Последняя обойма - Гайдуков Сергей - Страница 17

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая

— Это ваше дело — верить, не верить...

— Хуже для тебя то, что милиция тоже не верит, — сказал Марк и печально улыбнулся. — Так-то. Они считают, что ты и Сидоров — сообщники. Скорее всего, за тобой установят «наружку». Сегодня, после того, как ты выйдешь из кабинета следователя.

— Это вам по секрету сообщили любители подзаработать, одетые в форму?

— Конечно. И теперь ты сам видишь, куда влез. Или тебя посадят за ограбление, которого ты не совершал. Или тебя грохнут, чтобы ты не выдал секреты, которые ты знаешь. А ты ведь знаешь кое-что, Костя?

— Кое-что. У меня ведь незаконченное высшее образование.

— Ну-ну. Шути. Только напомню, что рано или поздно тебе понадобится помощь. Самостоятельно ты не выпутаешься...

— Как знать.

— Милиция тебе никогда не поверит, — наставительно сказал Марк. — А мы знаем, что ты не грабил нашу фирму.

— Откуда такая уверенность?

— Извини, конечно, но и ты, и Сидоров слишком мелкие сошки, чтобы ввязываться в такое дело. Скажу больше — мы имеем примерное представление о том, кто стоит за ограблением.

— Так в чем же дело?

— Дело в том, что у нас не один подозреваемый. У нас есть на примете три компании бизнесменов, способных пойти на такое. Чтобы сузить круг до единственного подозреваемого, нам нужна твоя помощь. Или помощь Сидорова, если он еще жив. Пусть укажет на людей, с которыми он имел дело. И мы выйдем на заказчика.

— Угу, — глубокомысленно произнес я. — Когда людям нужна моя помощь, я обычно беру с них плату...

— Что ты тут еще... — начала было Анна, но Марк тронул ее за плечо и тихо сказал:

— Погоди.

Он внимательно посмотрел на меня, словно прикидывая, стоит ли мне говорить некую чертовски важную вещь, которую нельзя сообщать первому встречному. Анна махнула рукой, словно говоря: «Сами разбирайтесь, раз не хотите меня слушать». Боб вообще куда-то пропал.

— Мы предлагаем тебе хорошую плату, — наконец изрек Марк. — Мы можем спасти твою жизнь. Мы можем спасти тебя от тюрьмы. Если тебе это кажется пустыми словами, что ж... Попробуй прожить еще сутки, а потом встретимся еще раз. Надеюсь, ты изменишь свое мнение.

— Хорошо, — сказал я, несколько разочарованный услышанным. Я готовился услышать что-то более грандиозное. — Могу идти?

— Вали отсюда, — в сердцах напутствовала меня Анна. Мне представилось, как ее указательный палец нервно потирает скобу пистолета, и я поторопился унести свои ноги от обрыва.

— Погоди, — услышал я пару секунд спустя. Голос Марка был напряженным. — Погоди, Костя... Еще пару слов.

Я обернулся. Марк и Анна о чем-то негромко переговаривались. Он размахивал руками, вертел головой, она же не изменила стойки, твердо уперев ноги в землю и мрачно глядя перед собой. Потом Марк подошел ко мне:

— Я сказал: «Попробуй прожить еще сутки», — не слишком уверенно произнес он. — Понимаешь, всякое может случиться за сутки... Я не пугаю тебя. Я просто лучше представляю ситуацию. Мы можем и не встретиться завтра. А нам так нужна твоя помощь сейчас...

— Ну так что? — поторопил его я.

— Десять процентов, — наконец решился он.

— Не понял.

— Если вы поможете нам вычислить организатора ограбления и отыскать похищенные деньги, я заплачу вам десять процентов от пропавшей суммы, — быстро, будто бы опасаясь передумать, проговорил Марк и вытащил из кармана еще одну сигару.

— Гаванские? — спросил я.

— Что? — теперь он не понял. — Ах да, гаванские. Так что насчет десяти процентов? Вы же своего рода наемный работник, частный детектив... Вот вам предложение.

— Я слышал по радио, что пропало четыреста тысяч долларов, — вспомнил я. — Значит, вы предлагаете мне сорок тысяч баксов?

— Четыреста — это преувеличение, — сообщил Марк и откусил конец сигары. — Мало ли что там по радио болтают... По моим сведениям, реальна цифра триста двадцать пять тысяч. Деньги только привезли в офис. Их должно было хватить на десять дней работы.

— У вас приличный оборот, — заметил я. Из дальних кустов вылез Боб, застегивая на ходу брюки и удивленно озираясь по сторонам. Он подошел к Анне, и та стала ему что-то втолковывать, то и дело дергая подбородком.

— У нас большие траты. — Марк проследил за моим взглядом и показал Бобу кулак. Тот, извиняясь, развел руками. — Так что, согласны? Тридцать две тысячи. В случае успеха.

Я отрицательно покачал головой, чем сильно озадачил Марка.

— Я не думаю, что вы способны заработать больше в вашем охранном агентстве, — сказал он. — И я не могу предложить вам больше.

— Дело не в деньгах, Марк.

— А в чем же?

— Я не привык прыгать на шею каждому, кто покажет мне свой толстый бумажник. Я привык заниматься только стоящим делом. Мне нужно удостовериться, что вам стоит помогать.

— Что я могу сделать? Предоставить рекомендации? У меня их нет.

— Плевать на рекомендации. Я обдумаю ваше предложение. Если мне покажется, что игра стоит свеч...

— Мы остановились в гостинице «Интурист», — сказал Марк. — Номера 821, 822, 823.

— Хорошо. — Я повернулся и пошел к дороге.

— И еще одно, — сказал мне в спину Марк. — Мы тут не пытались вас обманывать, Костя. Если вы хоть немного замешаны в этой истории, то...

— Я буду осторожен, — ответил я, не оборачиваясь. Чтобы успеть на допрос в милицию, стоило поторопиться.

— Ты опоздал, — строгим начальственным тоном заявил мне Гарик, когда я осторожно просунул голову в щель между дверью и косяком. — Проходи и садись.

На этот раз они взялись за меня втроем. Гарик, Козлов и следователь, фамилия которого, как выяснилось, была весьма подходящей для его профессии: Разговоров. Гарик, правда, лишь играл роль руководителя этого мероприятия, смотрел в окно со значительным видом, иногда хмурился, иногда постукивал карандашом по столу, но чаще всего заглядывал через плечо Козлову, который корпел над протоколом. Козлов после этого начинал стучать на машинке в бешеном темпе, то есть не двумя, а тремя пальцами.

Разговор крутился вокруг различных эпизодов из сидоровского прошлого. Я не совсем понимал, какова ценность сведений о количестве и качестве алкогольных напитков, употреблявшихся Сидоровым, но по возможности удовлетворял любопытство следователя. Потом беседа перешла на интимную жизнь Сидорова, и тут от меня было вовсе немного толку, потому что в момент нашего знакомства Сидоров уже готовился к разводу. Затем заговорили о хозяине автосервиса, которым управлял Сидоров, затем еще какие-то столь же несуразные и далекие от событий последних дней вопросы...

То есть это мне было ясно как божий день, что Разговоров движется куда-то не туда, сам же следователь этого не осознавал, пытаясь выстроить какие-то логические соединения между сидоровским прошлым, настоящим и будущим. Гарик откровенно скучал, лишь однажды украдкой подмигнув мне, как бы говоря: «Терпи, казак, атаманом будешь».

И я терпел. Правда, к концу допроса я слегка утомился и стал путаться в словах, потому что одновременно думал и о вопросах Разговорова, и о предложении человека с сигарой, Марка. Козлов, однако, решил, что я заведен искусством допрашивающего в тупик и пора переходить к откровенной атаке. Он выразительно кашлянул из-за своей раздолбанной «Оптимы», Разговоров встрепенулся, посмотрел на своего ассистента и вытащил из синей картонной папки листок бумаги, на котором, как я понял, были заранее записаны наиболее коварные вопросы.

Гарик взглянул на эти манипуляции и удивленно почесал в затылке.

— Вот такой вопрос, — коварно улыбнулся Разговоров. — Мы вчера осматривали вашу машину...

— И не нашли ничего подозрительного, — напомнил я.

— Ну да... А вот стекло там разбито. Это когда произошло? При каких обстоятельствах?

— Если честно...

— Да уж, пожалуйста.

— Вот когда мы с той девушкой были в машине...

— Вы опять про ту проститутку?

— Якобы существовавшую, — хмыкнул Козлов.

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая