После развода. Сильная – не значит счастливая - Голд Лена - Страница 1

Я сижу у окна, в ресторане, куда зашла, чтобы встретиться с подругой после работы. Маленький столик, мокрое стекло передо мной и тонкая нитка дождя, неспешно скользящая по стеклу. На улице серая, мягкая завеса ливня. Все словно затянуто легким, прозрачным марлевым туманом.

Мне нравится такая погода. Всегда нравилась. Когда небо – небо по-настоящему, тяжелое и низкое. В такие дни во мне просыпается кто-то другой. Маленькая девочка. Та самая, что когда-то босиком выбегала на улицу и крутилась под дождем, раскинув руки, ловя капли лицом, пока мама не звала с балкона.

И сейчас… я ощущаю в себе этот порыв. Взять и выйти. Просто встать и пойти, прямо в этот ливень, хохоча, не думая о прическе, туфлях и людях, которые обязательно обернутся. Мне кажется, это дало бы мне хотя бы на пару минут ту самую легкость, которой мне так не хватает в последнее время.

Но я сдерживаюсь. Сижу, держу спину прямо, делаю глоток из бокала белого вина и наблюдаю, как за стеклом кто-то бежит, прикрывая голову сумкой. Ужасно глупо. И до боли знакомо.

Мы с Ильей тоже были такими. Глупыми, спешащими, но… вроде бы счастливыми. Тогда он крепко держал меня за руку, боялся потерять. Теперь он держится за свой бизнес, мать, слово которой для него, – закон. А я за остатки чувств, которые все труднее узнавать. Они с каждым днём угасают. Потому что… Муж теперь не такой, каким был раньше.

Последние недели… нет, даже не недели, а месяцы, наши разговоры стали звучать, как переговоры. Все так сухо, безэмоционально. Без красивых, приятных слов, без взгляда в глаза. Ощущение, будто я живу с соседом, с которым мы сняли квартиру.

Вот для чего я решила встретиться с подругой… Мне нужно поговорить с ней. Нужна чья-то прямая, живая реакция. Кто-то, кто не предложит мне подумать ещё, постараться сохранить брак. Мне нужна ясность.

Я смотрю на своё отражение в стекле. В нем спокойная, ухоженная, сильная девушка. Именно так обо мне говорят.

Но никто не знает, как хочется просто разрыдаться в этом ресторане под джазовую мелодию, что тихо льется из колонок.

Сильная не значит счастливая.

И я все лучше начинаю это понимать.

Устала.

Я замечаю Дашу, едва она оказывается у стеклянной двери. Она идет быстрым шагом, привычно придерживая пальцами воротник пиджака. У нее всегда эта торопливая грация – будто жизнь подталкивает ее в спину, а она не возражает.

Она заходит, сбрасывает с себя капли и тут же, не оглядываясь, уверенно идет ко мне. Улыбается, как всегда – чуть искоса, с искренней теплотой, без лишней жалости.

– Привет, – говорит она, садясь напротив. – Ты уже начала пить без меня? Слава, так не честно.

Я улыбаюсь в ответ, делаю вид, что все в порядке. Как всегда.

– Только бокал. Чтобы не сбежать в дождь. – Я ставлю бокал на стол. – Ты же знаешь, я в такую погоду могу натворить глупостей.

– Так давай. Пошли творить. Я с тобой. – Она смеется и снимает верхнюю одежду. – Слушай, ты же когда пьёшь, ещё откровеннее становишься. Говоришь все напрямую. Знаешь, мне такая Слава больше нравится.

Я не отвечаю. Просто смотрю на нее, растягивая губы в улыбке. У нее на щеках румянец, глаза живые, ясные. А я чувствую себя выцветшей. Даже не уставшей, скорее опустошенной.

Даша замечает это. Она не спрашивает, что случилось. Она уже знает, что что-то не так. Мы с ней слишком давно знакомы, чтобы играть в угадайку. Она просто берет меню, скользит взглядом по страницам и говорит почти шепотом:

– Ну, рассказывай. Он опять молчит? Или теперь уже говорит, но не то? Или же… Что-то натворил, да?

Я качаю головой. Слов нет. Только чувство, как будто я – пустая коробка, от которой все ждут содержания, а там только пыль.

– Не говорит. И не молчит. Мы как-то… существуем. Параллельно. Без столкновений. Без любви. Между нами ничего не осталось, Даша.

– А секс?

– Секс – это давно дорогое удовольствие. – Как первая зарплата или любимый фильм из детства.

Даша хмурится. Откидывается на спинку стула.

– Слава, ты мучаешь себя, милая. Не думай о том, что скажут другие. Да, они оказались правы. Но это не значит, что из-за этого ты должна угробить оставшуюся жизнь. Нужно выползать из этого дерьма, понимаешь?

Я молчу. Закрываю глаза на секунду. Слышу, как дождь усиливается, как капли барабанят по стеклу громче.

– Я устала быть сильной. Устала быть тем человеком, который все тянет, все понимает, все объясняет. Который пытается спасти брак, который вот-вот разорвется вдребезги. Я жду, что кто-то скажет… Чтобы я больше не держалась и ушла от него.

Даша берет меня за руку, сильно сжимает.

– Я рядом, Слава. И я давно говорю, что тебе пора развестись. И если ты решишь уйти – я помогу тебе. Во всех смыслах этого слова. И не позволю тебе остаться одной. Илья тебя не достоин, подруга. Пойми ты это раз и навсегда. Права были твои родители, когда говорили, что он тебя использует.

Я отвлекаюсь, чувствуя вибрацию телефона. На экране имя свекрови.

– Только её не хватало для полного счастья, – Даша закатывает глаза.

– Тссс, подожди, – принимаю звонок. – Добрый вечер, Марианна Павловна.

– Добрый? Ты издеваешься? Где тебя носит, черт побери? Со своим любовником разгуливаешь?

В шоке от услышанного, я отвожу телефон от уха и снова смотрю на экран, не веря, что это моя свекровь так орет на меня. Я никогда не позволяла разговаривать со мной в таком тоне.

– Что вы несете?

– Я все знаю, стерва! Как ты посмела испортить репутацию моего сына, а? Как ты смеешь встречаться с другим мужиком, будучи в браке с Ильей? Я же тебя уничтожу!

О, боже… В висках долбит от того, как она кричит. А сердце разрывается от злости. Хотела бы я быть рядом с ней. Тогда она точно не осмелилась бы говорить мне такие слова!

– Сбавьте обороты, Марианна Павловна. Выбирайте выражения, когда со мной разговариваете.

– Вот сучка! Она мне ещё и указывает, как мне разговаривать! Да кто такая, а? Продажная баба! Мой сын завтра же подаст на развод, слышишь? Ему такая дешевка даром не нужна! Мне уже сказали, что ты хочешь продать фирму!

– Вот оно что?! Понятно, откуда такая смелость. Решили, что я без денег и не смогу вас осудить? Или… Что у вас там в голове?

– Ты даже на этот дом претендовать не сможешь! Мы будем жить здесь! Я, Илья и Соня!

– Соня? – переспрашиваю с усмешкой. – Это еще кто такая? Какие у вас планы, Марианна Павловна? Нашли очередную лохушку для своего сына?

– Она хотя бы при деньгах. А не такая нищенка, как ты! Только посмей что-то потребовать от моего сына!

– Ни пуха, ни пера. Посмотрим ещё, кто кого.

Меня передергивает от слов свекрови. Бросив телефон на стол, нервным движением рук тру переносицу, а потом виски. Хочется заорать, сказать им, какие они подонки. Мать мужа вообще… Всю жизнь считала, что я обязана ей и ее сыну все на свете. Но, клянусь, если они перейдут мне дорогу… Если попытаются меня унизить – я не стану это терпеть.

– Что случилось, Слав? Ты побледнела. И судя по тону… Ничего приятного тебе мать Ильи не сказала.

– Говорит, у него есть какая-то Соня, с которой он будет жить в моем доме после развода, – усмехаюсь. – Ты представь, какая наглость.

– Тебя не беспокоит тот факт, что у Ильи есть другая?

Странно, конечно, но нет. Никакой ревности, никакой злости. Наверное, это доказательство того, что чувств не осталось?

Не знаю…

– Больше волнует факт, что они думали только о моих деньгах. А я, как дура, верила в любовь. В «долго и счастливо».

– Ну, долго и счастливо ты по-любому найдешь с этой мордашкой и умом, не волнуйся. Жаль только потерянных лет, – поджимает губы подруга. – Побежишь к ним? Или будем нормально ужинать?