Будет вам Злодейка! (СИ) - Лансон Натали - Страница 14

– Пф! – Шай громко фыркнул, возвращая на своё лицо маску баловня судьбы. – Ты – мастер меча! Даже без зверя, легко можешь заткнуть за пояс любого из этих канцелярских крыс! Тем более армия адашей на твоей стороне! Лично контролирую этот момент.

Я улыбнулся и сделал глубокий вдох, принимая похвалу мужчины, который стал для меня не просто братом по оружию, а родным по духу нагом.

– И всё же… Я повременю. Ещё пару месяцев. Хочу обойтись малой кровью. К тому же Гордей напал на один очень неприятный след.

– М? Какой ещё след? И почему этот человек ещё здесь? Разве Альтаир не велел отправить Редклифа в Алиру?

– Гордей сам попросил остаться. Когда выкрали тело моего отца из семейной усыпальницы, он первым забил тревогу. Особенно, когда в горах стали находить трупы ледяных духов.

– Но прорывов же больше нет? Карнеон вернули в Верхний Храм Кары Небесной! Стихийные порталы в погибший мир больше не открываются… – Шай растерялся, когда я поделился загадочным явлением, о котором мы узнали пару дней назад. – И при чём тут твой отец? Он же мёртв! Его герцогиня убила.

– Я пока не могу ответить на твой вопрос, но всё более, чем странно. Меня больше смущает то, что те горы, где обнаружили пару трупов нуаров, числятся за родом Хасис. Надо разбираться. К тому же…

Стук в дверь прервал мои размышления.

Мы переглянулись с Шайем, и я разрешил войти.

На пороге моего кабинета замер мой секретарь Ларс.

– Простите, наместник. Тут адаш с докладом к вам… тот, которого вы поставили на входе в подземелье.

– Сейчас? Я же приказал ему явиться утром.

– Он просит принять его сейчас. Сильно волнуется…

Услышав это, я почему-то сам стал волноваться.

Беспокойство подкатило к горлу, как тошнота во время пищевого отравления.

Нахмурившись, резко кивнул, разрешая допустить стража.

– Сейчас посмеёмся, – с предвкушением усмехнулся Шайтар, наливая себе бренди.

Капитан Сеон не заставил себя долго ждать, чеканным шагом приблизившись к столу для доклада.

Наг действительно был сильно взволнован.

– Что случилось?! – не выдержал я, выдавай степень своей обеспокоенности.

– Ваша Светлость… там это… Плохо госпоже.

– Пф! – фыркнул Шай. – А кому в темнице хорошо? Потерпит! И суток не прошло…

– Тц! – отмахнулся от друга, всматриваясь в лицо адаша. – Конкретнее, капитан. По шкале женских капризов: от одного до десяти.

– Сто, Ваша Милость. Кажись, госпожа того-этого… эм… умирает?

Я вскочил и побежал на выход раньше, чем осознал сказанное стражем.

Вбежал в темницу за считанные минуты, перепугав своим забегом всех, кто встретился на пути в это тёмное время.

Сердце колотилось так, что казалось, сейчас вырвется из груди. Тусклый свет факелов едва освещал мрак вокруг, но взгляд сразу упал на неё – Шалару, лежащую на соломенной постели. Её лицо было бледным, словно мрамор, тело безжизненно растянулось, а губы едва шевелились, что-то бормоча, пока целитель проводил магический анализ состояния нагини.

В глазах Шалы плескалась смесь боли и отчаяния, которая пронзила меня до самого сердца.

Я бросился к ней, схватил за плечи, пытаясь разбудить, как идиот, но девушка едва реагировала.

Руки задрожали, когда я осторожно приподнял её голову, пытаясь разглядеть хоть малейший признак жизни.

– Шалара! – позвал я, поддерживая совершенно обессиленную жену. – Ты… Где пузырёк с ядом, Шала? Ты… Ты же не выпила его?! Не выпила же?

– Боюсь, что вы правы, Ваше Высочество, – обратился ко мне старший целитель столицы, когда голубое сияние, льющееся из его пальцев, померкло. – Сира Шиарис отравлена. Но каким образом – я никак не пойму, потому что промывание желудка не помогло. Да и в гортани я не чувствую яда. Оно… Оно идёт откуда-то…

Целитель коснулся рукой платья Шалы и потянул подол вверх.

Возмущение затопило меня до самой макушки, но я быстро сдулся, когда увидел на бедре Шалы небольшой свежий порез.

– Хм… Такого способа отравления я ещё не встречал, – размышлял почтенный Сейшемир, запуская новое заклинание диагностики. – О! Дак это не специально! Смотрите: карман порван. Скорей всего сира Шалара неудачно упала, пузырёк с ядом разбился и оцарапал её. Хм… Никак сама Богиня покарала.

– Следите за языком, сир Сейшемир! Лечите её немедленно! Моя жена не должна умереть!

«Она должна держаться! Эта злодейка не может уйти сейчас… не здесь и не так!»

Внезапно в голове вспыхнула волна отчаяния и вины. Как я мог допустить, чтобы она оказалась здесь, в этой темнице, одна и без помощи? Я должен был запереть её в спальне, отобрать яд! А я махнул рукой на обвинения приставучей Риштал! И теперь… теперь Шалара лежит передо мной, слабая и беззащитная, и я чувствую, как холодный комок тревоги сжимает грудь. Это связь? Из-за приворота?»

Я провёл пальцами по бледной коже Шалы, пытаясь согреть её, но понимал – этого мало.

Сейшемир заливал в рот нагини одно снадобье за другим. Мне всучил в руку мазь, чтобы я обработал порез, так как едва старик прикоснулся к Хасис, из моей груди вырвалось угрожающее рычание. Видимо, неосознанно вырвалось из-за раздражения, которого раньше за мной точно не наблюдалось!

Шайтар с удивлением наблюдал за мной, стоя в коридоре подземелья.

Время ускользало, и каждый миг казался вечностью.

– Я сделал всё, что мог, – наконец, отчитался целитель, поднимаясь с колен. – К сожалению… – у меня оборвало дыхание. Внутри всё сжалось, – гарантий обещать не могу. Теперь всё зависит от здоровья самой сиры Шиарис. От вас прошу полный покой для своей пациентки. И, естественно, другие условия, – старый наг с осуждающим недовольством окинул взглядом мрачные и сырые стены темницы, закрыл саквояж и быстро покинул тёмные коридоры подземелья.

– Я не позволю тебе умереть, – тихо сказал я, поднимая девушку на руки. – Ты нужна мне…

«Для чего? – с мрачным удивлением спрашивал у себя, шагая по аллее императорского парка со своей ношей. – Для обряда, конечно. Ну, и чтобы…»

«Чтобы что?» – ответа на этот вопрос найти не смог.

Шайтара спровадил, добравшись до спальни Шалы.

Собирался оставить её на попечении служанок и… не смог.

Постоял с ней на руках возле тёмно-красной кровати пару минут, а потом, круто развернувшись, унёс её в свою спальню. На свою кровать.

Целитель предупреждал, что жар у девушки будет до самого утра и велел сбивать его специальным раствором, протирая тело Шалы.

– Господин, вам помочь? – спросил мой камердинер, которого навязал мне новый статус.

– Нет, – ответил мрачно. – Вы свободны. Отдыхайте.

– Но как же… Там камеристка сиры Шалары волнуется.

– Всем спать, я сказал!

Нага как ветром сдуло.

Я вылил в фарфоровую чашу раствор и опустил туда кусок оторванной марли.

Сел на край кровати и положил на лоб самой ужасной жены на свете аккуратно сложенную тряпку.

«Сколько раз она меня травила? Хм… – горькая усмешка коснулась моих губ. – Идиотка. И кто бы тебе тогда сбивал жар? Маленькая дурочка…»

– Мама, – застонала Шала, наконец, подавай признаки жизни. кажется, у неё начиналась горячка. – Мама, не бросай меня… – из глаз нагини брызнули слёзы, такие же горячие, как её кожа. – Сашка… Богдаша… Вовочка… Это не я! Я здесь! Это не я!

Девушка выгнулась дугой.

Пришлось придержать её, чтобы она не навредила себе.

А ещё я понял, что ночка мне предстоит долгая.

Но больше изумило бормотание жены.

«Кто или что это? Кому она говорит? И почему зовёт мать?» – это действительно поражало, потому что Шалара люто ненавидела своих родителей и боялась их. При каждом взбрыке неугомонной девицы я пользовался этим знанием, угрожая, что отправлю стерву погостить в её родовом особняке. После этого она затихала на добрые пару-тройку недель. Кажется, она боялась меня только потому, что я нащупал эту её больную точку страха.

Но видеть сейчас, как злобная стерва страдала, мне было неприятно. А ещё я чувствовал в этом свою вину, хотя не моя рука вручала Шале склянку с ядом, и не я травил её.