Сеть дронов - Иванов Александр Анатольевич - Страница 64

В своей комнате он едва не наступил на интерфейсный обруч, поднял его, надел, и плюхнулся в кресло. Нацепил сенсорные перчатки и разбудил дремлющий комп. И, глядя в оживший экран, определил, наконец, сколько сейчас времени. Ого. Оказалось, что он валялся в дурмане более двух часов. Вот это удар по мозгам. Выходит связь в телепатической сети не является безопасной, раз нештатный обрыв обернулся таким сильным обмороком. Да-а-а… Не легко быть первопроходцем.

Некоторое время он сидел без движений, осмысливая свой, вновь обретённый статус. Ничего толком осмыслить, со своей небоеспособной головой, он не сумел, однако ощутил острое разочарование от столь не романтического своего состояния. Как-то первопроходцы виделись ему по-другому.

Ладно, первопроходец, пошли уже на Остров. Там меня должны уже ждать. Наверняка рейнджеры не тащили моего дрона в Карчму пешком. Наверняка вертолётом его давно уже забросили к Корчмарю. Наверняка он уже занимается им. И наверняка ругает меня, на чём свет стоит, за такое плохое отношение к сбережению вверенной техники. И давно уже меня ждёт.

Он секунду поколебался, затем набрал имя и пароль, для соединения с «лизардом».

Алекс поднял «лизарда» из позы покоя в мастерской Корчмаря — тот отдыхал у стенки, недалеко от выхода. Рядом, аккуратно подобрав под себя ноги, дремал дрон Педро. Настроечный стенд был отключен, ремонтное место пустовало. Корчмаря в мастерской не наблюдалось. Зато с улицы, со стороны навеса над верстаком и кузнечным горном с наковальней, доносились размеренные, звонкие, сдвоенные удары молота — Корчмарь работал кузнецом.

Тут Алекс, вдруг, сообразил, что ощущения от дрона поступают какие-то странные, словно если бы ты только что самостоятельно летал в воздухе, свободно и непринуждённо, получая удовольствие от самого этого действия. А тебя, раз, и заперли в тесной кабинке неуклюжего самолётика, и ты сразу лишился и свободы, и непринуждённости.

Да-а… К хорошему привыкаешь быстро. Как легко он себя чувствовал в дроне, будучи связанным в телепатическую сеть с Кубом. И как неуютно сейчас. Может всё это из-за того, что голова ещё не полностью восстановилась, после такого психического удара? Или из-за того, что в мозгу ощущается постоянное странное жжение, словно горит свежесодранный участок кожи на теле? Может этот, «содранный» участок сознания, и не даёт ему, как следует слиться с дроном сейчас? Может, следует подождать, пока он «заветрится»? Но вот, ждать-то как раз, было ещё более невыносимо.

И он, морщась, пошевелил руками и ногами, чтобы убедиться в их работоспособности, потрогал рукоятки мечей, проверил индикацию, и со вздохом подумал: — «Да-а, а всё-таки „лизард“ значительно круче моего старого дрона. В таком корпусе мне было бы легче с Базукой разбираться». И он вздохнул ещё раз, и потопал, не спеша, на улицу: — «И чего это он там куёт, интересно?»

А на дворе было тихо. После полумрака мастерской, мир вокруг выглядел ярким и пронзительно реальным. Гористые окрестности Карчмы, волнистая равнина моря, белёсый небесный свод просматривались чётко и контрастно, насколько хватало взора. Высоко в небе западный ветер быстро гнал тонкие слоистые облака, шумел деревьями на недалёких каменистых склонах, а у Карчмы было затишье — с запада её прикрывала скала с ретранслятором, поэтому получалась этакая тихая заводь. Со стороны кузни, завихрениями долетал древесно-угольный дымок от горящего горна, и доносились металлические звяканья.

В смятении, Алекс направился туда. Что-то не так. Не должен был Корчмарь заниматься кузнечными делами сейчас. Он сейчас должен был его дрона на ремонтном месте чинить. Значит, что-то пошло не так.

Рейнджеры не могли не понять его. Он был железно уверен, что его поняли, и что дрон его должен быть уже тут. Рейнджеры всегда оказывают помощь, всем нуждающимся. Тем более, пострадавшим от «головоглазов» — они же видели, что Базука его преследовал с пальбой. Они не могли ему отказать. Они должны были доставить его дрона сюда. Неужели ещё не доставили, неужели его дрона, всё-таки тащат пешком? Но всё равно, больше двух часов прошло. Три почти. Нет, определённо, что-то не так.

— А, возмутитель спокойствия прибыл, — Корчмарь снял багровый металлический прут с наковальни и сунул его в горнило. — О тебе тут уже целые легенды слагают — витязь, вышедший из моря. Врут, небось, как всегда. А что там на самом деле было? Может, расскажешь?

— Где мой дрон? — Алекс нетерпеливо махнул рукой. Ему казалось, что он говорит тихо, но Корчмарь сказал:

— Не ори, я не глухой. Не знаю я, где твой дрон, мне не доложили. А вот тебя, Кибер часа полтора назад спрашивал. Как появится, говорит, пусть к Кузнецу наведается. Дело, говорит, важное. Правда, что за дело, со мной не поделился. Мимоходом рассказал только, как ты из моря выбирался и всё. Говорит, рейнджеры видели, как тебя волной смыло, а ты из-под воды сам выплыл. Так ли было? Или врёт?

Алекс смотрел на Корчмаря, плохо понимая, что он говорит. Затем до него дошло.

— Рейнджеры ему говорили? Значит, они меня не бросили. А дрон где, у них? Он на счёт дрона, ничего не сказал? Может, его на Полигон переправляют транспортом? А это очень долго будет… Не видел, с Фактории, корабли или вертолёты, не уходили в последнее время?

— А я за ними не слежу. Мне это не интересно. Может, и уходили, я вообще, только полчаса как из мастерской вылез. Всё дрона твоего Педры настраивал. Вот, щелкун! Так технику не беречь… А туда же — «Благородный дон, позвольте откланяться». Тьфу. Трепло.

— Ладно, — сказал Алекс, — понял. Ну, извини. Наверное, будет лучше, если я сейчас на Полигон пойду.

— Э, погоди. Так был ты под водой, или брешут? Может, ты какую-то хитрость измыслил, иначе связь же оборвётся… Алекс с сожалением посмотрел на Корчмаря и утомлённо сказал:

— Корчмарь, у меня был разумный дрон. И у нас с ним была телепатическая связь. И я часа два шел под водой, на большой глубине. А этот гад в меня попал и дрона повредил. Сволочь такая.

— Э-э-э, — тоже с сожалением протянул Корчмарь, — не хочешь говорить, не говори. Только дураком не прикидывайся.

Некоторое время они, молча, разглядывали друг друга, наконец, Алекс сник и произнёс:

— Да нет, не вру я. Только доказать ничем не могу — похоже дрон тот погиб. Пуля его, видать, разбила. Плохо мне сейчас, Корчмарь. Ой, плохо. Я ведь им обещал, что спасу их. Выведу из подземелий на свет и свободу. Сюда вот хотел их доставить, в нашу компанию. Ты бы сам на них посмотрел, а потом уж… И ничего не вышло. Облажался я, как последний дурак. Да только откуда я мог знать, что этот Базука, будет там сидеть, и словно бы меня подкарауливать? Там у меня, ещё двое разумных дронов осталось. И что с ними, и где они сейчас я не знаю. Ой, как всё плохо получилось… Корчмарь неуверенно крякнул, и глянул на него озабочено:

— Не врёшь… Ты это, сопли подотри, не девица. Давай-ка, дуй к Киберу, может все там, у него, и разъяснится?

Алекс, молча, неопределённо покачал головой, и совсем уже было, собрался обрубить связь и выйти из сети, как вдруг, снизу, со стороны тропы, ведущей от Карчмы к парковке, послышался какой-то шум и возня, и раздались непонятные, нечленораздельные вопли. Он резко вскинул голову, метнулся к краю площадки и глянул вниз. Там, в поте лица, Сеня, Вика и Джон тащили его многострадального дрона наверх.

Сеня, взгромоздив старого алексова дрона, на спину своего могучего «крабьего» корпуса, рыл осыпающуюся землю всеми своими шестью лапами, преодолевая затяжной подъём к Карчме. Вика в своём «рысьем» обличии ему активно помогала, подталкивая сзади. А мелкий скаут Джон им активно мешал, забегая, то справа, то слева, то сверху, то снизу, спотыкаясь об их ноги, и внося в общую картину усердного труда суету и хаос. Неразлучная троица достигла самого крутого участка в подъёме на утёс, и теперь буксовала на месте, чертыхаясь и азартно крича друг другу — «Давай-давай!», и «Поднажми!», и «Не лезь под ноги, балда, раздавлю!». Алекс обернулся к Корчмарю, крикнул: