Всесожжение - Гамильтон Лорел Кей - Страница 25

• Предыдущая
• 25/97
• Следующая

Чужой в теле Вилли снова рассмеялся.

– Я просто позаимствовал его тело. Я заимствую многие тела, не так ли, Жан-Клод?

Я почувствовала, как Жан-Клод тянет меня назад. Он не хотел подходить ближе. Я не возражала. Мы попятились. Было довольно странно отходить от Вилли. Обычно он был одним из тех вампиров, которых я боялась меньше всего. Теперь же, по руке Жан-Клода разливалось напряжение. Я могла чувствовать, как бьется его сердце. Ему было страшно, и это меня пугало.

Странник остановился, упер руки в бока, и рассмеялся.

– Испугался, что я попользуюсь тобой, как лошадкой, Жан-Клод? Если ты так крут, что победил Повелителя Земли, то ты должен быть крут и чтобы противостоять мне.

– Я по природе осторожен, Странник. И время не уменьшило эту привычку.

– У тебя всегда был умелый язык за зубами, да и в других приятных местах.

Я нахмурилась, так как не была уверена, поняла ли я двойной смысл фразы, и хотелось ли мне понять.

– Отпусти Вилли.

– Ему ничто не грозит, – ответил вампир.

– Он в том же теле, – сказал Жан-Клод, – он все чувствует, все видит. Ты просто сдвинул его в сторону, Странник, но не вытеснил совсем.

Я посмотрела на Жан-Клода. Его лицо ничего не выражало.

– Ты так говоришь, как будто знаешь по личному опыту.

– Когда-то Жан-Клод был одним из моих самых любимых тел. Мне и Бальтазару он очень нравился.

Бальтазар вышел из дальнего прохода, как будто стоял там и ждал нужной реплики. Может, так и было. Он улыбался, но это была скорее демонстрация зубов, чем настоящее удовольствие. Он продефилировал через комнату, такой элегантный и изящный в своем белом костюме, и остановился за спиной Вилли, положив руки ему на тонкие плечи. Вилли-Странник, прильнул к груди Бальтазара. Тот обнял его руками. Они явно были парочкой.

– Он знает, что они делают с его телом? – спросила я.

– Да, – ответил Жан-Клод.

– Вилли не увлекается мужчинами.

– Нет, – сказал Жан-Клод.

Я попробовала рассуждать здраво, но не смогла. Вампиры не могут забирать тела других вампиров. Это не возможно. Точнее – не было возможно. Глядя на знакомое лицо Вилли, видела незнакомые мысли, которые мелькали в его карих глазах, и начинала понимать, что это правда.

И эти карие глаза улыбались мне. Я опустила взгляд. Если Странник мог затянуть меня через глаза Лив, когда он не был в ней, то уж теперь он бы засосал меня наверняка. Прошло много времени с тех пор, когда я тренировалась смотреть в лицо, не встречаясь глазами. Это были своеобразные салочки: вамп пытается поймать мой взгляд, а я – избегаю этого. Это раздражало и пугало одновременно.

Жан-Клод сказал, что силой мы сегодня не победим. И он не шутил. Раз вампир захватил тело Вилли против его воли, и принуждает его к сексуальным действиям, мне стоит его пристрелить. Но это было тело Вилли, и он, возможно, захочет получить его обратно целым. Настрелять в нем дырок было плохой идеей. А что мне было нужно, так это идея хорошая.

– А Странник любит женщин? – спросила я.

– Ты предлагаешь себя на его место? – спросил вампир.

– Нет, просто интересно, как бы ты себя чувствовал на его месте.

– Ни у кого больше нет способности разделять с другими их тела, – сказал Странник.

– Тебе бы понравилось, если бы кто-нибудь заставил тебя переспать с женщиной?

Лицо Вилли перекосилось, выражение было для него совершенно чужим. И чувство этой чужеродности было настолько сильным, что у меня побежали мурашки.

– Я никогда не понимал привлекательности женского тела.

– Тебе бы это не понравилось, – сказала я.

Вилли-Странник, кивнул:

– Да.

– Тогда отпусти Вилли. Выбери кого-нибудь, кто не был бы так сильно против.

Странник поежился в руках Бальтазара и рассмеялся.

– Уж не взываешь ли ты к моему чувству сострадания?

Я пожала плечами.

– Я не могу тебя пристрелить. Ты – совет. Я надеялась, это означает, что ты признаешь больше правил, чем остальные. Похоже, я ошибалась.

Он посмотрел на Жан-Клода.

– Твой слуга-человек теперь всегда говорит за вас?

– У нее это неплохо получается, – сказал Жан-Клод.

– Если она надеется воззвать к моему чувству честной игры, то ты, должно быть, ничего ей не рассказывал о времени, которое провел с нами при дворе.

Жан-Клод, продолжая сжимать мою руку, слегка от меня отстранился. Я почувствовала, что он старается держаться прямее, словно его что-то гнуло к земле, что он зажимает в угол свою панику. Я знала, что ему все еще страшно, но он собрался. Храбрый Жан-Клод. Я пока не была так испугана. Хотя, что будет дальше… – Я не живу памятью о прошлом, – сказал Жан-Клод.

– Он нас стыдится, – сказал Бальтазар, прижимаясь лицом к лицу Вилли. Он нежно поцеловал Вилли в висок.

– Нет, – сказал Странник, – он боится нас.

– Что ты хочешь от меня, Странник? Почему совет ступил на мои земли и взял моих людей в заложники?

Вилли оттолкнулся от Бальтазара и встал перед ним, на фоне более высокого человека. Обычно Вилли выглядел меньше, чем был на самом деле, он сутулился и был слабаком, но теперь он выглядел стройным и уверенным в себе. Странник подарил Вилли грацию и уверенность, которой тот никогда не обладал.

– Ты убил Повелителя Земли, но не прибыл, чтобы занять его место в совете. Нет способа подняться в совет, кроме как через смерть его члена. У нас есть место, которое можешь заполнить только ты, Жан-Клод.

– Я не только не хочу его, но у меня и недостаточно силы, чтобы удержать его.

– Если силы не достаточно, то как ты убил Оливера? Он был более чем пугающей силой природы, – Странник подошел к нам, за ним следовал Бальтазар, – Как ты убил его?

На этот раз Жан-Клод не отступил. Его рука сжала мою еще сильнее, но он остался стоять на месте.

– Он согласился не взывать к земле против меня.

Вампир и его слуга обходили нас по кругу, как акулы. Один – слева, другой – справа, так что было довольно сложно держать их обоих в поле зрения.

– Почему он ограничил свои силы?

– Он стал отступником, Странник. Оливер пожелал вернуть времена, когда вампиры были вне закона.

Землетрясение разрушило бы город, но в этом бы не обвинили вампиров. Он хотел захватить моих вампиров и устроить кровавую резню, чтобы за нами снова начали охотиться. Оливер боялся, что рано или поздно мы уничтожим всех людей, а таким образом – и себя самих. Он считал, что давать вампиром все права и свободу слишком опасно.

– Мы получили твой отчет, – сказал Странник. Он остановился около меня. Бальтазар замер по другую сторону от него, ближе к Жан-Клоду. Они копировали друг друга. Не уверена – был ли это обычный контроль вампира над своим слугой или века тренировок.

– Я знаю идеи Оливера.

Я отступила за Жан-Клода.

– Он предпочитает вампиров или может забираться и в людей?

– Тебе не грозит его вторжение, ma petite.

– Отлично, – сказала я.

Я смотрела на Странника, и меня пугало, как быстро я начала думать об этом теле, как о Страннике, а не о Вилли.

– Почему же вы тогда сами не остановили Оливера? – спросила я.

Странник подкрадывался ко мне все ближе, пока между нами не осталось меньше дюйма.

– Он был одним из совета. Совет не может убивать своих. А ничто кроме окончательной смерти его бы не остановило.

– И вы позволили ему приехать сюда, зная, что он задумал, – сказала я.

Странник только чуть касаясь моего лица, провел по нему рукой. Трепещущее, пробное движение.

– Значит, ты думал, что мы не явимся к тебе, потому что ты избавил нас от необходимости убивать его самим?

– Oui.

Бальтазар, до этого повторявший все движения Странника, убрал руку от лица Жан-Клода. Он подошел и встал рядом со своим мастером. Он смотрел, как тот скользит рукой по моему лицу. Казалось, что Бальтазар в растерянности, удивлен. Что-то происходило, но я пока не могла понять, что именно.

Странник взял меня за подбородок и повернул мое лицо к себе. Он скользнул рукой по скулам, по шее, запустил пальцы в волосы.

• Предыдущая
• 25/97
• Следующая