"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32 (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Страница 120

Это делить и умножать курды плохо умеют, а вот складывают одно с другим могут быстро и понятливо. Что? Ну да, развлекаюсь я, настроение у меня хорошее — у меня новая «скрипка»! И какая «скрипка»! Просто мечта музыканта! На ней такую увертюру сыграть можно без всякого оркестра, что слов у меня нет, одни восторженные ахи и вздохи.

«Дядя» Руаф, да продлит Аллах его годы, уехав, оставил мне длинный, обтянутый черной кожей кофр, без записки и каких-либо пожеланий на разные там Дни Ангела и прочее, но и так все было понятно — английский «ли-энфильд» из моей комнаты, пока я умывался, волшебно переместился в комнату к моим мужчинам, а на его месте было это чудо.

Так что сейчас мой Ли несет прямо в кофре замечательную такую винтовочку со сложной судьбой и целыми тремя отцами — мексиканцем, швейцарскими и немецкими оружейниками. Да, мы женщины существа ветреные и непостоянные, а я еще практичен и рационален.

«Англичанка» хороша, но все же для меня тяжелая. Толстая и вся какая-то неудобная, если честно. И балансировка у нее не очень. Не то что у моей новой автоматической сеньориты-фрау, в девичестве «Fusil Porfirio Diaz, Systema Mondragon, Modelo 1908», а сейчас зовущейся «Fliegerselbstladekarabiner Model 1915 КЕ Meisterschütze Option», то есть лёгкий авиационный карабин образца 1915 года. Буквы «К» и «Е» в конце названия обозначают kommerzielle exklusiv — коммерческий эксклюзив, а перевод слов Meisterschütze Option и так понятен — снайперский вариант. Винтовка «перестволена» и облегчена до невозможности. У нее почти классические ложе и приклад из черненного ореха. Все пропитано льняным масло и никакого лака. На конце приклада красуется затыльник, выполненный из простроченной толстыми нитями мягкой кожи или «буфер». он набит конским волосом, скорее всего, больно уж жестковат. Курок у «скрипочки» обточен и у моей новой винтовки почти пистолетная рукоять, что для меня с моими изящными ладошками просто дар небес. Я сильный, но легкий и от этого мне иногда бывает грустно.

Магазины тоже эксклюзивные, на десять патронов, не на двадцать, как у стандартного карабина. Барабанные мне и самому не нужны, это же снайперка, а не пулемет. А, нет, вру! Есть один барабанный. Но я его отбросил в сторону сразу, ибо я не варвар портить такое чудо, стреляя очередями.

Сколько это чудо стоит, я даже боюсь себе представить — сто шестьдесят швейцарских франков, вроде бы, стоил самый простой вариант этой автоматической винтовки, а вот такую работу неизвестного мастера с выгравированными его инициалами «F.I.» на ствольной коробке, можно смело оценивать в тысячи.

Саму винтовку я еще не разбирал, так пощелкал-полязгал затвором, да подул в приемник магазина — так не терпелось мне опробовать новую игрушку. Вот мы и идем сейчас в одно удобное место, пристреливать эту красавицу.

Да, забыл еще добавить, за нашей колоритной четверкой — девушкой в чадре, невысокого азиата и двумя огромными курдами-бандитами, следует на отдалении еще троица непонятных личностей. Поначалу я предполагал, что это второе кольцо моей охраны, но вели они себя плохо, не как мои «телки» — скрывались в зарослях, пригибались и жгли мою спину враждебными взглядами. Два приставленных ко мне болвана их не замечали, а вот с Ли мы уже обменялись понимающими кивками и взглядами. Так что вскоре я сделал вид, что красуюсь местными видами, а Ли, упав в одно движение на колени, мгновенно извлек винтовку из кофра, снарядил ее магазином, а сам кофр сунул одному из ошарашенных всеми этими действиями курдов. Ну, а саму винтовку он перебросил мне. Я ее поймал и еле удержал. Тяжелая все-таки она, а вот так кинутая с силой, чуть с ног не снесла.

Я быстро шагнул влево, вскинул винтовку, нашел в прицеле первого из преследователей, прикрываясь одним из курдов, вдруг забывшем как дышать и застывшим на месте. Все равно в этой пострелушки от курдов толку не будет, слишком они медленные и заторможенные, так хоть прикрытием мне послужат. А вот Ли у меня просто молния и понимает меня так, словно мысли мои читает. Он уже стремительно метнулся в сторону наших преследователей. По-умному помчался, не прямо в лоб, а по дуге. Добежит, его почти невидно из-за изгиба тропы.

Приклад винтовки уютно и не больно ткнулся мне в плечо. Выстрел, выстрел, выстрел! И последующий «контроль» тоже три раза. На пятый раз я промахнулся, взбил фонтанчик земли, прикусил губу и добил магазин до высокого по ноте звона пружины. А вот это плохо, такой звук меня демаскирует, надо будет разбираться. Ну да, кругом стреляют, а я из-за кого-то звона переживаю! Ага, все орут, шумят и тут вдруг пронзительный свисток — дальше что будет, надеюсь, и так понятно? Странные люди, непонимающие таких простых вещей. Такие же странные, как и следившие за мной. Они почему-то были уверенны, что если они пригнулись и съежились за редкими кустиками, то я их совсем-совсем не вижу. Это белую то тряпку у них на голове я не разгляжу? А листики кустиков остановят бронебойную пулю с нормальным стальным сердечником SmK. Угу, встанут грудью на защиту.

Идиоты какие-то, совершенно непуганые. А вот оптику на винтовке нужно менять, не нравиться мне этот пятикратный прицел от герра Р. Р. Фуст из Берлина. Хотя где я лучше сейчас, вот в это время и здесь, найду? Напрасные будут поиски, совсем безрезультатные.

Так, а вон и Ли спокойно выходит из зарослей, тащит за собой небрежно за ремни что-то стреляющее, очевидно, полная ерунда и хлам, не стоящая бережного к себе отношения. Неизвестных он не добивал. Значит, я отстрелялся на «отлично», можно и расслабиться, а то мои руки уже не держат «скрипку». Слабак я. Зато очень быстрый и меткий. Всего раз то и промахнулся.

Я со вздохом облегчения опустил винтовку к ноге, сразу став похож на маленького, но грозного солдатика, этакую иранскую бассидж, только без катаны и подмигнул застывшим в оцепенении курдам:

— Можете выдохнуть, мальчики. И облегчиться.

Не поняли. Очевидно, не знают и не понимают русского языка. Совсем необразованные и дикие. В Турции любой знает хотя бы пару русских слов, история отношений двух этих стран долгая, конфликтная и кровавая.

— Кто это был, Ли?

— Люди. Такие же как эти.

Ли кивнул на отмерших и начавших шумно дышать курдов. Они еще и затворами залязгали и стали провожать полетевшие на землю патроны ошалелыми взглядами. Это клиника.

— Вот точно такие же?

— Нет, госпожа. Совсем немного другие. Чище, лучше. Бритые. Носы такие… — Ли изобразил пальцами нечто среднее между клювом попугая и крючком — Но бедные. Оружие очень плохое.

Действительно, принесенные им три кавалерийских карабина Мосина вид имели жалкий и неухоженный. А два монструозных револьвера полицейского образца в 4,2 линии «Смита-Вессон» и приблудившийся к ним наган вызывали только жалость своими разбитыми «щечками» рукоятей и облезшим воронением. Нищие какие-то ассасины нынче пошли. Или это мне привет из гор?

Впрочем, мне плевать кто это именно и как они меня нашли. Загостились мы тут, глаза всем намозолили. А уж после сегодняшнего события, слухи о неверной, женщине-гяурке, стреляющей из винтовки как самый настоящий аскер, пересекут границы Турции и обогнут весь мир. Раза два. Вон сколько черных любопытных глаз горит огнем интереса вокруг нас, прячась за чем придется. Народ в эти времена умный и ученый — не бежит на шум с мобильниками, а сливается со своей средой обитания и старается не дышать, не шуметь и вообще не привлекать к себе внимания. Только все равно следят одним глазом, чтобы если что, то сразу, с низкой стойки и в бега.

А шумят и громко топчут высушенную солнцем землю люди нашего гостеприимного хозяина, Хилми-паши.

— Что, что у вас случилось, ханум Елена?

Я недоуменно пожал плечами — вот что им ответить? Только одним ответом всех времен:

— Стреляли.

Вечером в дом вернулся уезжавший куда-то эфенди Хюсейн Рауф Хилми-паша. Прискакал, усы как сабли, сам в гневе и жаждет возмездия коварным врагам. Законы гостеприимства требуют от него свежей крови и жуткой мести осмелившимся на подобную наглость. Здесь человек вошедший в дом, считается посланным самим Аллахом. Ну и чувство собственной значимости паше, как «повелителю» этой деревушки, очень сильно поцарапали эти неизвестны бандиты.