Кошачье заклинание или Друг перелётных воробьёв - Георгиев Сергей Георгиевич - Страница 20

• Предыдущая
• 20/33
• Следующая

Да, автор обещал рассказать, что же такое синдром. Это признаки, определяющие какое-то болезненное состояние организма. Болезнь Пашки Мошкина вполне можно было бы определить как «синдром Мошкина». Только в этом мало приятного, когда твоим именем называют синдромы.

— Я все-таки не понимаю, здесь все идет как надо или не так, как надо? — в голосе Клавдии Леонтьевны возникли непривычные нотки сомнения.

— И как надо? — иронично заметил волшебник Валерий Иванович Кириллов.

— Вы бы вообще помолчали! — вежливо оборвала волшебника пенсионерка. — Но, с другой стороны, этих мальчиков я вижу перед собой… За них я почти не беспокоюсь! А вот тот, третий… С собачкой?

До родного подъезда Вадику Градобоеву оставалось метров пятьдесят.

— Проскочил, уф-ф! — сказал себе отважный контрразведчик.

И внезапно понял, что попался, влип! Ах, какая нелепая, непростительная ошибка!… Точно, они! Это была группа захвата одной из иностранных разведок! Группа захвата, да еще с собакой!

Болонка Муся отыскала на газоне прошлогодний, вытаявший из снега пирожок с повидлом. Точнее, это была половинка пирожка, потому Клавдия Леонтьевна сразу и определила, что начинка у этой половинки — повидло.

— Фу, Муська — даже расстроилась Клавдия Леонтьевна. — Ну, разве прилично воспитанной собаке подбирать на улице разные прошлогодние пирожки?! Вот ты видела когда-нибудь, чтобы я выкапывала из-под снега пирожки, хотя бы и с повидлом?

Муся никогда ничего подобного не видела, но и бросать богатую добычу ей было жалко.

Как ни торопилась Клавдия Леонтьевна, она все-таки огляделась по сторонам, ища поддержки в принципиальном споре. Собак тоже необходимо воспитывать!

И тут из ниши дома вынырнул просто замечательный мальчишка, которого Клавдия Леонтьевна встречала до сих пор не иначе как в сопровождении великолепной огромнейшей собаки породы сенбернар! Такой человек не может не любить животных и не разбираться в собаках!

— Мальчик! — шагнула навстречу авторитетному собаковладельцу Клавдия Леонтьевна. — Молодой человек!…

— А-а-а! — завизжал в ответ Вадик.

«Пенсионерка, бандит с большой дороги! Самый опасный международный шпионский вариант!» — молнией пронеслось в его голове.

Как жаль, что Вадик не мог наблюдать себя в тот несравненный миг со стороны!

— Хья! — заорал он неожиданно по-японски и сам перепугался больше всех.

Ведь не это непонятное слово хотел и должен был он кричать, а совсем другое!

— Сдаюсь! Не трогайте меня! Не убивайте! — вот что не смог выговорить непослушный Вадиков язык.

С перепугу ноги и руки Вадика пришли в беспорядочное движение, будто крылья ветряной мельницы, результатом чего был небольшой смерч, унесшийся в сторону Тихого океана. Под конец представления Вадик вдруг высоко-высоко подпрыгнул и, сделав в воздухе рекордный двойной кульбит, пружинно приземлился.

И только после этого, невероятным образом почти втрое уменьшившись в размерах, потерянно забормотал:

— Я все скажу, все! Даже больше, чем знаю! Только не убивайте меня!

— Феноменально! — рявкнул густой бас за спиной у Клавдии Леонтьевны.

«Она не одна, — тоскливо сообразил Вадик. — Похоже, вся банда в сборе…»

Чтобы не осложнить ситуации и не допускать стрельбы, Вадик обреченно зажмурил глаза, опустил портфель на тротуар и только после этого поднял руки вверх…

Болонка Муся все это время деловито расправлялась с найденным пирожком.

— Это… обо мне?! — лицо Клавдии Леонтьевны вытянулось. — Молодой человек, — строго посмотрела она на меня. — Вы не находите, что ваше… э-э… так сказать, произведение… м-да… получилось уж чересчур художественным?!

Автор не нашел что ответить.

Неведомая страшная сила подняла Вадика Градобоева над землей, несколько раз подбросила, повертела так и сяк, но не уронила затем, как того можно было ожидать.

Зажмурившийся Вадик вдруг неподвижно завис между небом и землей.

— Феноменально! Восхитительно! Непревзойденный самородок! — ревел ему в уши сокрушительной силы бас.

— Не щенка, поди, рассматриваете! — раздался где-то внизу и сбоку надтреснутый голос бандитской пенсионерки. — Мусенька, фас! Возьми его!

Кудрявая болонка немедленно тявкнула. Получилось очень похоже на кряканье утки и ничуть не страшно.

— Вы совершенно невоспитанный человек! — продолжала бандитка непререкаемым тоном.

Вадику от страха даже не захотелось хотя бы взглянуть, с кем она там разговаривает. Да, по правде сказать, для этого пришлось бы открыть глаза, а никаких жизненных сил у Вадика больше не осталось.

— Вы!… Вы!!!

— Хорош экземплярчик! — рокотал незнакомый голос. — Хиловат, конечно, но зато какая реакция!

— Вы!… Вы знаете, кто вы?! — завершила, наконец, фразу пенсионерка. — Вы сами не знаете, кто вы!

— Настоящий мужчина, — блаженно промычал незнакомец, и было не очень понятно, кого он имеет в виду, себя или Вадика Градобоева.

Именно в этот момент Вадик почувствовал, что уже не болтается бессмысленно в невесомости над землей, а стремительно переступая ногами, мчится в неизвестном ему направлении.

Вадик ощутил под собой твердь. Какое-то время он касался ногами тротуара изредка: так бывает, когда, подплыв к берегу, пытаешься нащупать дно; а затем все чаще и чаще.

После пятнадцати минут странного бега Вадик решился открыть глаза. Его тащил за собой, держа руку великанской ручищей, человек размером с бегемота, в пальто нараспашку.

Гигант на ходу повернул к Вадику лицо и улыбнулся, ослепительно сверкнув невероятным количеством крупных золотых зубов.

— А кляп? — напрямик спросил тогда Вадик.

Все-таки в некоторой степени они были с этим человеком коллеги, только «бегемот» оказался более удачливым, вот и все.

— Кляп? Какой кляп? — не понял гигант, золотая улыбка погасла.

— Вас что, без подготовки забросили? — сочувственно предположил Вадик.

— Хы-хы! — выдохнул агент.

— Ясно, — тяжело вздохнул Вадик. — Про кляп и наручники теперь в детском саду знают! Грязная работа…

— Мы-у! — с нескрываемой звериной радостью промычал «бегемот». — У-у!

— Только учтите, выкупа за меня вы никакого не получите, — хмуро предупредил Вадик.

Он и сам был поражен этой своей смелости и даже какой-то геройской наглости в разговоре с врагом.

— У моих родителей не наберется, наверное, и трех килограммов чистого золота!

— У-уа! — странный собеседник даже остановился на мгновение, и Вадик почувствовал под собой совершенно твердую и ровную почву.

А затем снова взлетел в воздух. Человек-бегемот поднял его одной левой рукой, обдав густым табачным запахом, поднес ко рту…

«Был с доблестью, отважно, геройски и честно съеден агентом иностранной разведки», — успел только подумать Вадик.

Но бегемот просто жарко, по-женски чмокнул Вадика в щеку и запричитал на чистейшем русском языке:

— Ты это… Ну! Ы-ы, угу! Золота хочешь, ага! Му-ы, эта правильно!… Осыплем, чего там!… Чемпионы мы, эта, понимаешь! Ыгы, угу! Из тебя, поросенок ты этакий, человека сделаем, понял, да?! Человеком стать хочешь, ага?!

— Не знаю еще… — честно признался Вадик.

— Зато я знаю! — бодро заявил вовсе не шпион, как вскоре выяснилось окончательно, а обычный чемпион мира. По боксу, в тяжелом весе.

С этими правильными словами чемпион мира швырнул Вадики в подвал, где располагалось спортивное общество «Бурелом».

Валерий Иванович Кириллов сидел в кресле, безучастно уставившись в одну точку. Автор даже решил было, что волшебник больше не слушает повесть. Но все оказалось не так.

• Предыдущая
• 20/33
• Следующая