Колючка для мерзавца, или сводные в академии драконов - Дари Адриана - Страница 2

– Не так быстро, малышка, – усмехается незнакомец. – Если продолжишь вести себя как воровка, только что обчистившая дом, мы поговорим в менее приятной обстановке.

Я оборачиваюсь и упираюсь взглядом в широкую грудь, облачённую в тёмную военную форму. Приходится задирать голову, чтобы рассмотреть его.

Первое, на что я обращаю внимание – яркие зелёные глаза. Острые скулы и широкий подбородок делают его лицо немного грубым, но мужественным. Волосы у него длинные и будто… выгоревшие. Корни тёмные, а концы практически белые, будто пепел.

Плечистый страж… это ж надо было именно ему попасться… Не удивительно, что он прицепился. Я сейчас выгляжу в лучшем случае как наёмница, но точно не как леди.

– Ничего я не крала, – пытаюсь оправдаться. – Просто хотела… на дом посмотреть!

– Да ну? – зеленоглазый вскидывает бровь.

Дёргаю рукой, пытаясь стряхнуть его пальцы. Страж вцепляется крепче, а после моей попытки помочь свободной рукой, мягко, но настойчиво тянет меня в сторону. Охнув, я оказываюсь прижата к забору, а этот наглый мерзавец упирает ручищи по бокам от меня. Неприятное ощущение быть пойманной в ловушку…

Незнакомец наклоняется вперёд. Если я захочу, то смогу цапнуть его за нос, настолько близко его лицо.

Первой мыслью, конечно же, было заорать о том, что я дочь советника и он за такое, вообще-то, головы лишиться может. Вот только, если я сейчас закричу, то гарантированно привлеку внимание и попадусь на глаза отцу. А значит, мой маленький побег обречён.

Нужно как-то отделаться от этого хама.

– Что вы себе позволяете?! Сейчас же отойдите! Я приличная девушка!

Упираюсь в его грудь, но с тем же успехом могла бы передвинуть наш дом. Мерзавец наклоняет голову и ухмыляется:

– О, так ты, оказывается, приличная девушка? А сразу и не скажешь. Очень уж вызывающе смотрятся на тебе эти прекрасные брюки. Позволяют… детально полюбоваться всеми округлостями.

Щёки обжигает жаром, но, как со мной часто бывает, я предпочитаю защищаться контратакой. Хмыкнув, касаюсь пальцем его кожи в области не застёгнутой до конца рубашки и веду вдоль края ткани, чиркнув ногтем под ямочкой между ключицами.

– А что, я пропустила объявление указа, в котором только мужчинам разрешено показывать округлости?

Незнакомец смеётся. Просто и открыто. Мне нравится и его улыбка, и то, что удалось вызвать в нём веселье. Да и смех приятный, заразительный. Приходится прилагать усилия, чтобы не улыбнуться в ответ.

– Малышка у нас с перчинкой, да?

– Нет никаких «нас», – снова толкаю его в грудь, и он отступает, давая мне чуть больше личного пространства. – Я спешу. Прощайте.

Делаю пару торопливых шагов, но меня снова ловят, улица совершает кувырок, и я оказываюсь на плече этого придурка.

– Эй! Немедленно поставь меня на место!

Колочу его по спине изо всех сил, но этому придурку хоть бы что.

– Что здесь происходит?

Мою просьбу тут же выполняют. Мерзавец будто куклу ставит меня перед собой и обрушивает на плечи тяжесть своих ручищ. Напротив нас отец, сложивший руки на груди и недовольно хмурящий брови.

Ловлю себя на мысли, что быть схваченной незнакомцем воспринимается куда менее опасным, чем теперешняя ситуация, что, конечно, ненормально.

– Вот, поймал ценительницу архитектуры, – ухмыляется над головой страж.

– Сандра, во что ты одета? – кривится лорд Эверт. – И почему не готовишься к балу?

– Что? – удивляются над моей головой, но мы с отцом не обращаем на него внимания.

– Потому что я на него не пойду, – огрызаюсь я, складывая руки на груди. – А ты что тут делаешь? Неужели искать вышел?

– Вообще-то, я вышел встречать свою невесту, – отец поднимает взгляд на стоящего за моей спиной мерзавца. – И её сына, с которым, как я вижу, вы уже познакомились. Здравствуй, Фергус.

– Что? – вырывается у меня.

Фергус тут же выпускает меня из рук. С его лица исчезает веселье, теперь он смотрит на меня озадаченно, а в конце и вовсе хмурит брови, будто только что узнал, что касался прокажённой.

Очень хорошо его понимаю, мне теперь тоже хочется помыться! Сжимаю зубы и с вызовом смотрю в ответ, пока меня опять не хватают за локоть, в этот раз отец.

– Живо в дом, Кассандра! Я же сказал, что у меня нет времени на эти глупости. В таком виде ты Марлу встречать не будешь. Как тебе вообще мозгов хватило на улице показаться? Специально меня позоришь?

Я сжимаю кулаки, и ногти больно впиваются в ладони. Ну что за человек, а? Устраивать скандал с выговором посреди улицы! Ещё и перед этим… Да уж… хуже быть уже не может.

Сжав зубы, я вырываю руку и иду к воротам, до которых меня успел дотащить мерзкий кандидат на место сводного. Ну а что делать? Не побегу же я от них.

Придётся признать, побег провалился.

***

– Госпожа, слава богам, с вами всё в порядке! – я даже холл пройти не успеваю, а на меня уже набрасываются горничные. – Идёмте скорее.

Позволяю увести себя. Они ещё не знают, что я сожгла платья, а значит, не знают и о том, что можно не спешить, ведь отец не выпустит меня к потенциальному жениху «не при параде».

Но, когда меня приводят в комнату, я замечаю подозрительную коробку, появившуюся на кровати.

– Это ещё что? – фыркаю я.

– Лорд Эверт догадывался, что вы не обрадуетесь новости, поэтому приказал держать одно из платьев в качестве запасного, – кланяется служанка.

– Всего одно?

– Леди Эверт, благоразумно ли сердить отца?

– Я не поняла. Кто-то слышал, что я совета спрашиваю, или что? – я оглядываюсь и все тут же роняют взгляды на пол.

– Вовсе нет, госпожа. Пойдёмте в ванную, пожалуйста. Сегодня нужно многое сделать, и нас накажут, если не успеем…

Как бы я ни была зла, подставлять ни в чём не повинных людей я не могу. Скрипя зубами, терплю, пока они стаскивают с меня одежду. Готова спорить, отец приказал отправить её вслед за сожжёнными платьями.

Следующие несколько часов протекают скучно. Меня моют, долго расчёсывают и укладывают волосы, красят глаза, а я думаю только о том, чтобы не расплакаться от бессилия.

Мысли то и дело возвращаются к мерзавцу. Вот прям сердцем чую, если мы с этим гадом породнимся, всё закончится дракой. Во всяком случае я точно второй раз не сдержусь.

Раз за разом отсекаю эти мысли. Сознание должно быть ясным, подобно зеркальной глади воды. Всё мирское неважно. Важен лишь внутренний поток.

Платье оказывается даже краше предыдущих. Белое, с россыпью прозрачных, будто капли дождя камешков. Кажется, придётся признать, что отец пусть немного, но знает меня.

Чем ближе вечер, тем сильнее болит моя голова. Хоть и сижу на пуфике, а ощущение, будто… не знаю, половину замка убрала. Эта усталость затапливает ярость и окунает в липкую и скользкую апатию. Поэтому, когда от моего лица убирают кисточки, мне уже почти всё равно.

Почти.

– Ну как вам, госпожа? – спрашивают девушки.

Смотрю в отражение и едва себя узнаю. Кто бы ни стоял по ту сторону зеркала, это не я. Бледная из-за пудры, с большими глазами и ярко подведёнными губами. Видимо, выбрали то, что привлекательнее для успешной сделки.

Вот только я не товар. И сегодня они в этом убедятся.

Раз отец решил меня продать, пусть попытается. В его адекватность я уже не верю, посмотри, насколько бесстрашными окажутся те, кому меня предложили.

– Всё прекрасно, – сдержанно отвечаю я и потираю ладони друг о друга.

Служанки радуются и принимаются за уборку косметических принадлежностей и не замечают сорвавшуюся с пальцев искру.

Так… Нужно подумать, куда эффектнее применить мои скромные успехи в искусстве магии.

Спускаюсь в бальный зал поместья. Мы редко устраиваем приёмы, поэтому мне непривычно видеть работающими абсолютно все светильники, включая огромную люстру, камни которой стоят, как целая деревня где-нибудь в провинции Аниона.