Каникулы с огоньком! Десяток несуразностей перед ланчем (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна - Страница 1

–  А мне эти ваши городские наряды знаешь где уже сидят? –  сердито ворчал орк, дергая себя за меховой воротник куртки. –  Я даже рассказывать не буду, где они натирают!

Тася вздохнула. Перевоспитать орка оказалось задачкой не из простых. Казалось бы, и знакомы давным-давно, каждый день за одной партой, и чего только не пережили вместе! Кто бы только сказал ей каких-то полгода назад, что она станет называть лучшим другом здоровенного орка, который в любую погоду –  и даже при дамах! –   норовит выскочить на улицу полуголым. В одной набедренной повязке! Причем то, что после таких эскапад он исправно отлеживался с насморком в целительском крыле, Рубур совершенно искренне считал совпадением. И наотрез отказывался носить зимой хотя бы шарф –  не то что шапку!

С другой стороны, кое-как притерпелся к штанам, и то здорово. И даже ботинки, не без скрежета зубовного, но носит исправно.

…А уж где и что именно ему там натирает, лучше, пожалуй, и не знать вовсе! Все же Тася –  приличная девушка.

Друзья шли по одной из дорожек академии к общежитию. Первый семестр позади –  и даже экзамены сданы благополучно! Хоть в это и непросто поверить.

Пережито и впрямь немало. Чего стоил один только вступительный экзамен, который так неожиданно свел вместе пару таких разных абитуриентов!

А потом как-то так вышло, что Тася и Рубур стали держаться вместе. Поначалу –  потому что никого больше не знали. А потом –  потому что просто подружились. И еще каждый из них считал себя обязанным защищать другого.

Всякий раз, когда кто-то называл Рубура “тупым орком”, или смеялся над тем, что орк учится на бытовом факультете, или обзывал их поломойками –  Тася грудью вставала на защиту приятеля. И откуда только смелость бралась! Но когда обижали ее друзей, она не переносила. А такой могучий, сильный и бесстрашный орк казался удивительно беззащитным перед злыми языками.

Зато если вдруг кто-то пытался хоть как-то обидеть Тасю, не говоря уже о том, чтобы распустить с ней руки –  тут уж не мог стерпеть Рубур. Очень скоро ни один боевик, даже со старших курсов, не рисковал даже посмотреть косо на скромную первокурсницу с длинными косами. Все давным-давно привыкли, что за этой девчонкой неизменной тенью следует огромный орк, который за нее порвет любого на ленточки.

А чего стоило противостояние с академическим психологом! Идан Теер вообще мало кто любил, говоря откровенно. Потому что она все время ко всем приставала и у всех видела какие-то проблемы.

Например, Тасин аккуратизм она упорно называла “патологическим”. Да еще вызнала откуда-то, что Тася –  сирота. И, конечно, очень желает поговорить об этом!

Но все это меркнет перед тем, что было, когда Идан однажды увидела Рубура во время его обычной утренней пробежки по территории академии. В его обычном же удобном наряде –  набедренной повязке. Босиком. В снегу.

Из “патологической страсти к обнажению” психолог тут же сделала с десяток далеко идущих выводов и даже прямо на бегу поставила пару диагнозов. На бегу, потому что с тех пор она регулярно бегала по утрам следом за Рубуром, потрясая своими заметками. Бежала Идан, высоко вскидывая худые колени и задыхаясь –  но при этом даже не очень-то отставала. И неразборчиво, но упорно требовала немедленно “поговорить об этом”.

К счастью, все это уже в прошлом, и даже Идан нашла себе новый объект для преследования.

Миновал и Изумрудный бал, на котором, как казалось Тасе, все будто сошли с ума. Адепты целовались по всем углам, а еще многие из знакомых девчонок танцевали с преподавателями –  и даже с деканами! Сама Тася чинно прошлась в танце с кузеном Густавом, а потом и с другом Рубуром. Правда, с последним танец не задался. Трудно, когда твой друг такой тяжелый и вообще орк. Как наступит на ногу, так и конец балу.

Зато теперь впереди –  каникулы! И целое море свободного времени! Даже не верится. Столько планов, столько всего хочется успеть…

–  Ну хочешь, я свяжу тебе капор? –  примирительно произнесла Тася. –  И голову согреет, и шею, и натирать не будет.

–  Э-э… –  орк в ужасе воззрился на подругу, даже приостановившись.

–  Таська! –  девушка обернулась, и обнаружила, что за ними спешит кузен Густав. А Рубур, кажется, даже обрадовался возможности не отвечать. –  Стой!

Шедшие впереди по дорожке девушки-третьекурсницы –  две бытовички и целительница –  обернулись и, только сейчас заметив орка, округлили глаза. И тут же поспешили свернуть с дорожки. От Рубура до сих пор многие шарахались.

Обернувшись, друзья дождались Густава. Тот, вклинившись между ними, подхватил под руки обоих –  и двинулся дальше.

–  В общем, там мне матушка посылку прислала, –  начал боевик. –  Тебе от тетушки Гортензии передавала привет, письмо, вязаные носки и банку варенья. Черничного.

Тася степенно кивнула. Замечательно! Может, какая другая адептка на ее месте бы и скривилась при известии о теплых носках –  особенно учитывая, что вязаных носков с самого начала с собой взяла несколько пар. На всякий случай.

Однако Тася была девушкой рассудительной, запасливой и весьма разумной, а потому твердо знала: лишние теплые носки зимой лишними не будут! Эх, попросить бы тетушку носки побольше размером связать –  раза так в четыре побольше. Для Рубура. Или самой попробовать?

Что до варенья, так, хоть в столовой и кормят прекрасно, а еще ни один адепт не отказывался попить в общежитии чаю с настоящим домашним черничным вареньем! Тася даже облизнулась от предвкушения.

–  Только насчет варенья, –  продолжал Густав, –  ты извини, я его там открыл нечаянно. И попробовал. Немного. Половину банки. Там еще оставалось, но потом пришел сосед…

Договорить Густав не успел. Потому что в следующую секунду все трое одновременно переступили не замеченную никем из них тускло светящуюся полосу на дорожке. А потом будто невидимая петля захлестнула всех троих адептов, крепко притиснув их друг к другу. Мир вокруг завертелся бешеной каруселью, небо и земля слились, а затем –  последовал резкий удар и темнота.

Тася сдавленно ойкнула. Сдавленно –  потому что орки в самом деле тяжелые. Не к добру это… помнится, в прошлый раз, когда Рубур на нее падал, они застряли в Безвременье.

–  Я не понял… –  Густав, откатившись в сторону, приподнялся на четвереньки. И попытался оглядеться. Впрочем, без всякого толку –  темнота кругом стояла кромешная. –  Это что –  это был портал? Нас что… похитили?!

Тася сглотнула. Рубур, виновато сопя, сполз с нее, и девушка тоже смогла сесть. Ощупала пол под собой. Холодный, каменный. Осторожно поднялась и на ощупь дошла до стены –  тоже каменной, с выщербленной старой кладкой.

Парни занимались тем же самым –  пытались исследовать место, в которое они попали.

–  Каменный мешок, –  заключил вскоре Густав. –  Скорее всего, подвальное помещение какого-то старого замка.

–  Вот видите, все хорошо, –  храбрясь, заметила Тася. –  Возможно, наш похититель –  всего лишь маньяк. Он увидит нас и сразу вежливо извинится!  

Дверь в стене возникла будто из ниоткуда –  тяжеленная, из старого почерневшего от времени дерева, с ржавыми скрипучими петлями.

Зловеще скрежетнув, она распахнулась –  и все трое адептов разом зажмурились от хлынувшего внутрь света. А когда смогли наконец открыть глаза –  обнаружили, что осветительный шар уже вплыл прямо в каменный мешок. И маг, создавший его, вошел следом, тщательно прикрыв дверь за собой.

На секунду Тася даже изумилась –  и как это никому из них троих не пришло в голову сразу создать шарик света? Все трое уже отлично умели это делать, и все-таки исследовали свою тюрьму почему-то на ощупь.

Не иначе, это от растерянности, решила она. Наверняка большинство людей временно резко глупеют, когда их похищают.