Больны любовью (ЛП) - Дункан Дейдра - Страница 31

Её глаза загораются тем же светом, что и у её брата, и она переводит взгляд на Джулиана.

— Так это и есть Красное Платье?

Я отпускаю её руку.

— Ты знаешь про моё платье?

— Мм, — она прищуривается, глядя на Джулиана. — Кажется, кое-кто от меня кое-что скрывает.

Джулиан хмурится.

— Мы работаем вместе. Учимся вместе. И всё.

Ага. Ну, отличный способ всё это описать...

Мы же ещё и друзья, Джулиан.

И почему он вообще рассказал ей про моё платье? Вот уж знание, без которого я бы прекрасно обошлась. Что-то странное покалывает в груди.

— Тогда почему ты пытался её спрятать? — Тори с размаху плюхается на диван Джулиана.

— Вот поэтому, Тори. — Он поворачивается ко мне. — Прости. Мои сёстры жутко любопытные, а она худшая из всех. Я забыл, что ты собиралась прийти, потому что она нагрянула без предупреждения. — Он бросает на Тори красноречивый взгляд.

Она пожимает плечами.

— Ты же знаешь, я никогда ничего не планирую, БиБи. Если бы я предупредила, у меня не было бы такого удовольствия видеть вот это. — Она хлопает по дивану рядом с собой. — Можете продолжать учиться. Я не помешаю.

Я неуверенно смотрю на Джулиана.

Он проводит рукой по лицу.

— Давай в другой раз, ладно? Так будет проще. Поверь.

Я киваю, с трудом справляясь с подкрадывающимся разочарованием.

Он, видимо, всё-таки замечает это, потому что наклоняется, внимательно вглядываясь в моё лицо.

— Что такое?

Щёки снова начинают гореть. Ну почему всегда так?

— Просто… я… я сделала тебе новые карточки.

Его губы дрогнули, и он прикрывает рот ладонью. В глазах блеснул смех.

— Что? — Я сжимаю ноутбук и карточки у груди.

— Ты. Ты просто такая…

— Миленькая? — Тори моментально цепляется взглядом за Джулиана. — Очаровательная? Сладкая?

Джулиан смотрит на меня, как хищник на свою жертву. В темноте его глаз блестят искорки.

— Занудная.

Смущение обжигает меня с ног до головы, но я и не ожидала другого ответа при его сестре. Так почему мне так жарко? Почему он всё ещё так смотрит? Почему моё сердце, кажется, опустилось куда-то в живот?

Как этот человек умудряется пробуждать во мне всё то, что я давно похоронила глубоко под каменной плитой с надписью «Ледяная королева»?

Моё либидо, как голодный зомби, снова поднялось из могилы, и мне срочно нужно научиться с ним справляться.

Хотя, наверное, Джулиан бы с этим справился…

А-а-а! Нет!

Голос срывается.

— Думаю, мы оба уже признали, что зануды, так что ладно. Я пойду. Ты побудь с сестрой. Карточки подождут.

— Тебе правда не обязательно уходить, — говорит Тори, пока я уже направляюсь к двери. — Наоборот, я настаиваю, чтобы ты осталась.

— Всё нормально. Я устала. Долгая смена.

— Нет, пожалуйста, останься! — Тори вскакивает и хватает меня за руку. — Посмотрим Netflix. Я сделаю «Кровь единорога». Все её любят, правда ведь?

«Кровь единорога»? Улыбка почти вырывается наружу, но я прикусываю губу.

Тори вскидывает руки в победном жесте.

— Да! Она остаётся.

Она забирает мой ноутбук и карточки, ставит их на тумбочку у двери, потом берёт меня за руки и ведёт к дивану. Джулиана она усаживает туда же, буквально впихивая рядом со мной.

— Тори, — голос Джулиана звучит угрожающе.

— Пожалуйста, не благодарите, — поёт она и исчезает на кухне.

Я смотрю ей вслед.

— Кажется, она думает, что я в тебя влюблена.

— Нет, — вздыхает он. — Она думает, что я в тебя влюблён.

— А.

Лучше бы я надела шорты. Леггинсы — плохой выбор, когда ты всё время горишь изнутри.

— Может, сказать ей, что мы заклятые враги?

Он усмехается.

— Бесполезно. Она только сильнее начнёт нас сводить. Если хочешь, можешь уйти. Она будет невыносима со своими сватовскими замашками.

У него на лоб упала непослушная прядь, и я не удерживаюсь: аккуратно заправляю её назад, скользнув пальцами по его волосам. Руки опускаются в моё бедро.

— Мне не сложно остаться, если тебе не мешает. Хочешь, чтобы я осталась?

Этот человек умеет смотреть так, что у меня перехватывает дыхание.

— Хочу, — тихо говорит он. — Останься.

Улыбка расползается по лицу, затягивая меня, как трясина.

— Почему она зовёт тебя БиБи?

По носу проходит лёгкий румянец.

— О, это… неважно.

Я настолько заворожена его взглядом, что почти не слышу ответа. Так близко его глаза вспыхивают янтарными искрами, сводящими меня с ума. Он склоняется ближе, вдыхает…

— БиБи, где апельсины?! — раздаётся Тори с кухни.

Он закрывает глаза и отстраняется.

— Я тебя ненавижу, Виктория.

Я тихо смеюсь.

Тори выглядывает из-за угла, сияя.

— Я скажу маме, что ты сказал слово на «н».

Октябрь, Год 2

— Ты в неё влюблён?

Я сверлю Тори взглядом через стол ресторана, между нами стоит целая батарея соков для мимоз. Бранч — её любимое время с тех пор, как мне исполнился двадцать один, и мы обеим официально разрешили напиваться шампанским в одиннадцать утра. Завтра она уезжает, и потребовала, чтобы мы непременно пошли на бранч.

Она ещё и требовала пригласить Грейс, но иногда мне всё-таки удаётся настоять на своём.

Наш столик у окна в этом переполненном гастропабе заставлен едой и алкоголем. С потолка свисают хэллоуинские украшения — пауки, ведьмы и привидения кружатся в потоках воздуха.

Я запускаю в неё обёртку от соломинки.

— Ты можешь перестать меня об этом спрашивать?

— Перестану, когда ты ответишь.

— Я уже отвечал, — делаю глоток чего-то, что по сути является шампанским с каплей ананасового сока. — Несколько раз.

Она закатывает глаза.

— Только не по-честному.

— Если ты и так всё знаешь, зачем продолжаешь спрашивать?

— Потому что хочу, чтобы ты сам это признал. — Она опирается локтями о стол. — Я видела, как ты на неё смотришь. Этот щенячий взгляд. Ты даже на Карли так не смотрел, а ведь её домой к маме привёл.

Я поднимаю палец.

— Карли отказывалась от секса, пока не познакомится с мамой.

Тори раскрывает рот, потом взрывается насмешливым смехом.

— Ты повёлся на это?

— Секс — мощная мотивация, Тори.

— Вот и сидишь теперь со щенячьим взглядом, мечтая о Грейс и её карточках, — ухмыляется она.

— Это не мечтательность. Это раздражение.

Тори фыркает.

— Да-да. Раздражение, что она до сих пор не пустила тебя в свои трусики.

Я выдыхаю весь воздух разом.

— Ты заметила, что я никогда не лезу к тебе с вопросами о твоей личной жизни?

Она машет рукой.

— Потому что у меня её нет. Она чудесная, БиБи. Маме бы она понравилась.

Я знаю.

— Давай поговорим о чём-нибудь другом.

— Но, Джулиан…

— Она мной не интересуется, Виктория.

Мой голос становится резче, и за соседним столиком люди оборачиваются.

Виктория внимательно смотрит на меня.

— Ты слепой?

— Нет…

Она закатывает глаза.

— Ты же мужчина, значит, сто процентов да. Просто поверь мне. Ты ей не безразличен.

Я вглядываюсь в её карие глаза, ищу подвох:

— Ты врёшь.

Она смягчает голос.

— Зачем мне врать о таком?

Не может быть... Или может? Я вспоминаю последние месяцы — наши переплетённые пальцы у бассейна, её случайное прикосновение в лифте, тот еле заметный оттенок разочарования, когда она увидела у меня дома другую девушку. Первое я сам устроил, второе было случайностью, которую я немного преувеличил ради её смущения. А последнее я списал на то, что она просто разозлилась, что я выбрал свидание вместо учёбы.

Хотя в последнее время, когда она смотрит мне в глаза, я замечаю там что-то другое. Я игнорировал это. Думал, что это просто дружеская привязанность.

Но, может быть…

Внутри будто включают электричество, слабый ток надежды. Всё моё химическое равновесие искажается, захлёстывая меня нелепыми эндорфинами. Я морщусь, пытаясь это остановить, но уже поздно. Надежда проснулась. А вместе с ней — риск разочарования.