Тень твоего поцелуя - Фэйзер Джейн - Страница 22

• Предыдущая
• 22/87
• Следующая

Стюарт взял ее за руку.

– Давай немного пройдемся, если ты не устала.

– Устала? Но почему? – удивилась Пиппа, изображая веселую улыбку. Она, как и муж, не желала привлекать к себе лишнего внимания. – Шары вовсе не утомительная игра. Приходится по большей части просто стоять в стороне.

– Тогда погуляем у реки. Там прохладнее.

– Как угодно, муженек, – согласилась сбитая с толку Пиппа. Все внешние приличия соблюдены, и незачем продолжать представление. Может, он чего-то хочет от нее? Интересно, чего именно.

Он продел ее руку себе под локоть и, благосклонно улыбаясь знакомым, увел с площадки с видом заслужившего приз рыцаря.

– Я раньше не видел этого платья, – заметил он. – Мне нравится такой оттенок зеленого.

– Пен послала мне ткань, отрез тонкого дамасского шелка, вместе с несколькими ярдами валансьенского кружева, – пояснила Пиппа, гадая, неужели муж отвел ее в сторону только затем, чтобы восхититься нарядом. – Очень нежный цвет, молодой травки.

– И темно-красная нижняя юбка прекрасно его оттеняет, – серьезно заметил Стюарт. – Весьма оригинальное сочетание.

– Мне тоже так кажется, – согласилась Пиппа.

Они дошли до берега реки. По пути им то и дело встречались придворные, хотя стояла ужасная духота и погода явно не подходила для прогулок на воздухе. И никакого ветерка, чтобы разогнать тяжелые запахи ила и гниющих водорослей.

– Когда же погода переменится? – буркнула Пиппа себе под нос, энергично обмахиваясь веером. – Уже сентябрь, а жара, как в июле.

Стюарт, не отвечая, свернул на боковую дорожку, ведущую в тень плакучих ив, ветви которых свисали до самой воды.

– Итак, какова цель этой милой супружеской прогулки? – осведомилась Пиппа. – Тем более что в последние дни ты совсем не ищешь моего общества. Ты мог с таким же успехом делать мне комплименты по поводу платья и на площадке.

Голос прозвучал чересчур резко, но она и не пыталась его смягчить. Ей до смерти надоели эти загадки, и, может, таким способом она добьется объяснений! Сейчас она дошла до того, что ей совершенно все равно, даже если он признается в пылкой страсти к другой особе, той самой страсти, что заставляет его пренебрегать женой. Как бы ни была горька правда, она все же предпочтительнее того чистилища, в котором она пребывает.

– Ты должна простить, Пиппа, но слишком многое занимает меня в последнее время, – тихо начал Стюарт.

– В таком случае почему ты не поделишься со мной?

Пиппа внезапно остановилась, глядя на него. Замечая виноватый взгляд, воровато уведенные в сторону глаза, два красных пятна на скулах.

– Этот же вопрос я должен задать вам, мадам, – хрипло выпалил он. – По-моему, вы что-то от меня утаили.

– Что именно, Стюарт? – удивилась она.

– Вам лучше знать.

– О чем это ты, Стюарт? – взорвалась Пиппа. Неужели он догадался о ее беременности?! Она еще не решила, когда ему сказать. Пока что эта тайна грела душу, как некий драгоценный подарок, и где-то глубоко она лелеяла недостойную мысль о том, что он не заслужил ликующей радости отцовства, ибо ничего не сделал для этого. Она наказывала мужа, и почему бы не оставить его в неведении еще на несколько недель?

Стюарт тоже остановился.

– Я уверен, что ты носишь ребенка.

– Вот как? – выпалила Пиппа, уставясь на мужа. – А откуда такая уверенность? Скоро будет месяц, как ты не делишь со мной постель! – горько бросила она.

Румянец на щеках Стюарта стал еще гуще. Он неловко кашлянул и запинаясь пробормотал:

– Марта сказала…

– Ты допрашивал камеристку? – взорвалась Пиппа. – Даже не пожелал обсудить это со мной?! Да, ты действительно стараешься всеми способами избегать меня и подходить близко лишь по крайней необходимости! Мало того, за моей спиной сговариваешься со слугами… – Брезгливо поморщившись, она повернулась к нему спиной.

– Нет… нет, Пиппа, все не так! – уговаривал он, кладя ей руку на плечо.

Пиппа вздрогнула, но не повернулась к мужу.

– Значит, вот как, Стюарт? Ты ищешь удовольствий в какой-то чужой постели, а для полного счастья имеется и беременная жена, так что все идет лучше некуда. Верно, муженек?

– Нет, – протестовал Стюарт, – это неправда. Я люблю тебя, Пиппа.

– О, не стоит отделываться столь неуклюжими оправданиями! Я думала о тебе лучше! – устало обронила она. – Неужели не считаешь, что я достойна более искреннего отношения? Ты ложишься в постель с любовницей и одновременно выполняешь супружеский долг, наделив супругу наследником. Поздравляю, милорд.

Она стряхнула его руку, развернулась и гордо зашагала вперед.

Стюарт пошел было за ней, но остановился. Что это ему даст? Он ничего не способен изменить. Только может честно поклясться, что у него нет другой женщины. И так же честно поклясться, что никогда не обладал бесчувственным телом жены, чтобы наградить ее наследником.

Но в этом случае придется сказать правду, а это невозможно.

Стюарт последовал за Пиппой к реке. И в который раз подумал, как легко будет скользнуть в эту бурую воду, позволить скользкой паутине водорослей опутать его, потянуть на дно. И все будет кончено.

Для него. Но не для Гейбриела. Необходимо защитить Гейбриела. Шпионы Ренара следили за музыкантом так же неусыпно, как за Стюартом. Он не может тайком увезти Гейбриела из Лондона, их схватят в тот же день. Единственная надежда – пережить все это и молить о свободе для Гейбриела, когда Филипп, Ренар и Гомес получат то, чего добиваются… ребенка Пиппы.

Стюарт подумал о прошлой ночи, в кабачке на Саутбэнк. Они разговаривали, Гейбриел играл для него, а потом оба заснули в объятиях друг друга. Он проснулся с предрассветным пением птиц и в первое мгновение вообразил, что все хорошо в этом мире. Но только на мгновение.

– Боюсь, Ренар перехватил нашего последнего гонца к Ноайю, – заметил сэр Томас Перри, стоя под полуденным солнцем на конном дворе гостиницы «Бык» в Вудстоке. Настала пора прощаться с гостем, и сэр Томас давал последние наставления. – Надеюсь, вы будете осторожны, лорд Робин?

Он многозначительно кивнул на пакет из промасленной кожи, лежавший в седельной сумке Робина.

– Разумеется, сэр Томас, – чуть нетерпеливо ответил Робин. Перри продержал его все утро, повторяя информацию, снова и снова выспрашивая подробности придворной жизни, собирая письма, предназначенные для французского посла и другим агентам в Лондоне. – Вы не забудете передать леди Елизавете письмо моей сестры?

– Его уже везут, – объявил Перри. – Вместе с подаренной местным сквайром дичью. – К отчетливому валлийскому акценту добавились довольные нотки. – Мы обнаружили, что Бединфилду не приходит в голову проверять подаренную еду. Думаю, какая-то часть оказывается на его столе, – хмыкнул Перри так весело, что тройной подбородок затрясся. – Мы воспользовались этим, чтобы передавать послания леди Елизавете. Разумеется, у нас на кухне есть друг, который знает, что и где искать.

– Прекрасно. Вас можно только поздравить с таким успехом, – сухо заметил Робин. Неудивительно, что Бединфилд не способен уследить за узницей и ее перепиской. В этом дворце-тюрьме было больше дыр, чем в сите, и Томас Берри был большим мастером проникать в каждую.

– Делаем что можем, дорогой сэр, делаем что можем, – объявил Томас, гордо выпятив бочкообразную грудь.

– Я должен ехать. Нужно успеть в Лондон к полуночи, – бросил Робин, прощально махнув рукой. Пажу было велено ждать хозяина с запасной лошадью в деревне Хай-Уайкомб, так что Робин действительно попадет в Лондон к ночи, если будет гнать всю дорогу.

И успеет на так долго Откладываемое свидание при луне с молодой дамой на берегах реки Темзы.

Попрощавшись, он вскочил в седло и выехал со двора.

По дороге Робин размышлял о том, что сейчас для Елизаветы страшнее всего попытка убийства, предпринятая сторонниками Марии. Королева намеревалась держать Елизавету взаперти в продуваемом всеми ветрами дряхлом дворце, с глаз долой, из сердца вон, но Елизавета с ее мольбами и планами выйти на волю делала все возможное, чтобы сестра вместе с советниками никогда ее не забывала.

• Предыдущая
• 22/87
• Следующая