Моя попытка номер два - Медведева Алена Викторовна - Страница 6

Очнулся от этих мыслей на пороге спальни, когда прямо перед его носом захлопнулась дверь, а в замочной скважине недвусмысленно провернулся ключ. Виар дер Роуф полагал себя мужчиной порядочным, выламывать дверь в спальню собственной жены магией он бы точно не стал, но… установленный ею порядок их жизни его определенно не устраивал.

До предела разочарованный он развернулся к комнате, где отдыхал с утра, обдумывая как найти подход к супруге? Странности в поведении этой женщины его не отпускали. Сначала с таким жаром его преследовать, соблазнить и вместе нарушить Указ Чести, чтобы затем пытаться сбежать, в сомнениях мяться с ответом при заключении брака, а потом и вовсе неуступчиво захлопнуть перед ним дверь спальни?.. В памяти мужчины всплыли насмешливые фразы, которыми сегодня весь день на службе его поддевали собратья. Неужели, Даррен прав, и ведьма его намеренно использует?..

Нира Лоена сидела на низком диване в гостиной, поджав под себя ноги. Простая льняная рубашка, самовольно позаимствованная из гардероба мужа, волосы забраны в небрежный пучок, плед на коленях. В ладонях – кружка с отваром мяты и лемонгресса, давно остывшая.

Она сидела здесь уже второй час. Смотрела на огонь в камине и молча вспоминала. В прошлой жизни этот камин почти никогда не горел. Пыль в топке. Холодный камень. Служанка зажигала его к праздникам – да и то больше для вида. Камин – это больше про дружные семьи.

Он почти не бывал дома. Виар дер Роуф – боевой маг, всегда на линии угрозы. В их силе и стойкости – вся ценность магов. Каждый конфликт, каждый намек на нарушение законов, каждый магический след преступления – он шёл первым. Будто искал, где можно погибнуть.

Она вспоминала, как дни тянулись пустыми нитями. Завтрак одна. Обед одна. Ужин – в одиночестве. Потом бессонница. Потом – вечер с зельем тишины и беззвучными рыданиями.

Он не был жестоким. Не кричал. Не упрекал. Не ограничивал. Он просто не смотрел на неё.

А она…

Она боролась. За внимание. За жест. За каждый взгляд. Доходила до глупостей. Платья с разрезами и низким декольте, яркий макияж с блёстками, приёмы, где она слишком громко смеялась рядом с другими мужчинами. Всё – чтобы он хоть как-то отреагировал.

Он не реагировал. Все было напрасно.

Только однажды, когда она, чтобы вызвать его ревность, публично поцеловала младшего мага на балу, Виар подошёл к ней после приёма и безразлично сказал:

– Если ты хочешь свободы – скажи. Не унижай ни себя, ни меня.

И ушёл. На три месяца. На задание в темные земли. Вернулся – с ожогами, множеством ран, которые не брала даже магия, и страшным шрамом на спине – кажется, его почти разрубило пополам.

Тогда она впервые подумала, что он нарочно ищет смерти. Что, возможно, не может простить себе, что женат на ней. Не может простить, что она обманом принудила его жениться.

Теперь я знаю. Он и вправду не простил. До конца жизни.

Но он и не ушёл. А она не заговорила о разводе, не после тех усилий что приложила, чтобы заполучить мага в мужья.

Лоена поставила кружку на стол и резко поднялась с дивана.

– Я не допущу повторения, – сказала вслух сама себе. Сказала твердо и решительно, сейчас со всей очевидностью осознавая роковую ошибку. – Я не позволю себе снова так… раствориться в нём. Это не любовь. Это яд.

Ведьма подошла к зеркалу. В отражении – женщина с пока еще тёплыми горящими глазами, тонкими чертами лица и чуть полноватыми губами. Слегка волнистая темно-каштановая прядь выбилась из пучка, и она медленно убрала её за ухо.

– У тебя есть второй шанс, Лоена. Ты сама добилась его, хоть что-то осознав к закату жизни. И на этот раз ты проживешь свою лучшую жизнь, будешь жить для себя. Не ради него. Не ради признания любви. Ради себя.

Она достала из секретера у стены плотный лист бумаги, обмакнула перо в чернила и начала писать план своей новой жизни:

– Развестись – по закону и без шума, через два года;

– Не привязываться к магу, держать все это время дистанцию, не привлекать к себе чужого внимания, жить разными жизнями;

– Найти дело, работать, быть занятой. Не ждать его в пустом холодном доме!

Пауза. Потом добавила ниже:

– Перестать любить.

Именно последний пункт плана – самый сложный, Лоена знала это. Виар – сейчас молодой и сдержанно-неприступный – как и когда-то в прошлом был ее идеалом, самым желанным мужчиной, любимым… Но теперь она знала, что ее одержимая любовь не взаимна, а значит, не принесет ей счастья. В этой жизни она найдет в себе силы и вырвет ее из сердца.

– Лои?

Голос мага заставил подскочить на месте. Он явно вернулся домой и искал ее, шагая из комнаты в комнату. Но почему он дома днем?! Продолжая жить давно укоренившимися привычками, Лоена никак не ожидала подобного – она даже толком не привела себя в порядок с утра.

Суетливо дернувшись, в испуге схватила лист с расписанными пунктами плана, спешно сминая его в комок. Сердце билось так, словно ее вот-вот застукают возле бездыханного тела. Не хватало увидеть этот список дер Роуфу! Ему подобное не объяснить. Бросив перо на столешницу, умудрилась опрокинуть чернильницу, но времени устранять устроенный бедлам не было – двери гостиной распахнулись. Муж Лоены шагнул в помещение и сразу застыл в изумлении созерцая испуганную жену, застигнутую у секретера в непозволительно короткой мужской рубашке с полурассыпавшимися из пучка волосами и лихорадочно бегающим взглядом, а также комом бумаги, что она нервно стискивала в руках. Позади, образуя на полу темное пятно, из опрокинутой чернильницы медленной струйкой стекали густые чернила.

– Что-то случилось? – взгляд мужчины замер на стройных женских ногах, глаза широко распахнулись. Такими откровенно оголенными он их не лицезрел даже в ночь карнавала в сарае с сеном. – Дом… пустой.

– Я… эээ… отпустила слуг, – голос прозвучал глухо и сипло: ведьма не на шутку перепугалась.

В прошлой жизни она часто прогоняла всех, оставаясь дома совершенно одна. Проживать свое одиночество на глазах других – было невыносимо. Оттого и бродила порой по дому, ступая из одной темной комнаты в другую, растрепанная и полуодетая. Мысленно Лоена треснула себя по лбу: сейчас все иначе. Пока!

– Я тебя напугал? – Виар старался, но не мог отвести взгляда от ног жены. – Что ты делала?

Мужчина тряхнул головой, пытаясь вернуть ясность мыслей.

– Я… эээ… да ничего, собственно. Так… составляла небольшой список…

Лоена запиналась через слово: маг стоял напротив такой красивый и мужественный. А она мысленно твердила себе, что должна держаться от него подальше и вести себя тихо как мышь! Тогда у нее будет шанс соблюсти пункты плана и спасти их жизни.

– Покупок? Решила что-то докупить? – реагируя на заминки жены, поспешно решил подсказать маг и полез в карман форменной мантии. – Вот мой товарный амулет. Им и расплачивайся… Не успел тебе отдать.

Мужчина протянул ей заряженный на его ауру артефакт, но супруга неожиданно шарахнулась от его руки как от восставшей нечисти и, чуть обогнув его, рванула из комнаты, вскрикнув на ходу:

– Не надо, спасибо. Мне пора. Я спешу, у меня еще дела.

Как зачарованный маг стоял и смотрел на мелькающие из-под белоснежной ткани рубашки женские ноги. Ему больше всего хотелось броситься следом, нагнать жену, подхватить ее на руки и унести в их спальню. Где та бесстыдная соблазнительница, что осмелилась опоить его хмельным настоем и увлечь на сеновал? Почему теперь она шарахается от него как вампир от осины? Определенно, соглашаясь на брак с ведьмой, Виар дер Роуф рассчитывал совсем на иное взаимоотношение в их паре. Согласившись на брак с, по сути, простой горожанкой, он рассчитывал, что их пару минует вся эта нарочитость и показушность, где жизнь ради вида и официоза, принятая в родовитых семьях. Нет, Виар принял свою ведьму, надеясь, что в их семье будут страсть, чувства, доверие и взаимное тепло. Пока же перед ним неизменно захлопывались двери супружеской спальни.