Всесожжение - Гамильтон Лорел Кей - Страница 32

• Предыдущая
• 32/97
• Следующая

Жан-Клод посмотрел вниз на Дамиана.

– Падма хочет убить нас из-за силы, которую дал нам триумвират, ma petite. Теперь, когда он знает, что ты подняла Дамиана из гроба как зомби, он будет бояться тебя еще больше.

– Уоррик собирается ему сказать?

Жан-Клод мило улыбнулся.

– Уоррику не за чем об этом говорить, не так ли, Странник?

Голос выдохнул вокруг нас:

– Я здесь.

Я уставилась на воздух, на ничто.

– Ты маленький сукин сын, ты подслушивал.

Вилли запнулся. Ханна оттолкнулась от него.

– Меня слишком много, Анита.

Вилли повернулся к нам с этим древним разумом, горящим в его глазах.

– Почему ты утаил от нас эту информацию, Жан-Клод?

– Ты и без этой информации все прекрасно видишь, Странник. Ты обвиняешь меня в том, что я ее от тебя утаил?

Он слегка улыбнулся, мило и снисходительно одновременно.

– Нет, полагаю, что нет.

Жан-Клод сжал рукоять меча. Он положил руку на грудь Дамиана, чтобы укрепиться. Его пальцы сжали мою ладонь.

– Возможно, ты захочешь подвинуть руку, ma petite. Меч острый.

Я покачала головой.

– Я собираюсь заставить его сердце биться. Я не могу сделать этого, не касаясь его.

Жан-Клод повернул голову, глядя на меня.

– Магия сковывает тебя, ma petite, и ты забываешься. Используй хотя бы левую руку.

Он был прав. Магия, иными словами, была зданием. Я никогда не чувствовала собственную энергию так сильно без кровавой жертвы. Конечно, тут было достаточно крови, но пролитой не мною. Но я могла чувствовать сердце Дамиана в его груди. Это было, как если бы я заглянула внутрь и раздвинула мышцы. Я не видела, но чувствовала это, но это все равно было не так. Это не описать словами. Это не было касанием или взглядом, но я чувствовала точно так же. Я убрала правую руку и положила левую на тихое сердце Дамиана.

– Ты готова, ma petite?

Я кивнула.

Жан-Клод встал на колени.

– Я – Мастер Города. Ты пил мою кровь. Ты касался моей плоти. Ты мой, Дамиан. Ты отдал себя моей воле.

Приди ко мне сейчас, Дамиан. Встань передо мной. Приди к моей руке.

Он сжал меч. Я почувствовала, как безжизненно двинулось тело Дамиана.

Я чувствовала его сердце, приласкала его, но оно было холодным, мертвым.

– Я – хозяин твоего сердца, Дамиан, – сказал Жан-Клод. – Я заставлю его биться.

– Мы заставим его биться, – сказала я. Мой голос звучал далеким, странным, совсем не как мой голос. Сила проходила через меня, через Дамиана, через Жан-Клода. Я чувствовала, как она выплескивается наружу, и знала, что каждое тело в этом месте чувствует возбуждение.

– Сейчас, – прошептала я.

Жан-Клод взглянул на меня в последний раз, затем повернулся к Дамиану. Одним резким движением он вырвал клинок.

Сущность Дамиана попыталась последовать за клинком, попыталась выскользнуть через рану. Я почувствовала, как она ускользает. Я позвала ее, прижала к мертвой плоти, но этого было не достаточно. Я поднесла руку к его сердцу и провела клинком по ладони. Кровь, плоть, теплая и человеческая, прижалась к ране. Сущность Дамиана заколебалась. Она осталась попробовать моей крови. Этого было достаточно. Я больше не ласкала его сердце, я прижимала его, наполняла окружавшей нас энергией. Сердце стукнулось об его грудь, так что я почувствовала это своими костями. Его спина выгнулась, подняв его с моих коленей, подбросив его голову. Его рот открылся в беззвучном крике. Его глаза широко распахнулись. Он снова упал мне на колени.

Он уставился на меня испуганно, широко раскрыв глаза. Он схватил мою руку и попытался заговорить, но не смог из-за грохочущего в его горле пульса. Я могла чувствовать кровь в его теле, биение его сердца, его напряжение.

Он потянулся к Жан-Клоду, схватив рукав его куртки, и, наконец, прошептал:

– Что вы со мной сделали?

– Спасли тебя, mon ami, спасли тебя.

Вдруг Дамиан упал. Его тело начало успокаиваться. Я стала терять ощущение его пульса, вкус его сердца.

Ощущение уходило, и я отпустила его. Но я была почти уверена, что смогу вернуть его. Я смогла бы почувствовать возбуждение в его теле. Я могла заставить его усиливаться и уменьшаться своим касанием. Я была почти уверена в этом.

Я провела рукой по его густым рыжим волосам и почувствовала искушение, но у него был лишь легкий привкус секса. Я подняла все еще кровоточащую руку, чтобы рассмотреть ее. Все было не так страшно: два-три шва, и все в порядке. Болело, но не сильно.

Я провела по его волосам все еще кровоточащей рукой. Густые волосы скользнули по открытой ране, бередя ее. Боль вдруг усилилась, ноющая и отвратительная. Достаточно, чтобы привести меня в чувство.

Дамиан испуганно смотрел на меня. Он меня боялся.

– Черт, ужасно трогательно!

Я обернулась, Дамиан все еще лежал на моих коленях. Иветт скользила по коридору в нашу сторону. Она где-то оставила свой норковый палантин, и ее белое платье было очень простым, очень элегантным, очень в стиле Шанель. Остальная картина была списана с Маркиза де Сада.

Джейсон, вервольф, прислужник, временами добровольный ужин для немертвых, был с ней. Он был одет в нечто среднее между черными кожаными штанами и обтягивающими ремнями. Обнаженная кожа была видна на бедрах, казалось, что кожаный ремень закрывает его пах. На шее был надет собачий ошейник с заклепками и поводком. Поводок держала Иветт. Свежие шрамы покрывали его лицо, шею и руки, порезы на груди и животе напоминали следы когтей. Его руки были крепко прижаты к телу и связаны за спиной, что само по себе причиняло боль.

Иветт остановилась в восьми футах от нас, позируя. Она ткнула Джейсона в спину достаточно сильно, чтобы он упал на колени, издав тихий звук. Она подняла поводок высоко, так что он почти висел.

Она пригладила рукой его желтые волосы, поправляя их, словно он собирался фотографироваться.

– Он – мой подарок, пока я здесь. Тебе нравится обертка?

– Ты можешь сесть? – спросила я Дамиана.

– Думаю, смогу, – он скатился с моих коленей, аккуратно садясь, словно тело не достаточно еще его слушалось.

Я поднялась.

– Джейсон, ты как?

– Я в порядке, – ответил он.

Иветт натянула поводок крепче, чтобы он не мог говорить. Я заметила металлические шипы внутри ошейника, это был ошейник для пыток. Великолепно.

– Он мой волк, Иветт. Он под моей защитой. Ты не получишь его, – сказал Жан-Клод.

– Я уже его поимела, – сказала она – и еще поимею. Я не причинила ему вреда. Эти шрамы – не моя работа, он получил их, защищая это место. Защищая тебя. Спроси его самого.

Она ослабила ошейник, а потом и поводок.

Джейсон глубоко вздохнул и посмотрел на нас.

– Она ранила тебя? – спросил Жан-Клод.

– Нет, – ответил он.

– Ты проявила большое терпение, – сказал Жан-Клод, обращаясь Иветт. – Или твои вкусы изменились с момента нашей последней встречи?

Она рассмеялась.

– О, нет, мои вкусы остались прежними. Я буду мучить его у тебя на глазах, и ты будешь бессилен остановить меня. Таким образом я мучаю лишь некоторых людей.

Она улыбалась. Она выглядела лучше, чем в ресторане, не такой бледной.

– Кто кормил тебя? – спросила я.

Она прострелила меня глазами.

– Скоро ты все увидишь, – она повернулась к Уоррику. Он не раболепствовал, но вдруг показался маленьким, не таким сияющим.

– Уоррик, ты подвел меня.

Уоррик стоял, прислонившись к стене, все еще держа в руках меч Дамиана.

– Я не хотел убивать его, госпожа.

– О, я не об этом. Ты охранял их, пока они возвращали его.

– Вы сказали, я буду наказан, если он умрет.

– Сказала, но неужели ты бы поднял этот великолепный меч против меня?

Он упал на колени.

– Нет, госпожа.

– Как в таком случае ты бы защитил их?

Уоррик покачал головой.

– Я не думал… – Ты никогда не думаешь, – она притянула Джейсона к своим ногам, прижимая его лицо к бедру, – Смотри, Джейсон, смотри, что я делаю с плохими маленькими мальчиками.

• Предыдущая
• 32/97
• Следующая