Судьба - Виталия "Лия Виата" - Страница 1

Много лет спустя, когда человечество стало лишь сказкой и преданием, в крошечном королевстве Майнхен, где обитала раса менехуне, родилась принцесса. На вид вполне обычная для фей: сиреневые глазки, пучок тёмных волос, светлая кожа, крепкое здоровье, средний рост и вес. Её нельзя было назвать ни миловидной, ни уродливой. Впрочем, для королевы низшего рода фей Миджестии момент появления дочери на свет стал самым счастливым и самым ужасным одновременно. В отличие от новорождённой она сама никогда не славилась здоровьем, а сейчас держалась на ногах с трудом.

Отменить праздник в честь рождения наследницы было непозволительной роскошью. Пытаясь сохранить на лице подобие улыбки, Миджестия стояла в небольшом тронном зале и приветствовала гостей. Как же ей хотелось скрыться в покоях и провести вечер наедине с мужем!

Гостей собралось видимо-невидимо. Приехали и представители высшего рода фей – пери, сильфиды, дриады и парацельсы, и низшие – брауни, лепреконы, пикси и дане. Хорошо ещё, что другие расы не соизволили пожаловать: тронный зал и так был переполнен. Стёкла опасно дребезжали от порывов ветра. Денег на их замену не хватало, и Миджестия опасалась, что одно из них не выдержит и свалится кому-нибудь на голову. Высшие феи сразу улетят, а низшим может не поздоровиться.

– Проверьте крепления на окнах, – не меняя вымученной улыбки, тихо приказала королева стражнику.

Тот кивнул и удалился. Миджестия подавила вздох. Поскорее бы этот вечер закончился.

– Поздравляю вас с рождением наследницы. Ваша дочка – чудо, – прощебетала одна из сероглазых сильфид, чьи крылья за спиной не могли ни на мгновение замереть.

Миджестия подозревала, что именно из-за неё сегодня ветер сходит с ума.

– Благодарю, – дружелюбно ответила она и ощутила на своём плече знакомую тёплую руку.

– Тебе надо отдохнуть, – мягко произнёс её муж, король Малтириаш.

Миджестия посмотрела в его голубые глаза, почувствовав прилив сил.

– Я бы с удовольствием, но оставить высших особ одних никак нельзя, – печально сказала она.

– Ты побледнела, – настаивал он.

– Всё из-за этого ужасного платья, – сразу нашла отговорку она.

Даже если денег не хватало на окна и новые скатерти, королевская семья обязана была поддерживать статус. Жёлтое платье, похожее на тюльпан с золотой вышивкой, своим весом прибивало её к полу, а изящный корсет не давал дышать. Что уж говорить о серьгах, колье и короне. Только на то, чтобы стоять прямо, уходили все силы. Король уже хотел что-то сказать, но двери зала снова распахнулись. Гости разом замолкли, уставившись на вошедшего.

Миджестия перевела взгляд на вход, и её сердце пропустило удар: лёгкой походкой к ним направлялся оракул. Это очень, очень плохой знак. От них ничего хорошего ждать не приходилось. Полностью белоснежный мальчишка задорно улыбался. Определить его возраст было невозможно – оракулы выглядели так, как хотели. Этот, видимо, предпочёл облик ребёнка.

– Рады приветствовать вас, – ровным голосом произнесла Миджестия.

Улыбка Оракула стала шире.

«Пожалуйста, только молчи, прошу тебя!» – звучало в её мыслях, словно молитва.

Оракул поправил белоснежные сверкающие волосы и уставился пустыми глазами без зрачков на новорождённую Мистритию. Та что-то агукнула в ответ. Кроме этого звука в зале царила тишина. Даже стёкла перестали дребезжать.

Оракул открыл рот, возвещая очередное непреложное предсказание:

Едва минёт последний детский год,

Беда большая от Драконов к вам придет,

И лишь наследница Мистрития народ свой от неё спасет.

Его потусторонний голос эхом отразился даже от переполненного зала. Королеве стало нечем дышать. Ноги подкосились. Оракул ещё раз хитро улыбнулся и исчез так же внезапно, как и появился. По тронному залу прокатился шепоток.

– Дракон? Неужели из самого Дракадриата?

– Какой ужас…

– Майнхен обречён. Точно вам говорю. Никто не может справиться с драконами!

– Но ей же не драться с ним придётся.

– Кто ж знает. Предсказания оракулов всегда туманны, они говорят загадками.

– Бедная королева. Гляньте на неё.

У Миджестии закружилась голова. В груди вспыхнула невыносимая боль, и она схватилась за сердце.

– Праздник окончен! – будто из-под воды донёсся до неё голос Малтириаша.

Наконец он взглянул на супругу, и его лицо исказилось от паники. Картинка перед глазами королевы поплыла.

– Миджестия! – крикнул он.

Больше она ничего не услышала.

Похороны королевы менехуне состоялись через несколько дней после праздника в честь рождения Мистритии, оставив в душах подданных неизгладимую скорбь.

***

Примерно в то же время, когда Миджестия и Малтириаш принимали гостей, в королевстве Дракадриат королевская чета сидела в огромной спальне новорождённого принца Рикрена. Мальчику недавно исполнилось четыре месяца.

– Растус, не позволяй ему сосать пальцы, – строго сказала королева Родриэна, отрываясь от книги на коленях.

– Но он такой милый! Как можно ему что-то запрещать? – пятилетний принц нехотя убрал руку из колыбели.

Чтобы заглянуть в неё, Растус притащил стул и вставал на цыпочки, ненароком покачивая кроватку.

– Конечно, милый. Он же весь в мать, – произнёс король Рабрион тоном, не терпящим возражений.

Родриэна перекинула через плечо каскад алых волос и прищурила ярко-зелёные глаза.

– Льстец.

– Именно за это ты меня и любишь. – Рабрион улыбнулся.

Пока родители были заняты разговором, Растус снова сунул брату палец. Рикрен тут же засунул его в рот. Старший принц подпрыгнул от восторга и едва не упал.

– Растус! – Королева вскочила с кресла и подбежала к сыну.

Тот успел ухватиться за бортик колыбели и удержаться. Родриэна спустила его на пол.

– Ну, мам… – проканючил он.

– Нет. Тебе пора спать, а Рабриону – возвращаться в кабинет, – не оставила она возражений.

– Ну, Родриэна, я только расположился! – пожаловался король.

– Ты помнишь, о чём мы договорились перед свадьбой? – Родриэна подняла указательный палец.

– О том, что я управляю Дракадриатом, а ты – королевской семьёй, – неохотно отозвался Рабрион.

– Поэтому… – безжалостно продолжила она.

– Поэтому я ухожу в кабинет, а Растус идёт спать. – Король вздохнул.

– Молодец. – Родриэна мягко улыбнулась. – Она поцеловала мужа и сына в щёки.

В дверь постучали. В комнату вошёл взволнованный слуга.

– Что… – начал король, но не успел договорить.

В спальню вплыл старец в белоснежных одеждах. Узнав в нём оракула, Родриэна встала перед колыбелью, заслоняя Растуса. Она гордо выпрямилась, всем видом показывая, что не отдаст детей.

Рабрион шагнул вперёд, закрыв их собой. Он напрягся, не сводя со старика взгляда. Зрачки его карих глаз стали вертикальными, а на лице проступила первая чёрная чешуя. Оракул низко поклонился. Ему не хотелось конфликта. Он ясно видел, что приблизиться к цели не позволят. Хотя оракулы были лишь вестниками, слава о них ходила дурная, а драконы – народ вспыльчивый. Запросто могли убить. Пришлось возвестить пророчество, не сходя с места:

Едва минёт последний детский год,

Драконов принц Рикрен на Майнхен нападёт.

Поселит в своем сердце боль пустую, разрушит королевство подчистую.

– Вон отсюда! – громыхнул рёв Рабриона.

Оракул попятился и через секунду скрылся за дверью.

– Кто это был? – испуганно спросил Растус.

Родриэна и Рабрион встревоженно переглянулись, оставив вопрос без ответа.

***

Ночь в последние дни сезона зелени отличалась особой магической притягательностью. У Озера Хейридж беспокойно вышагивал мальчик-оракул. Лунный свет будто отражался от него, делая ещё белее. Из-за елей показался такой же белоснежный старец.