Больны любовью (ЛП) - Дункан Дейдра - Страница 56

Она вздыхает.

— Тогда я не знаю, чем тебе помочь.

Мой голос становится тише.

— Я на дне, Тори. И воздуха нет нигде. Я взрослый человек. Просто дай мне побыть одному.

После долгой паузы она кивает, в глазах блестят слёзы, и она целует меня в висок.

— Делай то, что нужно, БиБи.

Она возвращает мне телефон, который забрала в начале вечера.

— Я не собираюсь ей писать, — говорю я.

— Ну, теперь это уже твоё решение.

* * *

На следующее утро я открываю глаза и в голову тут же бьёт ослепительный свет, будто кто-то пронзает мозг раскалённой иглой. Боль проносится по всей нервной системе, но, впервые за последние недели, внутри поселяется лёгкость.

Может, я и правда переживу всё это.

Это ощущение держится…

Пока я не смотрю в телефон.

Непрочитанное сообщение от Грейс.

Оказывается, я всё-таки написал ей прошлой ночью.

Я: Я скучаю по тебе, Грейс

Грейс: Я тоже скучаю по тебе, Джулиан.

Апрель, Год 2

К середине апреля я более-менее привыкаю к жизни без Грейс. Не сказать, что счастлив, но выживаю. Тори остаётся до тех пор, пока не убеждается, что я иду на поправку, и я вздыхаю с облегчением, когда она уезжает.

Я люблю свою сестру, но последние семнадцать дней каждый мой шаг был под микроскопом и, скорее всего, всё докладывалось остальной семье. Так что я не то чтобы сильно грущу при её отъезде.

Рухнув на диван, я даже не нахожу в себе сил дотянуться до пульта. Просто лежу и уставился в потолок. В текстуре «попкорна» начинают вырисовываться узоры — горный хребет у реки, омар с восемью лапами и... идеально очерченная матка?

Как я раньше этого не замечал?

Телефон завибрировал у меня на груди.

Кай: Ты слышал?

Я: Что?

Кай: Алеша сбежала и вышла замуж!

Я пялюсь на экран. Наверняка опечатка. Алеша ни с кем не встречается. Я жму кнопку вызова.

— Бро, — голос Кая взволнованный. — Это полная жесть.

— Ты о чём вообще?

— Доктор Чен был на их свадьбе! Показал мне фотку. Они тайно встречались три года.

Я потираю лоб.

— Чья свадьба? Ты что несёшь?

— Алеша вышла замуж за Стивена Лэнгстона.

В течение пяти секунд я просто моргаю. Стивен Лэнгстон — директор GME. И полнейший ублюдок.

— Она… что?

— Джулиан. Алеша — это та самая девушка, про которую говорили, что она спит с кем-то из GME.

Где-то в глубине живота разворачивается ледяная пустота.

— Всё это время! — добавляет Кай в ответ на моё молчание.

Все эти слухи. Все проблемы Грейс. Её неуверенность. Её боль. Источник — Алеша?

— Джулиан?

— Алеша переспала с кем-то, чтобы попасть в программу, а потом вышла за него замуж?

Кай смеётся.

— Нет. Говорят, они встречались ещё до этого, а Лэнгстон специально отошёл от отбора резидентов в наш год, чтобы не было конфликта интересов.

Повисает тишина. Кай прочищает горло.

— И всё равно слухи были, — говорю я. — Но не про Алешу.

Голос Кая теряет бодрость.

— Да, верно.

Снова молчание.

Я прикрываю глаза рукой.

— Алеша всё это время знала, что слухи пошли от неё, и молчала.

— Я… — Кай снова прочищает горло. — Похоже, да.

— Почему она позволила это сделать с Грейс? — Голос становится жёстче, хоть я и стараюсь держаться спокойно. Она могла бы всё сразу объяснить. Могла бы остановить это.

— Эм. Не знаю, — говорит Кай. — Может, защищала его. Лэнгстона. Если бы всё вскрылось, ему, наверное, влетело бы.

Я опускаю руку и снова смотрю на потолок — прямо на ту самую «матку». Она прикрывала своего парня и бросила под нож свою лучшую подругу?

— Это какое-то дерьмо, — говорю я.

— Согласен, — бурчит Кай.

Ком в горле становится ощутимее.

— Мне надо идти.

— Да… — вздыхает Кай. — Слушай, прости, мужик.

— Это не ты должен извиняться.

После звонка я мысленно пересматриваю последние два года совсем другими глазами. Алеша с самого начала вставала на защиту Грейс, ни разу не поверила слухам. Я думал, это «девчачья солидарность». Но нет. Она знала, что всё это ложь, и всё равно позволила им распространяться. Снова и снова она смотрела, как Грейс падает, вязнет в грязи, которая даже не была её.

Репутация Грейс разрушена из-за Алеши. Я потерял любовь всей своей жизни — из-за неё.

Алеша дала нам рассыпаться ради слуха, который могла бы развеять правдой.

Я открываю личку с ней.

Я: что за нах

Ответа нет.

Март, Год 2

Правильное решение редко бывает лёгким.

Мы были так близки к чему-то хорошему и всё рухнуло.

Защитить Джулиана было правильно, но это разорвало меня на куски. Я будто изрезана изнутри. Кровоточащая. Мир развалился, а я иду босиком по острым осколкам.

Быть с ним было таким светлым, таким захватывающим, что теперь неудивительно, почему падение стало настоящим адом из боли и отчаяния.

И нет выхода.

Жизнь без Джулиана Сантини — это моя личная преисподняя.

Я ведь правда его любила, да? Наверное, всё ещё люблю. Я изо всех сил старалась не влюбиться, но магия, будто пульсирующая в его крови, звала меня с самого первого взгляда. Даже сейчас, когда он рядом, я не могу не смотреть на него.

Он меня игнорирует, и я не виню его. Он просто пытается выжить.

Я — та, кто разбила ему сердце. Почему он должен вообще смотреть в мою сторону?

Мне нужно уйти.

В выходные, сразу после нашего разговора на лестнице, я бронирую билет и в субботу лечу домой. Четыре часа в воздухе, и всё, о чём я могу думать — это мы с ним.

Ты можешь пообещать мне вечность?

А если бы мог?

А если бы я сказала ему, что хочу навсегда? Он бы дал это мне? Могла бы я поверить?

Мэтт тоже обещал навсегда...

Но Джулиан — не Мэтт!

Когда я оказываюсь в маминых объятиях, мои сдерживаемые слёзы вырываются наружу и превращаются в горькие, судорожные рыдания. Она качает меня прямо на тротуаре у аэропорта, пока полицейский не кричит, чтобы мы убирались с дороги. В машине, по пути домой, я рассказываю ей всё. Она слушает, не перебивая, только подаёт мне салфетки и тихо говорит:

— О, милая...

— Вот и всё. Я его бросила.

Она кивает и, мельком взглянув в зеркало заднего вида, перестраивается в другой ряд:

— Я так понимаю, вы оба не особо рады этому решению?

Я качаю головой.

— Но это правильно.

— Хорошо, — спокойно отвечает она. — Если ты уверена.

Я щурюсь сквозь слёзы.

— Это что значит?

— Просто... Ты уверена, что не используешь это как повод сбежать раньше, чем он успеет тебя ранить?

Я отворачиваюсь к окну, глядя на проезжающую машину.

— Может быть. Я люблю его, но не хочу снова через это проходить. Не хочу снова переживать боль.

— Но ведь в этом и есть суть любви, милая. — Она бросает на меня взгляд. — Дать человеку в руки оружие и довериться, что он им не воспользуется.

Мои пальцы сжимаются в кулаки, блестящие серебристые ногти впиваются в ткань спортивных штанов.

— У меня с доверием проблемы.

Мама кивает.

— А ты доверяешь ему?

Я выдыхаю сквозь нос, тяжело и неуверенно.

— Да. Нет. Я не знаю. Думаю, да, но я так боюсь. Я уже ошибалась. Сильно ошибалась.

Проходит короткая пауза, прежде чем мама продолжает:

— Ты рассказала ему, что произошло с Мэттом?

— Конечно нет. — Мой голос становится жёстким, как алмаз. — Это не то, о чём я вообще хочу когда-либо говорить.

Она хмурит брови.

— О, детка. Если ты когда-нибудь захочешь построить настоящие отношения, тебе придётся рассказать, что с тобой произошло.

— Да... — мои пальцы ещё сильнее вжимаются в ткань. — Может быть.

Дома папа уже подготовил мои любимые фильмы в стриминге и поставил на стол тарелку с печеньем с шоколадной крошкой. Я снова разрываюсь на слёзы, утопая в его надёжных объятиях.