Мечников. Из доктора в маги (СИ) - Молотов Виктор - Страница 3

Ни медикаментов, ни оборудования. Придётся спасать его тем, что есть! Своими знаниями и голыми руками.

Резким рывком я разорвал на нём рубашку. Даже фонендоскопа под рукой нет. Да его, скорее всего, ещё даже не изобрели. Он появился в конце девятнадцатого века, а сейчас его середина.

Я прислонил ухо к тяжело вздымающейся груди Андрея Бахмутова и услышал жуткие свистящие хрипы. Именно жуткие — такого мне ещё никогда не доводилось слышать даже у самых тяжёлых астматиков.

Очевидно, что его бронхи сильно спазмированы. Но то, с какой силой они сжаты, мне даже представить себе трудно. В целом ситуация напоминает приступ бронхиальной астмы, только в несколько раз тяжелее.

Я схватил Бахмутова за ноги и потянул на себя, чтобы придать ему полусидящее положение.

— Откройте окно! — скомандовал я.

Так, приток воздуха будет лучше, но расширить бронхи без лекарственных средств попросту невозможно.

Ладно. Самое время показать, на что я способен.

Выбора нет, иначе человек умрёт. А этого я допустить не могу!

Я закрыл глаза и, сделав глубокий вдох, потянулся к скрывавшейся во мне силе. На этот раз она ответила на мой зов моментально. Будто сама желала быть использованной по назначению.

Из прочитанных лекарских книг я имел примерное представление, что делать.

Моя правая рука засияла холодным светом от наполнившей её энергии. Магия была готова к работе, но сама она разумом не обладала и не понимала, что ей нужно сделать, чтобы помочь страдающему человеку.

А значит, я сам должен вести её.

Ох, лишь бы сработало!

Я мысленно представил бронхи и кольцевидные мышцы, которые сдавливали орган, сокращая просвет. В этот момент магия от моей руки потекла к груди Бахмутова. Я указал ей направление, осталось дать конкретные команды.

Расслабить мышцы, усилить движение бронхиальных ресничек, чтобы изгнать из дыхательных путей плотную слизь.

Магия подчинялась моей силе и выполняла команды. На первый раз было очень сложно не терять концентрацию. Но я справился.

Андрей открыл глаза и громко закашлялся, прочищая свои лёгкие. И лишь после этого сделал глубокий надрывный вдох. Я отступил назад и рухнул на скамью напротив Андрея.

Моя магия исчезла, а в голове образовался туман. Похоже, я и сам немало сил потратил на этот трюк. Но главное, что мне удалось купировать приступ.

Не могу поверить… Это правда! Я справился! Вылечил пациента с помощью магии. Просто невероятное чувство, которое заставило меня улыбнуться, несмотря на всю усталость.

— Ты как? Живой? — тихо спросил я, кажется, этот трюк израсходовал все силы моего организма.

Он молча кивнул, стараясь отдышаться.

Пассажиры поезда заликовали. С соседних рядов послышались аплодисменты. Народ реагировал так, будто впервые в жизни увидел лекаря. В мире, переполненном всеми сортами магии, странно видеть такую реакцию. Но это было приятно и даже приободрило меня.

Наверное, лекарей очень мало. В поезде не оказалось ни одного человека с такими же способностями, как у меня.

— Чуть не подох… — прохрипел Бахмутов, постепенно приходя в себя. — Дружище, спасибо, ты мне жизнь спас.

— Не благодари, — улыбнулся я.

— Чего же сразу не сказал, что ты — лекарь? — спросил Андрей.

— Мне было интереснее слушать о твоих боевых подвигах, — уклончиво ответил я. — Лучше расскажи, что это за приступ был? У тебя астма?

— Чего-чего у меня? — не понял Бахмутов. — Нет, это у меня аероспазм. Давно уже такого не было… Обычно он возникал сразу после того, как я перебарщивал с магией воздуха. А тут появился аж через несколько дней.

— Так ты — маг воздуха? — удивился я.

— Да. Отсюда все болячки, — вздохнул он.

Любопытно… О бронхиальной астме тут, видимо, никто не знает. А причиной её считают воздействие магии воздуха. Хотелось бы мне узнать, это заблуждение или особенность физиологии магов? Хорошо бы этот вопрос подробнее изучить.

— Раз приступов давно не было, тебе лучше сразу же обратился к лекарям, когда прибудем в Хопёрск.

— Да брось, — отмахнулся он. — Толку от них никакого всё равно не будет. Это мне теперь только в военный госпиталь обращаться. В нашей Хопёрской амбулатории мне точно никто не поможет. Но возвращаться в Санкт-Петербург я не хочу. Будем надеяться, что приступов больше не возникнет.

Надо выяснить, существуют ли в этом мире целительные зелья. Не может же человек жить, как на пороховой бочке. Если бы меня не было в этом вагоне, в Хопёрск Бахмутов приехал уже мёртвым.

А на нашу станцию мы прибыли уже через час.

— Смотри! — подозвал меня к окну взбодрившийся после приступа Бахмутов. — Вот он — Хопёрск. Приехали!

За окном виднелся маленький городишко, расположившийся вдоль реки. Только маловата она была для Хопра. Неужто в этом мире даже география другая?

— Это Хопёр? — спросил я Андрея.

— Нет, ты что? — помотал головой он. — Изнаир. Хопёр мы уже проехали. Просмотрел ты его из-за моего приступа.

Хопёр мне увидеть не удалось, зато недалеко от станции я разглядел указатель с надписью «Саратовская Губерния».

Так вот куда меня судьба занесла…

В Хопёрске, как и говорил Андрей, никто кроме нас двоих не высадился. Однако, когда поезд отъезжал, многие пассажиры махали мне вслед. Видимо, лекарям в этом мире благоволят. Интересно только, почему о местных целителях Бахмутов так нелестно отзывался.

— Ну что, друг, ещё раз благодарю тебя за помощь, — прощаясь, произнёс Бахмутов. — Если понадоблюсь, я живу в самом конце Московской улицы. На севере города. Там всего один дом стоит — не пропустишь.

— А ты всё-таки амбулаторий стороной не обходи, — посоветовал я. — Снова станет хуже — обращайся.

Мы с моим новым знакомым разошлись по разным сторонам. В конверте, который дал мне отец, было ещё два адреса. Дом Олега Мечникова и Хопёрская амбулатория.

Будь у меня сумка с вещами, я, может быть, и направился бы сразу к дяде, чтобы оставить багаж у него, но со мной кроме паспорта ничего не было. Я планировал приобрести всё новое уже здесь.

Поэтому я решил сразу же посетить амбулаторию. Тем более, мне хотелось заявиться к родственнику, будучи уже трудоустроенным. Уж чего мне точно не нужно, так это быть голодным ртом для его семьи.

Амбулаторий оказался недалеко от вокзала, и сначала я даже глазам своим не поверил. Странно было ожидать, что передо мной предстанет большая многопрофильная клиника, но обитель местных лекарей всё равно застала меня врасплох.

Небольшой двухэтажный дом, в котором могло поместиться не более пятнадцати кабинетов. А интуиция подсказывала мне, что в здании и стольких лекарей не наберётся.

По совету охранника амбулатории я проследовал на второй этаж, где располагался кабинет главного целителя. Им оказался пожилой мужчина с острой бородкой.

— Добрый день, — поприветствовал его я. — Алексей Александрович Мечников. Я…

— Да-да, — перебил меня он. — Ваш отец прислал мне письмо. Входите, Мечников.

Он нацепил на нос очки и оценивающе осмотрел меня с ног до головы. Я ожидал, что он представится, но старик молчал, продолжая пялиться на меня, как баран на новые ворота.

— Ну-с? — спросил он. — Чего хотели?

— Для начала познакомиться, как полагается.

— Иван Сергеевич Кораблёв. Что дальше?

Не могу понять, чего он резину тянет. Странный какой-то — этот главный целитель.

— Вы ведь сказали, что получили письмо? — не понял я. — Я пришёл устраиваться в вашу амбулаторию.

— Ха! — усмехнулся старик. — Устраиваться? Нет уж, юноша. Может, слово вашего отца и имеет вес в столице, но тут его власть не распространяется.

— Что вы хотите этим сказать? — нахмурился я.

— Давайте я скажу вам прямо, Мечников, — Кораблёв скрестил тонкие пальцы и упёрся локтями в стол. — Так уж и быть, вы будете здесь числиться лекарем. Но работать в своей амбулатории и уж тем более в госпитале я вам не позволю. Мне вашего дяди с головой хватило. Больше я ни одного изгнанного Мечникова в свою организацию не приму. И точка!