Одна маленькая ошибка - Смит Дэнди - Страница 11

По лицу подруги разливается смесь ужаса и восторга.

– Ты серьезно?

– Он посещает нашу кофейню не меньше четырех раз в неделю. Спокойный, как мертвец, аж жуть берет, а еще у него такие темные круглые очки вроде тех, какие серийные убийцы носят. – Я настолько вхожу во вкус, излагая подробности, что аж подаюсь вперед. Примерно такой же азарт охватывает меня всякий раз, когда я сажусь за компьютер писать очередную главу. И пусть сейчас история совершенно реальная, меня все равно не оставляет ощущение, будто речь не обо мне, а о ком‐то другом. – Он всегда носит темную одежду и берцы, и я каждый раз прямо‐таки чувствую, когда он поблизости, представляешь? И он вечно таращится, словно ему что‐то от меня нужно.

– Элоди…

– А недавно он шел за мной до самого дома.

– Он знает, где ты живешь? – бледнеет Марго. – До самой двери за тобой шел?

Похоже, я рано порадовалась, что удалось сменить тему: в голосе подруги слышится неподдельная тревога.

– Элоди, ты в полицию обращалась?

Все удовольствие от процесса рассказывания мигом испорчено. Я-то ждала, что Марго просто посмеется и скажет, что парень, возможно, странный, но зацикливаться на его странностях не обязательно; а вместо этого она беспокоится не меньше Джека.

– По-моему, бежать в полицию – это уже перебор. Он ведь не сделал мне ничего плохого, а? Даже заговорить со мной ни разу не пытался.

– Все равно стоит сообщить о преследовании.

Я закатываю глаза: мол, было бы о чем.

– Да он, наверное, просто втюрился.

– Тогда любовные записочки в сумку подбрасывают или кофе предмету страсти покупают, но уж никак не преследуют до дома. Это ненормально.

– Записочки в сумку? Мы что, случайно угодили во временной разлом и вывалились в тридцатых годах? – шучу я, пытаясь разрядить обстановку.

– Мне страшно.

– А мне нет, – бравирую я нарочно, потому что реакция Марго заново взбаламутила и мои страхи, до этого тихо осевшие на дно души.

– Ты же одна живешь.

– А с кем мне жить?

Марго раздраженно вздыхает.

– Я имею в виду, что тебе и не поможет никто, если маньяк начнет в дверь ломиться.

Я отхлебываю коктейль, подыскивая ответ. Вот эта самая мысль, озвученная Марго, не дает мне спать по ночам, заставляя подпрыгивать от каждого шороха. Трубы где‐то наверху скрипнули – вдруг это тот мужик по чердаку бродит? Оконное стекло в раме задребезжит – а вдруг он пытается окно открыть? Холодильник гудит – а мне кажется, что преследователь напевает себе под нос, пока по лестнице забирается.

– Да это просто смешно. К тому же я не одна. Джек частенько остается у меня ночевать.

– А он в курсе про сталкера?

Я утвердительно киваю.

– Даже позволил мне несколько дней пожить у него, после того как тот мужик за мной шел до дверей. Джек настаивал, чтобы я осталась еще на какое‐то время, но, честно говоря, вряд ли все настолько плохо.

– Джек о тебе позаботится. – Подруга заметно успокаивается.

– Он всегда обо мне заботится.

– Джек… – повторяет Марго, катая имя на языке, как засахаренную ягодку. – А у него самого как дела?

– Все пучком, – улыбаюсь я, радуясь смене темы.

– До сих пор не верится, что вы с ним так и не переспали.

– Я ведь тебе уже говорила, он мне как брат. К тому же он в любом случае не фанат долгосрочных отношений. А я не хочу стать еще одной зарубкой на спинке его кровати. – Дабы не давать Марго пищи для размышлений, я никогда не признавалась, что в юности была безумно влюблена в Джека, но после одного поцелуя, закончившегося просто отвратительно, пришлось переплавить любовь романтическую в родственную. – Не хочу портить нашу дружбу сексом.

– Если секс что‐то портит, значит, это неправильный секс.

Я смеюсь.

– Мне кажется, тебе просто нужно больше времени, – продолжает Марго, имея в виду Ноа.

Я отвожу взгляд, совершенно не желая обсуждать эту тему и снова погружаться в пучину скорби. Подруга улавливает намек.

– Ладно, – широко улыбается она, сворачивая со скользкой темы, – раз уж Джек тебе не нужен, можно я возьму его поиграть?

– Ни в коем случае.

– Ну и ладно, – ничуть не обижается она, – оставь себе, раз уж отняла его у всей женской половины человечества.

– А мне казалось, ты теперь исповедуешь моногамию, разве нет?

– Моногамию, а не целибат. – В темных глазах Марго пляшут чертенята.

В этот момент подходит официант, и мы заказываем еще по коктейлю. Марго внимательно изучает меню, выбирая, что́ взять на этот раз. Она выглядит такой счастливой – вся словно светится изнутри, пропитанная солнечными лучами. Я почти открываю рот, чтобы спросить, какими средствами для кожи она пользуется, но потом соображаю, что ответ будет в духе «да я просто влюблена, живу со своим кавалером и регулярно испытываю роскошные оргазмы». Ни за какие деньги не купишь лосьон, после которого лицо будет так сиять.

– Как поживает Габриэль? – спрашиваю я, и улыбка Марго становится шире, как и всякий раз, когда разговор заходит о ее возлюбленном.

– Сегодня должен вернуться из Парижа. Я по нему соскучилась. Очень-очень соскучилась.

Я улыбаюсь в ответ, радуясь счастью подруги. В прошлом году, в феврале, в золотистых лучах зимнего солнца, бьющих в высокие арочные окна ее квартиры, Марго созналась мне: «Элоди, я на него серьезно запала. Кажется, влюбилась по-настоящему». Она тогда произнесла слово «влюбилась», словно тайное заклинание, хотя я уже тысячу раз слышала от нее нечто подобное; Марго меняла кавалеров как перчатки. Помню, мне подумалось: через пару недель все закончится, и у нее появится новая «великая любовь».

С тех пор прошло шестнадцать месяцев.

– А может, все‐таки махнемся на Джека? – дразнюсь я.

– Я подумаю.

Официант приносит наши коктейли, и, стоит ему уйти, Марго добавляет:

– Вообще‐то у меня есть новости.

Мы с ней в том возрасте, когда такие слова могут означать только два события. Я смотрю на левую руку Марго, но кольцо, означающее помолвку, там не блестит, и поэтому я перевожу взгляд на живот подруги, гадая, не беременна ли она.

– Я заключила договор с издательством!

Двадцатью шестью днями раньше

Элоди Фрей

Я недоуменно моргаю. Что за хрень? Таращусь на Марго, пытаясь понять: это просто такая шутка или мне снится кошмар.

Вокруг нас люди продолжают болтать как ни в чем не бывало. Парочка рядом звучно чокается бокалами, женщина за соседним столиком над чем‐то хохочет, повизгивая, как поросенок.

– Но ты же организатор свадеб.

– Наблюдательная какая, – смеется Марго, сверкая белоснежными зубами. – Ты совсем не хочешь меня поздравить?

Я не сразу соображаю, о чем она, и тут же охаю:

– Да, боже мой, конечно! Поздравляю! – И хотя я все еще растеряна и оглушена, как после катания на карусели, когда голова кружится, а ноги кажутся ватными, я подскакиваю и обнимаю подругу, умудрившись стукнуться о столик обеими коленями. Марго подзывает официанта и заказывает бутылку шампанского, намереваясь отпраздновать, а я по-прежнему не могу поверить своим ушам. Не могу. Просто не мо-гу.

– А я и не знала, что ты все это время писала книгу, – выдавливаю я, стараясь, чтобы упрек прозвучал все‐таки не слишком укоризненно. – Как так вышло‐то?

– Ну, если честно, книга не моя, а моей мамы. Не знаю, кто ее надоумил – то ли агент первым связался с издателями, то ли наоборот, – но маму попросили написать мемуары про ее жизнь, про международную карьеру первой филиппинской модели, подписавшей контракт с «Шанель» и таким образом проторившей путь на подиумы для своих соотечественниц… – Марго вздыхает. – Я хотела рассказать тебе сразу же, как только мы получили предложение от издателей, но подумала, что стоит дождаться подписания контракта, оно как раз состоялось сегодня утром. Издатели собираются выпустить книгу в следующем году, как раз будет ровно тридцать лет со дня первого выхода мамы на подиум в качестве модели «Шанель».