдельная тревога.

— Павлов! Кучумов! — обернулся я к магам огня. — Поработайте садовниками. Режьте эту паутину! Очищайте нам путь!

Оба огневика не раздумывая выскочили на облепленную зелёными щупальцами палубу.

Виталий работал словно огнемётчик, выжигая широкими размашистыми потоками малинового пламени водоросли у самого борта. Растения сгорали с густым чёрным дымом и тошнотворным запахом, словно это была шерсть.

Павлов бил с хирургической точностью: сконцентрированными, тонкими, как игла, струями белого пламени, прожигавшими лианы на десятки метров впереди и по бортам, расчищая путь в этом зелёном аду.

Дирижабль, содрогаясь и скрипя всеми швами, медленно, с огромным трудом, начал выбираться из смертоносного плена и метр за метром набирать высоту.

Наконец с оглушительным треском последней рвущейся лианы мы выбрались. Перед нами открылся долгожданный просвет.

Ещё немного, и мы уйдём выше этой чащи, в чистое небо.

В рубке все как один выдохнули с облегчением, которое длилось ровно три секунды.

Три секунды короткой обманчивой надежды.

Стоило нам подняться над зарослями, как округу оглушил сокрушительный рёв.

Это была виверна, не та, со шрамом на крыле, что встретилась нам месяцы назад. Эта была больше. Она была угольно-чёрной.

Её маслянистая чешуя слегка бликовала на фоне заходящего солнца.