#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 24 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 3

— Ты пытаешься меня отвлечь, менталист?

Я раздражённо бросаю, уже теряя терпение:

— Да сдался ты мне, Воитель!

Делаю шаг вперёд и жёстко смотрю ему в глаза:

— Хочешь ты этого или нет, но я вылечу альвов, и мне плевать на твоё мнение.

Феанор сжимает кулаки, но я не даю ему шанса возразить.

— Сейчас они пьют энергетические коктейли от Лакомки, чтобы подготовить свои организмы к лечению.

Пауза.

— Ты их пьёшь?

Он молчит.

— Если не пьёшь — то ты бесполезен для своих собратьев.

Мой голос ровный, но режущий, как лезвие.

— Повторить по слогам?

В его голове гулко разносится ментальная речь, жёсткая, чёткая, давящая на сознание:

— ПЕЙ. КОКТЕЙЛЬ. ИНАЧЕ. Ты. Не. Сможешь. Помочь. Своим. Сородичам.

Феанор замирает, ведёт бровями, взгляд становится отстранённым. Затем он резко разворачивается, хлопает дверью и уходит.

Бер смотрит ему вслед, в раздумьях проводя рукой по затылку.

Зела поворачивается ко мне и спрашивает:

— Что ты ему сказал, милорд?

Я отмахиваюсь.

— Что нужно было.

Одновременно мысленно вызываю Студня.

Но пока жду ответа, Бер не унимается:

— Даня, ты на свадьбу-то успеешь? Она же завтра.

Я морщусь, закатывая глаза.

Блин…

Все в курсе моей свадьбы, только я сам что-то запутался в днях.

— Сегодня закрепим наше преимущество в гонке. А завтра, да, конечно, отправимся на свадьбу через портал. Поэтому сегодня придётся поработать, раз берем день отгула.

В этот момент в кабинет наконец влетает Студень. Дышит тяжело, явно бежал со всех ног.

— Шеф, гули!!!

Я поворачиваюсь к старшему гвардейцу.

— И где же гули?

Студень подбегает к столу с картой, пальцы нервно скользят по плотной бумаге.

— Почти что у нас на пороге, шеф, — он тыкает пальцем в точку на карте, очерчивает красным маркером. — В часе на восток от Стрёмено.

Я киваю, в голове мгновенно выстраивается схема, точки соединяются в единую картину.

— Понятно.

Но что за взрывы? Далекие рваные удары, прокатывающиеся по воздуху, до сих пор доносятся изредка.

Студень застыл вслушиваясь в эти далёкие раскаты.

— Выяснил, кто ведёт обстрел?

Студень безрадостно отвечает:

— Это как раз Семибоярщина. Их артиллерия бьёт по гулям, но…

Я перебиваю, уже предчувствуя подвох:

— Они не бомбят орду?

Студень качает головой, лицо у него тёмное, напряжённое.

— Вот именно! Они бьют мимо! — Он сглатывает, а потом зло добавляет: — Разведка доложила, что они гонят гулей прямо на нас.

— Как это гонят? — не понял Бер.

— Очень просто, племянник, — хмыкает Феанор, быстро сообразив. — Другие человечишки подставляют нашего человечишку и хотят убрать его, натравив орду.

— Верно, — киваю я на недоуменные взгляды голубков-альвов.

Зела выдыхает через зубы, злобно, как будто готова плюнуть на карту.

— Вот же сволочи… Своим бьют в спину!

А я добавляю с полной уверенностью:

— Значит, сегодня мы вылечим альвов. И сделаем это быстро.

Я бросаю Зеле и Беру:

— Проследите за вашими сородичами — пусть немедленно примут новую порцию коктейля.

— Да, милорд. — Воительница-альвийка кивает, разворачивается на пятках и уже через секунду исчезает за дверью. Ее жених остается на месте.

Оборачиваюсь к Студню:

— Собираем срочное совещание. Немедленно.

Студень кивает и уходит искать Булграмма.

Стрёмено, Междуречье

В своей комнате Светка мысленно общается с Лакомкой. Мыслеречь бывшей Соколовы торопливая, порывистая, обрывается на полусловах:

— Да, поняла! Поняла! Проконтролирую, чтобы на свадьбу мы с мелиндо…тьфу ты, с Даней вернулись вовремя!

Но тут же отвлекается, взгляд резко дёргается в сторону, шаги становятся быстрее.

— А сейчас мне не до этого. Орда надвигается, похоже, будет крутое мочилово.

Она обрывает связь, мысленно закрывая канал с «сёстрами», и, ускорившись, почти бегом несётся в зал совещаний.

В зале собираются все ключевые фигуры моей военной кампании. Великагорыч с привычным азартом, Феанор — как всегда взбешён. Зела и Бер стоят плечом к плечу, Студень молча ждёт. Светка влетает в последнюю минуту, едва переведя дыхание.

Я смотрю на карту, изучаю прочерченный маршрут движения орды, расставленные точки артобстрела.

Студень указывает пальцем на местность за лесом:

— Вот здесь бомбит Семибоярщина, подгоняя гулей.

Я вскидываю взгляд:

— А кто именно бомбит?

Студень бросает взгляд в блокнот:

— Шереметьевы, Годуновы и Хлестаковы.

Последние два — неудивительно, а вот Шереметьевы — занятно. Это не род моего друга, графа Антона, которому я помог отвоевать невесту в Испании, а его ближайшие родственники. Графский род Шереметьевых произошёл от бояр Шереметьевых, и с тех пор их разделяют на Старых и Новых.

— Артиллерия бояр специально мажет, — добавляет Студень. — В этом не сомнений, шеф. Эти уроды специально гонят тварей в нашу сторону. Но мы можем достать их своей артиллерией.

— Это вряд ли, — качаю головой, оглядывая карту. — Хлестаков всё хорошо рассчитал и выбрал удачное место для гона. Здесь густой лес, холмы, неудобный рельеф.

Гули уже рассеялись на мелкие группы. Мы можем открыть огонь, но тогда орда окончательно разбежится и рассеется по всей местности.

Я вглядываюсь в карту. Решение нужно принимать быстро. И вижу только один выход.

— Никакой артиллерии. Это бессмысленно. Если мы откроем огонь, твари разбегутся по всему Междуречью, и под удар попадут сотни деревень, которые ещё не эвакуированы.

— И что же делать, Даня? — Светка опешила, её голос звучит растерянно.

Я веду пальцем к правому флангу орды, очерчивая линию обороны.

— Сначала отправим Пса сюда. Золотого тоже. Они будут сдерживать фланг, не позволяя орде рассеяться в том направлении.

Я перемещаюсь к левому флангу, проводя чёткую линию огневой поддержки.

— Слева артиллерия будет бить с дистанции, не задевая орду напрямую. Пусть твари поймут, что этот путь для них закрыт. Пусть у них останется только один вариант — бежать прямо на нас.

Булграмм хмурится:

— Конунг, лобовое столкновение? — тавр выпрямляется, плечи напрягаются, словно он уже готов к бою. — Я готов. Мы сразимся с превосходящим противником во имя твое!

Я киваю, но добавляю жёстко:

— Сразитесь. Но сначала эвакуируетесь.

Великагорыч резко поворачивает голову.

— Что⁈ — в его голосе недоумение и протест.

Я спокойно, но жёстко продолжаю:

— Что слышал, воевода. Сначала вы уводите всех. И тавры, и гвардейцы, все эвакуируемые уходят за базу, на безопасное расстояние.

Я делаю паузу, смотрю на всех присутствующих, затем добавляю:

— Все. Кроме альвов.

Феанор тут же вспыхивает:

— Мои подданные окажутся на пути целой орды гулей⁈ Это смерть! Мы не штурмовое мясо!

Я спокойно отвечаю:

— Нет. Но так надо, чтобы их вылечить.

Феанор вскидывает руку, в глазах бешеный огонь.

— И я должен тебе верить⁈ — он делает резкий шаг вперёд. — Мы против орды? Что за бред⁈

Я твёрдо отвечаю, не отводя взгляда:

— Я буду вместе с вами встречать орду. Я проведу исцеление альвов прямо во время боя.

— Почему я должен тебе верить⁈

— У тебя нет выбора. Ты поверишь, потому что, чтобы вылечиться, вы должны сразиться с гулями.

Феанор молчит, пальцы сжимаются.

Светка делает шаг вперёд, грудь приподнята, подбородок чуть вздёрнут.

— Я тоже пойду с тобой, Даня!

— Нет, — отрезаю жёстко, без обсуждений: — Ты будешь с таврами и гвардией. Вы направитесь к нам на поддержку по сигналу — после того, как я излечу альвов.

Светка вздыхает, в глазах вспыхивает протест, но ей хватает разума не устраивать ещё один спор — одного Феанора на сегодня с меня достаточно.