Его королевская сваха (ЛП) - Рейнер Холли - Страница 9

Встреча затягивается, и мы почти бегом идём в восточное крыло на десятичасовую встречу с архитектором по поводу реставрации дворца. Эмили идёт рядом, несмотря на свои короткие ноги, удивительно быстро поспевая за мной.

— Есть вопросы? — спрашиваю я, нарушая тишину последних трёх часов.

— Пока нет, — спокойно отвечает она и снова замолкает.

Краткость её ответа раздражает. Её работа - задавать вопросы, разве нет? Узнавать мои предпочтения, особенности, потребности. Как она может собрать информацию, если просто сидит и молчит?

Встреча с архитектором особенно неловкая, когда речь заходит о моих личных апартаментах.

— Принц предпочитает естественный свет и минимализм, — объясняет архитектор, разворачивая чертежи. — Мы уберём тяжёлые драпировки и лепнину, установленные при предыдущем правлении.

Мне становится жарко, неужели это смущает меня? Это ведь всего лишь шторы. Но почему-то кажется, что она вторгается в личное.

Она делает пометку. Быструю, короткую. А я думаю: что именно она написала? «Любит минимализм, не любит традиции»? «Слишком современен для королевских апартаментов»? «Не подойдёт партнёрше, предпочитающей барокко»?

К полудню мы возвращаемся в мой кабинет на короткий обед. У неё - салат, у меня - бутерброд, мы едим прямо за столом, одновременно просматривая документы. Я не выдерживаю.

— Вы удивительно молчаливы для человека, которому нужно меня узнать, — говорю я, с громким стуком откладывая ручку.

Эмили поднимает глаза, удивляется, потом слегка улыбается.

— Правда? Я просто старалась уважать рабочую атмосферу.

— Но… — я замолкаю, переформулирую. — Как вы собираетесь узнавать обо мне, если не задаёте вопросов?

Она жуёт, обдумывает. — А кто сказал, что я не узнаю?

— Вы едва ли сказали три фразы за всё утро.

— И всё же я узнала немало. — Она откладывает вилку и смотрит мне прямо в глаза. — Вы крутите кольцо на пальце, когда принимаете трудные решения. Терпеливы с пожилыми советниками, но начинаете напрягаться, когда молодые долго формулируют мысли. Вам важно образование, но обсуждение ремонта дворца вас утомляет, за исключением момента, когда речь зашла о ваших личных покоях. Это вас смутило.

Я не нахожу слов. Попала в точку.

— Вы задали пять уточняющих вопросов по помощи регионам, страдающим от засухи, — продолжает она. — Это говорит о вашей заботе о народе. И вы пьёте чёрный кофе, но добавляете ложечку сахара, думая, что никто не видит.

Я сглатываю, чувствуя себя разоблаченным. — Понятно…

— К тому же, — говорит она уже мягче, — вы ясно дали понять, что не хотите говорить о личном. Я уважала ваши границы.

Мне становится жарко от смущения.

— Возможно, я был… не слишком приветлив.

— Не приветлив, просто противоречив. — Она наклоняется вперёд. — Вы не хотите делиться личным, но раздражаетесь, когда я не задаю личных вопросов. Вам мешает моё присутствие, но вы недовольны, когда я слишком незаметна.

Я растерян. Обычно люди ходят вокруг меня на цыпочках. Эмили — совсем не из их числа.

— Я не привык… быть объектом наблюдения, — говорю я наконец.

— Но за вами ведь постоянно наблюдают? Вы - принц.

— Это другое. Люди смотрят на корону, на титул, на обязанности. Не на меня, когда я не исполняю роли. Не на меня по-настоящему.

Её взгляд становится мягче.

— Если это вас утешит, я наблюдаю не ради того, чтобы найти недостатки. Я пытаюсь понять, кто вы на самом деле, чтобы найти женщину, которая оценит именно этого человека.

Мы молча смотрим друг на друга, и я впервые за долгое время чувствую… будто кто-то видит меня. Не титул. Меня. И это пугает. Но и… облегчает.

Стук в дверь — секретарь напоминает о следующей встрече.

— Нам пора, — говорю я, вставая.

Эмили кивает. — Если вам интересно, Ваше Высочество, мне кажется, вы вполне неплохо справляетесь с тем, что я вас сопровождаю.

— Зовите меня Хьюго, — говорю я вдруг. — По крайней мере, вне официальных встреч. «Ваше Высочество» как раз создаёт ту самую дистанцию, на которую я только что жаловался.

Она смотрит на меня с удивлением. — Это щедрое предложение… Тогда вы будете звать меня Эмили?

Я колеблюсь. Формальности я соблюдал в основном, чтобы её позлить. — Полагаю, да, — ухмыляюсь.

Она смотрит на меня с лукавым прищуром. Видит меня насквозь. И это немного пугает.

— Кстати, — добавляет она невинно, — раз уж вы признались, что хотите, чтобы я задавала вопросы… теперь я точно начну.

Я стону. — Прекрасно.

Её смех сопровождает нас в комнату для следующей встречи, лёгкий, тёплый. И, несмотря на всё, я чувствую, как уголки моих губ непроизвольно поднимаются в ответ.

Эмили

Телефон звонит четыре раза, прежде чем Нова берёт трубку. Я с воодушевлением усаживаюсь на край огромной кровати с балдахином, мои ноги едва касаются пола. Гостевая комната, в которой я остановилась, больше всей моей квартиры дома, а потолки такие высокие, что я чувствую себя куклой в кукольном домике великана. Мне не терпится рассказать Нове всё о своём первом дне тени за Принцем-Трудоголиком из Марзьё.

— Эмили! — её голос взрывается из динамика. — Выкладывай! Он такой же красивый вживую? Уже нашла ему жену? Или, может, у тебя завязывается свой королевский роман?

Я смеюсь и падаю на спину на шёлковое покрывало, прижимая телефон к уху.

— Помедленнее! По одному вопросу, пожалуйста.

— Ладно. Он такой же хорош, как на фото?

Я уставилась в витиеватый узор на потолке, обдумывая ответ.

— Объективно говоря - да. Если тебе нравятся высокие, широкоплечие мужчины с идеальными волосами и челюстью, о которую можно порезаться.

— То есть… да.

— Приятный на вид, — признаю я. — Но вот характер? Это совсем другая история.

— Ой. Всё так плохо?

Я сажусь и поджимаю под себя ноги.

— На первой встрече он практически ничего не сказал. Уперся, как будто вкопанный.

— Ай…

— Ничего. Я справлюсь. Я здесь, чтобы наблюдать и понять, какой он на самом деле.

— Наверняка он в восторге от этого, — смеётся она.

Я усмехаюсь, но затем вспоминаю тот обеденный момент с Хьюго. Он был… неожиданным. И оставил во мне ощущение, что за внешней маской скрывается нечто большее.

— Он прячет себя, — бормочу я, больше себе, чем ей. — Он весь такой отстранённый… пока вдруг не становится живым. Я пока не знаю, как это объяснить.

Нова смеётся:

— Итак, кто настоящий принц Хьюго? Ледяной король или почти-человек?

— Вот это я и должна выяснить, — признаюсь я, подходя к окну и глядя на залитые лунным светом дворцовые сады. — Как будто в нём живут два человека, и я не знаю, какому верить.

— Если кто и сможет его раскусить,так это ты, — говорит она с той уверенностью, от которой у меня становится теплее на душе. — Ты уже раньше сводила “невозможных” клиентов. Помнишь того гендиректора технокомпании, который говорил, что у него нет времени на любовь?

— Сейчас он женат и у него двойня, — улыбаюсь я при воспоминании.

— Вот именно. Так что этот принц, просто ещё одна задачка. А ты обожаешь задачки.

Мы болтаем ещё минут двадцать, Нова делится сплетнями и очередным свиданием-катастрофой. Когда мы наконец прощаемся, мой живот урчит так громко, что это эхом отдаётся в комнате.

— Время перекуса, — бормочу я и надеваю дворцовые тапочки в гостиничном стиле.

Коридор за дверью тянется в обе стороны, освещённый тёплым светом изысканных бра, отбрасывающих мягкие тени на стены глубоких оттенков. Пытаюсь вспомнить, что было на экскурсии. Кухня… кухня… она была налево или направо от главной лестницы?

Я иду направо, неслышно ступая по ковру. Дворец ночью кажется другим загадочным, менее пугающим без постоянной суеты слуг. Моя тень растягивается и сокращается от света, и у меня возникает странное ощущение, будто я тут не одна.

После пары неверных поворотов и короткой, но пугающей встречи с портретом угрюмого монарха, я оказываюсь в административном крыле. Большинство кабинетов тёмные, но в конце коридора из-под одной двери струится свет.