За Калинов мост - Денисова Ольга - Страница 10

И как перешагнуть через гнилую ступеньку? Может быть, выдержит? Он попробовал надавить на нее всем весом, но ему не хватило смелости: если она сломается, он однозначно упадет. От этого упражнения снова стало страшно до дрожи. Нет другого способа проверить ее прочность, кроме как наступить на нее ногой. Игорь разжал потные пальцы и потянулся вверх. Рука тряслась и плохо слушалась, ватные коленки не хотели сгибаться. Он поднялся на одну ступеньку, потом еще на одну. Ну что? Или выдержит или нет. Перешагнуть через нее практически нереально. На руках не подтянуться, слишком толстые и скользкие планки, руки сорвутся. Игорь собрался с духом – если наступить на нее очень быстро, есть шанс проскочить. Если бы еще тело слушалось его нормально! Он поставил ногу на гнилую ступень, пробуя ее крепость, рывком толкнулся вверх, подтянулся на руках и поставил вторую ногу на ступень выше. Гнилая планка противно хрустнула, но выдержала.

Теперь неизвестно, выдержит ли она Маринку, ведь он явно ее надломил.

– Осторожно, – сказал он ей, на этот раз не опуская головы, – мне придется тебя подстраховать.

– Каким образом? – она остановилась, положив руки на надломленную планку.

– Поднимись на две ступеньки выше, – Игорь подвинулся в сторону.

Маринка послушалась – теперь ее руки оказались на уровне его коленей. Ничего, лестница была достаточно широкой.

– Держись, – он вытер ладонь об штаны и протянул ей руку. На этот раз пришлось посмотреть вниз, и лестница снова качнулась под ногами.

Она замотала головой:

– Ты сорвешься.

– Держись, – повторил он, и она, наконец, согласилась.

Игорь покрепче обхватил ее руку своей и скомандовал:

– Давай.

Она поставила ногу на гнилую ступеньку, толкнулась, раздался треск, и Игорь почувствовал, что она повисла на его руке всей тяжестью. Он потянул руку, выдергивая ее вверх, Маринка переставила ногу на ту же ступеньку, где стоял он сам, и прижалась к лестнице, переводя дух.

– Ничего себе, адреналиновое вливание! – восхищенно шепнула она, – мне надо чуть-чуть передохнуть.

– Мне тоже… – пробормотал Игорь, продолжая машинально сжимать ее руку.

– Я подумала, вот мы сейчас поднимемся на эту площадку, а там – змеиное гнездо, – она нервно хохотнула.

Он хмыкнул:

– Они так высоко не летают…

– Ну а вдруг? Там сухо, тепло. Почему бы им там не жить?

– Там есть нечего. Не бойся, змей там не будет.

– Да я так просто. От испуга. Можешь меня отпустить, теперь я не упаду.

Игорь разжал пальцы и ухватился за лестницу. Если он простоит здесь еще хотя бы минуту, он просто не сможет сдвинуться с места.

– Я пошел, – сообщил он.

– Давай, – кивнула она и посмотрела наверх.

Вторую половину лестницы им удалось преодолеть без приключений. Площадка на вышке была устроена загадочно: лестница входила в люк в самом ее центре, зато по краям ее окружали толстые, надежные, высокие перила. Игорь влез на нее и огляделся. Люк в центре мог бы присниться ему в страшном сне, однако сном это не было. Кому пришло в голову создать такую конструкцию? Наверное, это сделали нарочно, чтобы он уж точно ни на шаг не отошел от перил. Тем более в темноте.

Из люка показалась Маринкина голова, она тоже осмотрелась, перед тем как подняться на площадку.

– А здесь и вправду нет ни одной змеи… – она засмеялась.

– Пока ты поднималась, я их всех сбросил вниз, – Игорь протянул ей руку, другой все же придерживаясь за перила.

Она выбралась на площадку, подошла к перилам и осмотрелась.

– Красота-то какая!

Игорь пожал плечами. С одной стороны лежала темная земля, а с другой – горели огни поселка.

– А не засветить ли нам этот… волшебный фонарь, – предложила Маринка.

– Волшебный сосуд, – хмыкнул Игорь и полез за пазуху.

Маринка достала свой, осмотрела его со всех сторон и дотронулась до сенсорного выключателя.

– Что-то он не горит…

– А ты зарядила его магической энергией?

– Ой… Про батарейки я забыла.

– Я думаю, нам пока хватит одного, – он надавил на выключатель, фонарик зажегся неестественным, мертвящим светом, и выхватил из темноты только то, что имело белый цвет, окрашивая его призрачной фиолетовой краской.

– Ничего себе! Никогда не видела ультрафиолетовых лампочек! – Маринка протянула руку, и Игорь дал ей рассмотреть фонарик поближе. В темноте нарочито ярко блестели ее зубы и белки глаз.

– А если батарейки сядут? – спросила она.

– Это аккумуляторы. И у меня есть еще.

Они повесили фонарик на перила и уселись на пол, оглядываясь по сторонам и надеясь высмотреть в небе радужную падающую звезду. Разумеется, с неба ничего не падало, зато Игорь быстро почувствовал ночной холод и пожалел, что не надел ватник – слишком спешил. Маринка, похоже, тоже не догадалась одеться потеплей – на ней была мягкая толстовка.

– Ты боишься высоты? – вдруг спросила она.

Он смутился и опустил голову:

– А что, это заметно?

– Нет, почти незаметно. Я бы не догадалась, если бы не эта гнилая ступенька. Знаешь, ты очень смелый.

– Почему? – удивился Игорь.

– Ты умеешь преодолевать страх. Я просто ничего не боюсь, но и страха преодолевать совершенно не умею. Вот со змеями, например. А я ведь еще боюсь пауков и лягушек.

– Ну, это не страх. Это скорей отвращение. Преодолеть отвращение для любой женщины очень трудно, – попытался он ее утешить.

Она не стала с ним спорить и снова перевела разговор на него самого:

– А прыгать почему ты не умеешь? У тебя болит нога?

– Нет. Просто не умею. Когда мне было лет четырнадцать, мы с ребятами ходили на стройку и там потихоньку курили и пили портвейн. А сторожа нас, как водится, оттуда гоняли. Приходилось убегать. Однажды мы бежали по крышам, и надо было перепрыгнуть с одного корпуса на другой. И не далеко совсем, чуть больше полутора метров…

Он замолчал и потряс головой.

– Ну и… – поторопила она.

– Ну и все допрыгнули, а я нет.

– В смысле?

– Упал. С крыши.

– Высоко?

– Нет, не очень. Метров восемь или девять. Обе ноги сломал. Теперь боюсь высоты. И прыгать не умею. Сколько ни пробовал, ни разу не получилось.

Маринка ничего не сказала, и Игорь тоже не нашелся, как продолжить разговор. Но через пару минут она снова первой прервала молчание:

– У меня тоже есть один страх. Только ты не смейся надо мной. Он мне с самого детства снится. Человек в сером балахоне с капюшоном. На монаха средневекового похож. И глаза у него светятся. Лица из-за капюшона не видно, и глаза светятся из темноты. Когда я была маленькой, просыпалась ночью, а он подходил к моей кровати и хотел меня задушить. Я звала бабушку, и он уходил. Он мне сейчас иногда снится: я убегаю, а он меня догоняет. Знаешь, как в кошмарах бывает? Хочешь бежать быстро, и не можешь…

– Ну, надеюсь, душителей в балахонах мы не встретим, – Игорь ей подмигнул.

– Я тоже на это надеюсь. Я называла его про себя «человек-смерть».

Лицо ее изменилось, на нем появилась тоска и вчерашнее выражение твердой решимости.

– Не думай об этом, – он тронул ее за плечо.

– Да, ты прав, – она тряхнула головой, – мне кажется, что кто-то загипнотизировал меня, и если я буду на этом зациклена, то точно умру. А ты? Как ты думаешь?

Он пожал плечами.

– Ты считаешь, что колдун прав? Нам просто сообщили дату нашей смерти?

– Не знаю, – честно ответил Игорь, – но если хочешь, я над этим подумаю, и завтра тебе скажу.

– Почему завтра?

– Раньше у меня не получится.

Она удивилась, но не стала спорить, и, помолчав, снова спросила:

– Ты веришь колдуну? Ну, что эта травка к нам прилетит и тогда можно будет спастись?

– Если честно, мне ничего больше не остается. Я все равно не знаю другого пути. А прилетит травка или нет, мы сегодня посмотрим, – Игорь поглядел по сторонам.

– Моя бабушка считает, что Юрка говорит правду.

– Какой Юрка?

– Колдун. Его на самом деле зовут Юрка Ляшенко, а не Мстислав Волох.