Сила Боли (СИ) - Зверев Павел Александрович - Страница 1

Утро не стало для меня спасением. Слишком много странностей, ну и смертей тоже немало, да. А уж про то количество крови, которой залит был первый этаж, можно и вовсе умолчать. Как и про кровавый лед, оставшийся от тела Хруса, что уже начал потихоньку подтаивать.

Странна ли такая смерть? Более чем. Особенно в разрезе того, что и я брал меч в руки, но никакой вьюги вокруг меня не было. Тогда, что это вообще было? Очередная неизвестная переменная, учитывать которую я просто обязан.

Зато мы выжили. И даже Толстый, что довольно странно, пусть и дышал тяжело, но к праотцам не собирался. Рядом с ним, прямо на полу, валялось двенадцать! Двенадцать, мать его, ножей разной длины, по самую рукоять измазанных кровью. Но этот боров всё еще живой. И даже глаза нет-нет, да откроет.

— Мне теперь положено повышение? — хекнул он, когда я проходил мимо.

— Моё уважение ты заслужил, — присев перед ним на корточки, произнес в приоткрытые глаза мужика. — А там, поправишься, и место поспокойнее я тебе найду.

— Не-не-не, — закряхтел он в ответ. — Я хочу точки держать! Не двери! Не надо мне этих ваших спокойных мест!

— Жирный ты псих, — хмыкнул я. — Давай, не помри только. Там всё решим.

— Я крепкий, — набрал полную грудь воздуха, Толстый. — Тебя еще, босс, переживу.

Признаться, в первые секунды после этой фразы мне показалось, будто он умер, но нет. Затих, было, прикрыв глаза и даже дышать перестал, но после всхрапнул и слегка поведя плечами, застыл. Грудь его поднималась, а сердце билось, даже без сбоев. Я слышал это и признаться, где-то глубоко внутри, был этому рад. Одна из женщин уже вовсю сновала рядом, обкладывая раны какой-то мерзкой не только на вид, но и запах, субстанцией.

За этот вечер мы потеряли семерых.

Шустрый, ну да здесь собаке — собачья смерть. Трое его дружков, что вкусили сладкие речи, да трое из тех, кто пережил бойню с ушастыми. Зак довольно долго стоял над их телами, баюкая правую руку, насквозь пробитую в предплечье длинным ножом.

— Если честно, я думал, на его месте будешь ты, — в полной тишине мой голос прозвучал слишком громко.

— Сразу видно — сопляк, — фыркнул здоровяк. — Я свой выбор сделал. И не в моих правилах жопой вертеть.

— Спасибо, — кивнул ему, помня о попытке прервать рывок Шустрого.

— Пфффф, — снисходительное в ответ. — Будто тебе это было нужно. Да этот ублюдок сдох раньше, чем я думать начал! Рефлексы, мать его.

— Всё равно спасибо, — пожал я плечами. — Вот такие порывы они самые честные. Я запомню это.

— Звучит, как угроза, — хмыкнул Зак. — А, если серьезно, таких, как ты, здесь не любят. Советую никому свой оскал не демонстрировать. Могут, знаешь ли, и чистым настучать, а это те еще выблядки.

— Поговори с остальными, — кивнул в сторону, разгребающих бедлам, мужиков. — Пусть сильно не треплятся. Считай, если увидели, что я перестал быть человеком, значит, проблемы у нас намечаются серьезные. А так, постараюсь обойтись без обращения.

— Понял тебя, парень, — серьезно кивнул Зак. — На нас только не кидайся. Свои мы теперь, кровью повязаны. Запомни это.

Проводив взглядом удаляющуюся спину здоровяка, только криво усмехнулся. Как быстро всё меняется, однако. Нет, я могу понять это резкое изменение вектора отношений ко мне, с натяжкой, но могу. И дело тут даже не в моей какой-никакой силе, нет. Дело во всем этом дрянном мирке. Всё это, произошедшее сегодня, в порядке, мать его, вещей. Был один главарь у банды, а за ночь его не стало и появился другой. Бывает, случается. Либо подстраиваешься, либо подыхаешь в канаве, с недовольной окровавленной рожей.

Теперь, что касается встраивания себя в этот мирок, надо бы все хорошенько обдумать и никому, абсолютно никому не рассказывать про себя правды. Особенно в разрезе данного мной обещания.

Скользнув рассеянным взглядом по внутреннему убранству таверны, погрузился в собственные мысли. Подобьем, как говорится, итог.

Слушок про оборотня и мой внешний вид, который сегодня заприметили многие. Уйдет ли информация налево? Более чем уверен, что да. Стукачей, слабеньких на золотье, хватает везде, так что строить воздушные замки я не собираюсь. Доверие? Смешно, право слово. Не будет у меня его, ни к кому-либо в этом ублюдочном мирке.

Оборотень, значит. Что ж. Найдя глазами Клима, задумался, было, но после тряхнул головой — лишнее это, как бы он мне не импонировал. Парень стоял в углу таверны, смотря за окно. Взгляд рассеянный и спокойный. Руки скрещены на груди, губы, то и дело, кривятся от неприятных болевых ощущений из-за колотой раны в бедро.

Со стороны банд, да и всех в целом, кто будет наводить обо мне справки, появился я из неоткуда. Далее смерть Лика и вот здесь можно сыграть на том, что это и было моей целью. С другой стороны, слишком многое придется держать в голове. Одна правда для Клима, другая для остальных? Сложно и лишне. Цель у меня есть и Клим её знает. Для остальных конечная цель не столь важна, так что здесь всё до банального просто — власть и сила. Подмять под себя банду, возвыситься, заиметь вес и уже тогда можно будет обращать внимание на Верхний город. Да и подробнее разобраться в местной обыденности тоже не помешает. Ведь об этом мирке я знаю лишь огрызок, обрамленный изуверствами Мастера и его дружков из высшей аристократии. А это несомненно минус.

Теперь, что касается Клима. Известные ему факты, это оборотень и «чистый лист», как это принято здесь называть. Нужно лишь заполнить пробелы в знаниях об оборотнях, чтобы невзначай не спалиться чем-нибудь выходящим за рамки. Ну и соединить все нити, чтобы не оставалось белых пятен. Нет, прямо сейчас вопросов никто задавать не будет. Да и после, тому же Заку это нахрен не сдалось. Но вот стоит мне чутка засветиться и наверняка ведь вопросы возникнут. Так что продумать нужно всё и как следует. Ведь, в конце то концов, кто может рассказать обо мне широкой общественности? Да никто, собственно говоря. Тот же Баэль знает обо мне лишь в рамках обучения у Мастера, и я сильно сомневаюсь, что этот ушастый ушлепок задавался вопросом откуда я вообще взялся. Всё, что ему известно, так это то, что я химера Коодона, но вот моё прошлое вне чьих-либо рамок вообще.

Хм, а с чего я вообще решил, что узнав о том, что я жив, он тут же ринется по мою душу? Интересный вопрос, на самом-то деле. Неприязненное отношение там в учебных казематах Мастера это одно дело, но вот теперь, когда нет ни цепей, ни приказов… Стоит задуматься, однако. Сейчас во мне играет лишь личная неприязнь к этому ублюдку и желание самолично разорвать ему глотку. И это понять можно. А вот с его стороны, интересно, какими будут эмоции, на то, что я жив? Единственное, что приходит на ум, это опаска той информации, что есть в моей голове о его связи с Мастером. Захочет ли он избавиться от свидетеля? Скорее всего да. Так что пока нужно всячески избегать возможной огласки и связи меня с тем самым Куртом, который химера Коодона. Ведь, если обо мне пойдет молва, то первым на слуху будет имя. Хм, как я себя уже возвысил, однако. Молва! Да обо мне! Смешно. Но соломки я подстелю, да. И в первую очередь нужно что-то решить с именем. Только вот, что?

— Курт! — отвлек от мыслей негромкий окрик Седого. — Покумекать надо, что дальше делаем.

— Секунду, — повысив голос, приподнял я руку, ладонью к Седому.

С этим делом откладывать нельзя. Пока еще моё имя особо не прицепилось, можно его и подтереть, так сказать, из памяти местных. По сути ведь, что? Наше общение и длилось-то пару часов, да и то не со всеми. Седой, Зак, Толстый — всё. Остальных я даже особо и по именам не знаю. Из женщин, вот, Лика, пожалуй, на ум приходит и тоже всё. Так что куём пока горячо.

Спустя где-то полчаса пришло осознание, что оно нихрена вот ни куется! Куйня какая-то получается, ага. Вот как можно самому себе выбрать новое имя? В голову лезет всякая юношеская бредятине в обертке чужого языка.