Феи на твоей стороне - Райнеш Евгения - Страница 6

– Это Нина, – сказал Макс. – Даша, познакомься с Ниной.

Даша вылезла из душа, закуталась в большое махровое полотенце.

– Вещи кинь в стиралку! – крикнул Макс из коридора, как только она закрыла воду. Дежурил он под дверью, что ли? – Здесь есть тебе переодеться.

Она вышла из ванной, оставляя на полу влажные следы. Прошла в комнату, где Макс радостно улыбался, а маленькая злая фея сидела на диване, поджав под себя ноги, и хмурилась на всё подряд. Мальчик открыл дверь в ещё одну комнату, которую Даша сначала не заметила. Это оказалась спальня, почему-то уставленная портновскими манекенами, обернутыми старыми простынями.

– Бабушка до сих пор подрабатывает в театре, – объяснил Макс. – Шьёт костюмы для спектаклей. Зрение уже совсем садится, а она всё равно… Не может без этого жить.

Он открыл створку шкафа. На плечиках висели платья – пенно-розовое, зелёно-голубое, а третье – мрачное, как ночь. Или, скорее, как плащ Макса.

– Увы! – сказал он, проведя рукой по платьям. – Это всё, что осталось. Золушка на балу, Утопленница и Принцесса некромантов. Рекомендую не перебирать, а надеть то, что подойдет по размеру.

– А что тут перебирать? – удивилась Даша.

Макс хмыкнул и вышел из комнаты, оставив девочку в полной уверенности: он над ней издевается.

Розовое в бальных рюшечках отмела сразу. Достала изумрудное, но обилие льющегося синтетического шёлка, смущающее с самого начала, при примерке оказалось совсем уж вычурным. Кроме того, длинное платье, размера большего, чем нужно, ещё и волочилось по полу русалочьим хвостом.

Даша вздохнула, вылезая из образа Утопленницы. Остается только чёрное. Такое… Прабабушка бы обязательно сказала: «немаркое».

Оно оказалось впору. Единственное, что смущало Дашу – чересчур пышная юбка, отделанная по подолу чёрным кружевом, подозрительно напоминающим ажур на нижнем белье. Она засомневалась: неужели у некромантов в ходу такой лук?

Даша повертелась перед большим подвижным зеркалом и осталась всё-таки относительно удовлетворённой увиденным.

– Пока моя одежда высохнет, сойдет, – сказала она своему отражению и, охнув, побежала в ванную, пока Максу не пришло в голову развесить её постиранные вещи.

Судя по всему, у парня совершенно отсутствовало как чувство брезгливости, так и чувство неловкости. Но этого никак нельзя было сказать о Даше.

– Стой! – Голос у Нины оказался противоречивым.

Нежным и в то же время пронзительным.

Даша притормозила. Сейчас, приведя себя в порядок, она чувствовала большую уверенность. Тогда, с порога, она и слова не сказала этой странной Нине, потому что тут же ринулась в ванную, на которую указал Макс.

– Что? – попыталась она придать голосу столько дружелюбия, сколько смогла из себя выдавить.

– Ты – эгоистка, – заявила недовольная Нина.

– Почему? – удивилась Даша. – Ты меня впервые видишь, а уже делаешь такие выводы.

– Потому что совсем мной не интересуешься, – обиженно надула губы феечка. – Ведёшь себя, словно встречаешь таких, как я, каждый день.

– Извини. У меня тут… Авария, ну, ты понимаешь… И ещё я подумала, что излишнее внимание – это невежливо. Может, у тебя просто болезнь…

– Сама ты больная, – взвилась Нина.

Она подскочила с дивана так резко, словно собиралась взлететь. Наверное, Нина и на самом деле думала, что у неё за спиной крылья, так как не рассчитала траекторию, подвернула ногу, налетела боком на край дивана и рассерженно зашипела.

Даша в корне задушила порыв помочь. Нина оказалась очень несимпатичным сюрпризом.

– Брейк, девочки. – На пороге комнаты появился ослепительно улыбающийся Макс. – Нина, успокойся. Даша, я сейчас всё расскажу. – Он оглядел её с головы до ног, одобрительно хмыкнул: – Очень хорошо.

– Ну, ещё бы тебе не понравилось платье некромантки, – съязвила Даша. – Твои вкусы…

– О да, – прищёлкнул языком Макс. – Кстати, я развесил вещи. Можно ещё будет подсушить феном и утюгом.

Даша скорбно вздохнула. Она так и знала. И уже ничего не могла поделать. Он видел… И трусики видел, и лифчик.

– Я вообще не доверяю женщинам, – насупившись, зачем-то произнесла Нина. Видимо, эта мысль не оставляла её в покое. – Мутные они какие-то. С мужиками проще… – А затем в сторону бросила загадочную фразу: – Главное, чтобы танцевал, не останавливаясь…

Макс хмыкнул, будто понимал, о чём говорит маленькая суровая феечка, но оставил без ответа.

– Я тебе расскажу сейчас всё, – сказал он Даше. – И ты, Нина, успокойся. Возможно, вместе мы придумаем, как вернуть тебя домой.

– Домой? Мы? – Даша уже ничего не понимала. – Вернуть?

Нина дёрнулась и посмотрела на неё… Ревниво! Точно! Эта девочка-неземная феечка ревновала Макса к Даше.

– Сейчас поймёшь. Только слушай и не перебивай. Как-то осенью я гнал на байке по ночному шоссе, и звёзды летели мне навстречу, – несколько торжественно начал Макс.

Даша скептически хмыкнула:

– Как ты получил права? Их же с восемнадцати дают.

Макс смутился, но совсем ненадолго:

– Я позаимствовал байк у брата… Он всё равно на весь год за границу по обмену учиться уехал. А машина зря простаивала. Даша, это несущественная деталь для моей истории. Я же просил не перебивать.

Нина сделала круглые глаза. Даша поняла, что такая у феечки привычка. Ну, как некоторые люди хрустят пальцами или кусают губы. Когда Нина приходила в волнение, то выкатывала глаза так, что, казалось, они вот-вот вывалятся из орбит.

– Я свернул с шоссе, – продолжил Макс, – хотелось больше звёзд, на них лучше всего смотреть в чистом поле. Они там особенно яркие.

– Он навернулся недалеко от нашего дома, – быстро и жёстко сказала Нина. Очевидно, ей надоела лирика, в которую всё время норовил углубиться Макс. – Мы услышали странный шум, и мамахен послала меня посмотреть, что там случилось…

– Ночью? – поразилась Даша.

Она представить себе не могла, чтобы кого-то родители отправили в потемках посмотреть на странный шум около дома.

– Ну, у нас в таком случае всегда детей вперёд посылают, – Нина развела руками. – Детей ещё наделать можно, если с кем-нибудь из них что-то произойдёт.

– Нина – жестокая фея, – пояснил Макс. – Но я так обрадовался, когда увидел над собой её лицо. Мой байк грохнулся в расщелину, а я оказался под ним. Зверски разрывало руку, и я чуть не терял сознание от боли. Уже думал, что умру прямо в этой яме, и это было бы очень обидно. Но тут раздался тонкий, нежный свист, и появилась она. Маленькая, нереально красивая, а за спиной у неё сияли крылья.

Макс блаженно улыбнулся, вспоминая тот момент:

– Во мне зазвучал прекрасный незнакомый мотив. Я чудесным образом оказался наверху, и боль, и холод – всё ушло…

– А вместе с тем и мой дом, хозяйство, – зло оборвала его Нина. – Хрен с ними, с мамахен и сестрами, но треть имущества мне полагалась по наследству.

– Как так?! – удивилась Даша.

– Каком кверху, – сказала Нина. Видимо, она неплохо освоилась в этом мире. – Жили мы, жили, никого не трогали, ну…

Она словно что-то вспомнила и чуть замялась:

– Ну, не то чтобы совсем никого. Почти.

– То есть вы всё-таки кого-то трогали? – Даша решила внести ясность в беседу.

– Даша, это несущественная деталь моей истории, – тоном Макса Нина повторила его же фразу. – Так вот, оглядываюсь я, а ни дома, ни хозяйства. Всё – тю-ю-ю…

Она присвистнула.

– Не свисти, денег не будет, – машинально повторила Даша мамины слова. – А там было что-то вместо… твоего наследства?

– Старые постройки, – пожал плечами Макс. – Развалившиеся. То ли свинарники, то ли коровники. Абсолютно незнакомые Нине постройки.

– А ты их видел, когда ехал? – резонно спросила Даша.

– Я не очень по сторонам смотрел, но точно помню, что перед тем, как упасть в расщелину, заметил мерцающий огонь в окне. Такой, знаешь, жилой. Его ни с чем не спутаешь. А когда выбрался, огня никакого не было. И расщелина исчезла. И байк, который в ней остался…