Греческая смоковница (Ягода созрела) - Васп Памела - Страница 6

Патриция не особо-то обратила на ее высказывание внимание.

— Ну, Патриция! Быстрее же! — переживая, воскликнула служанка.

Девушка вняла наконец ее увещеваниям и подплыла к поребрику. Вылезла из бассейна и взяла большое полотенце. Вытерла не спеша волосы, обернула талию полотенцем и безмятежно вошла в столовую.

— Доброе утро всем, — сказала Патриция, не обратив на гостя ни малейшего внимания.

Гость откровенно уставился на ее обнаженную великолепную грудь по которой стекали редкие струйки воды.

— Патриция! — с осуждением сказала мать, отложив салфетку.

— А что? Что-нибудь не так? — удивилась девушка и прикрыла полотенцем грудь, обнажив низ живота и стройные ноги.

Гость чуть не поперхнулся своим кофе.

Девушка подошла к столу и поцеловала отца в щеку:

— Здравствуй, папа.

Она обошла стол и чмокнула в щеку мать:

— Здравствуй, мама.

Присутствие элегантного гостя она проигнорировала — словно больше за столом никого не было. Зато он не мог оторвать от нее похотливого взгляда и девушка это прекрасно знала.

Отец встал и стал выпроваживать ее к дверям:

— Какой срам! — воскликнул он. — Постыдилась бы!

— Чего? — притворно удивилась Патриция.

— Извините, — обратилась мать к гостю. — Надеюсь, вы нас простите?

— Да что вы, — вежливо ответил гость. — Она само очарование.

Отец вывел Патрицию в коридор, плотно притворил дверь и полез во внутренний карман пиджака.

— Это билет в Мюнхен, первый класс, — сказал он и отдал конверт дочери. — А это тебе кое-что для поддержания боевого духа, — и он сунул ей солидную пачку денег. — Но на твоем месте, — добавил отец, потупив взгляд, — я бы ничего не рассказывал маме.

— Пусть это будет наш маленький секрет, — сказала Патриция и с благодарностью поцеловала отца. — Спасибо, папа.

— Ну ладно, работай и проводи время, как следует. — Напутствовал ее отец и снова посмотрел на часы. — Я бы с удовольствием проводил тебя в аэропорт, но я опаздываю. — Он поцеловал дочь в щеку. — Счастливого пути.

Отец вернулся в столовую, чтобы попрощаться с гостем.

Патриция подошла к лестнице, взяла огромных размеров чемодан и кожаную коричневую сумку. Сгибаясь от непомерной тяжести, потащила их наверх, в свою комнату.

Там, надев футболку в тонкую горизонтальную полоску и розовые трусики, она вытряхнула все вещи, заботливо уложенные служанкой, и стала складывать то, что считала нужным сама в свою просторную сумку. Сама мысль о том, что придется таскаться с чемоданом ужасала ее.

— Патриция! — в комнату вошла мать и девушка встала.

Мать нежно обняла дочь и несколько раз поцеловала.

— Да я всего лишь в Мюнхен улетаю, — удивленная подобным проявлением материнских чувств, сказала Патриция.

— Да, но ты одна едешь! — вздохнула мать. — Ты уверена, что все будет хорошо?

— Да все будет в полном порядке, — успокоила Патриция мать лишь бы отвязаться.

— Тебе нужны деньги, — мать протянула ей толстую пачку банкнот. — Только папе не рассказывай, договорились?

— Договорились, — весело согласилась Патриция.

Мать еще раз поцеловала ее.

— Патриция, ты знаешь — я на тебя надеюсь. Веди себя хорошо. — Она посмотрела на часы. — Я опаздываю в парикмахерскую, — сказала она и двинулась к дверям. — И обязательно напиши отцу, когда приедешь! Пока!

— Пока, — послала девушка воздушный поцелуй и вновь повернулась к распотрошенной сумке.

Наконец она собралась, надела джинсы, кроссовки и красную дорожную куртку, вскинула на плечо сумку и направилась к двери. Остановилась, подумала, взяла с туалетного столика и положила в сумку переносной магнитофон с кассетами.

Роскошный автомобиль отвез ее в аэропорт Эленикон. Шофер остановил автомобиль возле входа в зал регистрация, вышел из кабины, открыл дверцу. Патриция вылезла, таща за собой огромную сумку. Шофер хотел взять поклажу, но девушка сказала ему:

— Спасибо, езжай домой. Я дальше сама.

Шофер пожал плечами, но перечить не стал.

Патриция уверенно вошла в здание аэропорта.

В джинсах и любимой футболке в полосочку, в красной дорожной куртке на молнии, с огромной надписью во всю грудь «Coca-Cola» и отложным большим белым воротничком, она шла к стойке регистрации, привычно отмечая, что проходящие мимо мужчины задерживают на ней долгий, внимательный взгляд, прожигающий ее одежду, словно рентгеновские лучи.

У регистрационной стойки стояла молодая пара. Белокурая девушка, в слезах прижимаясь к груди своего возлюбленного, воскликнула:

— Я не хочу, не хочу уезжать без тебя!

— Я приеду к тебе в Мюнхен, дорогая, как только соберу денег, — успокаивал он ее.

Патриция похлопала по плечу черноволосого молодого человека. Они оба обернулись и вопросительно уставились на нее.

— Как вас зовут? — улыбаясь, спросила Патриция.

— А зачем вам нужно? — недоверчиво проговорил парень.

— Пожалуйста, ответьте, — мягко, но настойчиво попросила Патриция.

— Робус Ромунус, — нерешительно ответил парень

— Робус Ромунус? — переспросила Патриция.

Парень утвердительно кивнул.

Патриция уверенно подошла к регистрации и положила на стойку свой билет.

— Пожалуйста, переоформите этот билет на мистера Робуса Ромунуса, — попросила она служащую аэропорта.

— Хорошо, — равнодушно ответила та и взяла билет.

Патриция на листке бумаги написала текст телеграммы родителям и свой адрес.

Молодые люди непонимающе смотрели на действия незнакомой им девушки.

— Так вы хотите полететь вместе в Мюнхен? — улыбаясь, спросила их Патриция.

— Да, конечно, — ответил опешивший молодой человек. — Но я без денег, я не могу себе этого позволить…

— Прекрасно, — заявила Патриция. — Теперь вы при деньгах.

— Не понимаю, — сказал парень.

Патриция обратилась к девушке:

— Пожалуйста, когда прилетите в Мюнхен, пошлите телеграмму. Это для моих родителей, чтобы они не волновались.

Молодая женщина поняла наконец, что Патриция не разыгрывает их и от счастья бросилась целовать своего парня.

— Обязательно, — сказал тот, чувствуя себя несколько неловко, и беря из рук Патриции бумагу с запиской и билет.

— Спасибо, — воскликнула блондинка.

Они вновь на радостях поцеловались, но тут же посмотрели на незнакомку, чтобы еще раз поблагодарить благодетельницу.

Но Патриция уже шла по огромному залу к выходу из аэропорта.

Проблема с поездкой в Мюнхен была благополучно решена.

Патриция, держа ремень большой сумки через плечо, вышла из здания аэропорта и стала оглядываться, решая, что же ей теперь делать. Сняла с плеча ношу, поставила на тротуар. Открыла маленькую круглую сумочку, вынула пачку сигарет, не спеша закурила. Торопиться некуда.

Хорошо одетый мужчина лет сорока, импозантной внешности, вылез из только что остановившейся неподалеку от Патриции машины, обошел автомобиль и открыл дверцу, подавая руку некрасивой, начинающей седеть женщине в мешковатом зеленом костюме и в больших старомодных очках. Они поцеловались на прощанье, она что-то сказала, он поцеловал ей нежно руку. Она направилась к стеклянным дверям аэропорта, мужчина послал ей воздушный поцелуй и вернулся к автомобилю.

Патриция усмехнулась при виде этой трогательной сцены.

Женщина повернулась и тоже послала ему воздушный поцелуй. Он с любовью помахал ей рукой и сел в автомобиль, предварительно убедившись, что она скрылась в здании аэропорта.

Патриция, равнодушно повернулась в другую сторону.

Автомобиль с импозантным мужчиной остановился возле нее.

— Хэлло, — сказал мужчина, опустив стекло. — Могу ли я что-нибудь для вас сделать? — опытно улыбнулся он.

— Нет, спасибо, — ответила Патриция.

— Вы американка? — поинтересовался он.

— Нет, китаянка, — съязвила Патриция.

Он рассмеялся.

— Насколько я понимаю, вы ждете автобус? — не унимался он.

— Совсем нет, — заявила Патриция и потянулась на носках, якобы высматривая нет ли автобуса на подходе.